Круг
Шрифт:
— Если я правильно понял, вы недовольны результатами нашей работы? — произнес энергичный голос в трубке. — Не могли бы вы объяснить, что именно вас не устраивает?
Ирен напряглась. Она не предвидела такого рода вопросов и принялась импровизировать, чувствуя себя виноватой перед людьми, на которых возводила поклеп:
— Я звоню по просьбе некоторых коллег… Сами знаете, как много вокруг нас ворчунов, которых хлебом не корми — дай покритиковать других. Я просто передаю их мнение, хотя сама претензий не имею.
— Посмотрим, что я смогу
Обычная казенная учтивость, грозящая разносом мелким служащим компании…
— Все не так плохо, мсье, я настаиваю, не будьте слишком строги.
— Я с вами не согласен. Мы стремимся к совершенству в нашей работе, хотим удовлетворить все пожелания клиентов. Наши работники должны быть на высоте. Это обязательное требование.
«Ну да, конечно, потому-то вы и платите им мизерное жалованье…» — подумала Ирен.
Закончив разговор, она перешла на сайт, предлагающий вниманию посетителей штатные расписания, балансовые отчеты и ключевые цифры разных предприятий. Телефон руководителя фирмы «Кларион» ей получить не удалось, и она позвонила на коммутатор, на сей раз — со своего официального номера в жандармерии.
— «Кларион», — произнес женский голос в трубке.
— Я бы хотела поговорить с Ксавье Ламбером, — сказала она, постаравшись изменить голос. — Сообщите ему, что речь идет о расследовании, которое жандармерия ведет в отношении одного из ваших служащих. Это срочно.
На другом конце провода установилась тишина. Неужели телефонистка ее узнала? В трубке раздался щелчок, и ей ответили.
— Ксавье Ламбер, слушаю вас, — произнес усталый голос.
— Здравствуйте, господин Ламбер. Меня зовут Ирен Циглер, я — капитан жандармерии. У нас в разработке находится дело, в котором может быть замешан один из ваших работников. Мне необходим список персонала.
— Список персонала? Вы не повторите вашу фамилию?
— Капитан Ирен Циглер.
— Могу я поинтересоваться, зачем вам этот список?
— В одном из помещений, где убирается команда ваших работников, произошло преступление. Были украдены важные документы. На папках, где они лежали, были найдены следы чистящих средств. Предупреждаю, это конфиденциальная информация.
— Понимаю, — без тени волнения в голосе ответил Ламбер. — У вас имеется ордер?
— Нет. Но я могу его запросить.
— Так сделайте это.
Проклятье! Он сейчас повесит трубку!
— Подождите!
— Да, капитан?
Судя по всему, собеседника Ирен забавляла ее настойчивость. Циглер почувствовала закипающий гнев.
— Слушайте, господин Ламбер… Я могу получить ордер, но на это уйдет время, которого у меня нет. Возможно, документы все еще у подозреваемого, но надолго ли? Мы не знаем, когда и кому он собирается их передать, и хотим взять его под наблюдение. Каждая минута на счету, сами понимаете. Вы ведь не хотите стать сообщником преступника — пусть и невольно? Речь идет о промышленном шпионаже,
— Понимаю. Я ответственный гражданин и готов оказать вам любую помощь… в рамках закона… Но и вы должны понимать, что я не могу разглашать персональные данные, не имея на то веских причин.
— Мне кажется, я назвала вам вполне убедительный довод.
— Скажем так: мне бы хотелось, чтобы этот «довод» был подкреплен ордером…
В голосе Ламбера прозвучали ирония и вызов. Ирен пришла в ярость. Это ей и было нужно.
— Я не могу обвинить вас в препятствовании расследованию, закон на вашей стороне, — ледяным тоном произнесла она. — Но, знаете… мы, простые жандармы, весьма злопамятны… Если будете упорствовать, я напущу на вас инспекцию по труду, Дирекцию по труду и занятости департамента, комитет оперативной борьбы с нелегальной трудовой иммиграцией… Они будут копать до тех пор, пока не найдут какой-нибудь огрех, а они найдут, уж вы мне поверьте.
— Смените тон, капитан, не заходите слишком далеко, — занервничал Ламбер. — Так дела не делаются. Я немедленно поставлю в известность ваше руководство.
Он блефовал; Циглер поняла это по голосу и решила додавить его.
— Они обязательно что-нибудь найдут, — зловещим тоном продолжила она. — Мы не отстанем, будем ходить за вами по пятам, приклеимся, как жвачка к подметке. Мне не нравится ваш тон и то, как вы воспринимаете ситуацию. Надеюсь, вы во всем следуете букве закона, господин Ламбер, искренне вам этого желаю, ибо в противном случае можете распрощаться с некоторыми клиентами, в том числе с Департаментом полиции…
В трубке установилась глухая тишина.
— Я немедленно вышлю вам список.
— Полный список, — уточнила Циглер, прежде чем повесить трубку.
Сервас ехал по автостраде. Неподвижный воздух был душным и жарким, по небу плыли черные тучи, обещая грозу с громом и молниями. Мартен чувствовал, что громкая развязка дела тоже недалеко. Они подошли ближе, чем сами думают. Все составляющие дела у них перед носом. Остается расставить все по местам, и они заговорят.
Он позвонил Эсперандье, велел ему вернуться в Тулузу и покопаться в прошлом Элвиса. Днем в лицее не так много народу, Самира ни на минуту не оставляет Марго без присмотра. Гиртман не рискнет высунуться. Если он вообще собирается всплыть на поверхность, в чем Сервас начал сомневаться. Он в который уже раз спросил себя, куда мог провалиться швейцарец. С этим человеком ни в чем нельзя быть уверенным. Неужели он ошибся, вообразив себя марионеткой, которую дергает за ниточки зловещий кукольник? Или Гиртман совсем близко, притаился в тени и караулит, ходит, неслышно ступая, за ним по пятам, и его не разглядеть в слепых зонах и глухих щелях? В сознании сыщика Гиртман все больше походил на призрак или миф. Сервас встряхнул головой, гоня прочь нервирующую его мысль.