Круглоухая магия

– Эх, Марфуша, нам ли быть в печали! – бодро и задорно воскликнул старый алкаш, плюхнув на стойку горсточку мелочи.

Взамен остроухая «барменша» выставила перед ним две рюмки водки по сто грамм и стакан пива. Алкаш ловко ухватил обе рюмки одной рукой, покрытой старческими пигментными пятнами, пиво в другую, и почапал к «барной стойке», вытянувшейся вдоль стены.

Я и сам любил иногда там посидеть, особенно если подальше от народа, в самом уголке, но сегодня куда-то уволокли все высокие стулья, так что за стойкой можно было только стоять. Впрочем,

большинство посетителей это устраивало, они не собирались задерживаться. Многие заходят сюда после работы, опрокинуть рюмку-две, а потом домой.

– Эй, десять копеек не хватает! – возмутилась эльфийка, пересчитав мелочь.

– Завтра занесу, – отмахнулся от барменши старикан.

Вообще, это, конечно, никакой не бар, а самая обычная захудалая пивнушка. Но стойка с классическими барными стульями – когда их не утаскивают куда-то в подсобку – имеется. Да и как ещё называть эльфийку? Подавальщица? Продавщица? Не звучит, так что пускай будет барменшей. Кстати, её и вправду Марфой зовут.

Со своего места за крайним столом мне как раз открывался вид на ту часть стойки, которая больше использовалась как прилавок, хотя как раз возле неё пара стульев осталась. Сидел там кто-то редко, разве что любители «спецзаказов». Специально для такой цели стойка крепилась на отдельные столбики, а не на сплошную доску. Так что через проёмы мне открывался вид на ножки эльфийки-барменши. И на её раздутое арбузом пузо, поскольку Марфа была глубоко беременна. Уже с год как. Ну, именно «глубоко» – конечно, поменьше.

А над стойкой-прилавком можно было полюбоваться на грудь той же эльфийки. Особенно на правую, не прикрытую туникой. На мой вкус зрелище так себе. Всё же размер имеет значение. И иногда он слишком большой. У Марфы в данный момент сиськи раздулись размера до седьмого, если не восьмого. А сосок стал размером с очень крупную виноградину. Лично мне такое не нравится, но любители найдутся на что угодно.

Кстати, вот и один из таких любителей. Толстяк с потной лысиной и ещё более потными подмышками, что заметно даже через пиджак, прошёл мимо моего стола, обдав вонью дешёвого одеколона. Лучше б он антиперспирантом так злоупотреблял...

– А нацеди-ка мне кружечку молочка, дорогуша, – елейным тоном попросил он.

– Червонец, – привычно назвала цену Марфа, подставляя пивную кружку под свою голую сиську и сдавливая сосок.

В кружку мощной струёй полилось свежее эльфийское молоко. Сам я не пробовал, да и вообще из молочных продуктов уважаю только сыр. Лучше всего сыр-косичку, да на закуску к пиву. Но слыхал, что эльфийское молоко на людей оказывает лёгкий наркотический эффект, сравнимый с употреблением алкоголя – по градусам что-то вроде креплёного вина. Так что с одной кружки толстяк не будет в дрова и обчистить его карманы, увы, не удастся. Впрочем, я сюда не за тем хожу.

Дверь снова открылась, и внутрь ввалилась компашка молодёжи. Вот уж кто редкие гости в этом заведении, юное поколение обычно предпочитает места поцивильней. Зря, на мой взгляд, мне атмосфера «У Марфы» очень даже нравится. Особенно головы животных на стенах, пусть даже не настоящие, а искусственная имитация, как и отделка стен под дерево. Соседствующие с «охотничьими трофеями» тележные колёса и разнообразное холодное оружие – тоже муляжи, конечно, вернее, просто тупые железяки плохой ковки – добавляли атмосфере колорита подделки под средневековье. Да, именно подделки, но кому оно, натуральное, на хрен сдалось бы?

Компашка подвалила к стойке. Трое парней и одна девчонка с ними. Ну, вряд ли надолго задержатся, в лучшем случае, по кружечке выпьют. А то и вовсе сразу свалят, не найдя в ассортименте привычных коктейлей. Почему-то не всем по вкусу закусывать водку бутербродом с селёдкой или пиво заедать чипсами. А больше-то тут ни хрена съедобного и нет, даже бутерброды с селёдкой – не всегда.

Оп-па, а у девчонки-то острые уши!

– Что у вас есть? – поинтересовался один из пацанов.

– Водка, пиво... молочко, – равнодушно оповестила Марфа, на последнем слове приподняв свою налитую грудь и едва не ткнув ею парню в губы.

Он аж побелел. Видать, посчитал, что его так завуалированно молокососом обозвали. Но не успел ничего сказать, вмешался его приятель.

– А я бы выпил молочка. Лучше прямо из горла.

– В кружку – червонец, сиську пососать – двадцатка, – пожала плечами эльфийка.

– Я буду пиво, – встрял третий.

– А мне колу, – потребовала девчонка.

Вот наглая остроухая!

– Пиво сорок копеек, кола пятнадцать, – сообщила Марфа. – Отсос – червонец. В задницу – двадцатка.

Первый паренёк выудил из кармана бумажник, достал несколько банкнот и бросил на стойку, номинал я разглядеть не сумел.

– Угощаю, – процедил он.

Марфа налила кружку пива, подала юной соплеменнице баночку колы, а потом нырнула под стойку, просунув голову между столбиками, и расстегнула пареньку ширинку. Второй не растерялся, обошёл стойку и пристроился к барменше сзади.

Юная эльфийка приподнялась со стула и попыталась отодвинуть его подальше в сторонку, но ей помешала моя рука на плече. Впрочем, рука быстро спустилась ниже, стиснула её небольшую грудь, а потом расстегнула короткие джинсовые шортики. Приспускать их пришлось уже обеими руками.

– Что ты... – пискнула было она.

– Заткнись, – рыкнул я.

Я плеснул ей на заднюю дырку смазки из тюбика, который всегда ношу с собой на такой случай. Я ж не зверь какой, чтоб по сухому драть. Но девчонка всё равно заверещала. Непривыкшая, хотя с тремя парнями разгуливает. Эх, молодёжь...

– Охренеть, – простонал наглый паренёк, закатив глаза.

Кажись, он уже кончил. То ли от зрелища, как его подружку натянули в зад, то ли от умелых губ Марфы... Эльфийка, закончив с ним, выбралась из-под стойки, при этом умудрившись не мешать пристроившемуся сзади парню.

– Ну что, Марфа, поцелуешь соплеменницу? – усмехнулся я, ухватив девчонку за волосы и заставив перегнуться через стойку.

Марфа улыбнулась, не разжимая губ, и тоже подалась вперёд. Я и сам наклонился, чтоб получше рассмотреть поцелуй эльфиек. Вышло в лучшем виде, как я и надеялся.

Марфа и не подумала глотать сперму, выпущенную ей в рот. А при поцелуе перелила её юной соплеменнице. Та немедленно поперхнулась, закашлялась, а сперма потекла по подбородку на шею и грудь.

Я рванул на девчонке топик, раздирая его пополам, и получившейся тряпкой утёр ей мордаху.