Круиз 'Розовая мечта'
Шрифт:
– Ты что, про милицию говоришь?
– Нет, про твоего будущего мужа.
Но нет! Такова уж магия Аркаши - я не заинтересовалась своим новым знакомым и даже не рассмотрела как он выглядит. Но мы подружились. Я корыстно, чтобы быть поближе к Аркаше. Сережа... Тогда я не задумывалась. Только уже потом, став его женой, узнала, что в первую ночь нашего знакомства просидел Сергей над пьяненькой незнакомой девчонкой, не смея оторвать восхищенных глаз. И мечтал о том, как будут выглядеть наши будущие дети.
– Я даже испугался, когда понял, как сильно и совершенно безнадежно влюбился, - признался мой муж после рождения дочери.
– Все это время, до появления
Да, это верно. От приятельского равнодушия к Сергею я перешла к ненависти. А как же иначе? Ведь это он нелепо и жестоко, как казалось тогда, разрушил мое счастье.
...
– Слав, тебе не кажется, что наши спасители затягивают с выкупом. Смотри, уже светает.
– Обеспокоилась встрепенувшаяся от сна Ася.
– "Зодиак" должен отчалить в 8 утра.
– Ничего, задержится. Ира была права, - сейчас уже, наверно, большая каша заварилась. Ну, естественно, идет торговля и подготовка операции п спасению заложников.
– Операции? Да ты с ума сошла! Что они могут сделать, мы же не в России... Не хватает ещё стрельбы и боевиков в бронежилетах... Нет, я предпочитаю отбыть отсюда на посольском автомобиле с флажком РФ... Уж денежки, я думаю, они найдут. Пусть Аркаша подсуетится, да и твой супруг не бедненький.
– Можно подумать, что речь идет о калыме! Это же, Асенька, дело политическое и государственное...
– Нужны мы государству... Ты не Джуна, да и эта куколка не Майя Плисецкая... Мне кажется, эти типы потому нас и сцапали, что не на государство рассчитывают, а на наших кавалеров. С ними, видимо, и договорились.
– Ну, тогда мне, Аська, ждать нечего. До Сергея они не скоро дотянутся. А жених твой двоих, думаю, не потянет.
Я, наверно, совсем протрезвела. Эйфория прекрасного вечера и рискованного приключения прошла. Стало противно и страшно. Чего, действительно, можно ждать от этих людей? Ведь мы толком и не знаем, кто затеял похищение. Ну, уж ясно, что не благотворительная организация, да и не заурядное хулиганье. Организованно все здорово. Заранее запланировано и просчитано. Даже о "переводчике" побеспокоились... А вдруг все вообще не так и мы зря рассчитываем на помощь наших дружков? Может, их-то, в первую очередь, и прихватили, как особо ценный товар, и сидят они сейчас, голубчики, в каком-нибудь вонючем подвале. Если вообще ещё живы... Мне стало страшно.
– Ась, а не попробовать ли нам смыться? Стерегут нас, по-моему, не слишком заботливо. Слышала, песни пели, а сейчас вообще тишина? Может, мы им вовсе не нужны... А. Р. Т., насколько я понимаю, представляет куда больший интерес. Давай-ка, разведаем ситуацию, может, и прорвемся.
– Ну, ты даешь! Черт те где, в горах, в лапах дикарей - и ещё дергаться! Сиди смирненько, лапуся, и жди, пока мужики о тебе не позаботятся. Здесь нравы восточные.
– А я вообще, может, бежать не хочу.
– Подала голос Ирина.
– Не очень-то меня на родину тянет... Танцевать я и здесь смогу. А уж богатенького "папашку" найти куда легче - вон, у этих чернокожих прямо из глаз масло течет, когда блондинку видят... Это, конечно, кому возраст не позволяет и данные... лучше домой возвращаться.
Мне показалось, что слова Ирочки обращены ко мне. И впрямь, спору нет, для гарема я вряд ли сгожусь. А сельхозрабочая сила из меня никудышная. Но зато свободолюбия - хоть отбавляй. На армию Спартака хватило бы.
– Ладно, девочки, пойду прогуляюсь. Посмотрю, что и как.
Я подошла к двери и прислушалась - тишина. Позвала по-английски:
– Откройте на минуту. Надо выйти.
–
– Прямо в ухо рявкнул голос Алика.
– Выйти надо. В кусты.
Лязгнул засов и я вышла в раннее, довольно прохладное утро. Небо на востоке, там, где край холма резко спускался к морю, стало нежно-шафрановым и я с тоской подумала, что ещё вчера наблюдала восход солнца из окна своей каюты. Вдалеке блеяли овцы, и мне даже послышались крики петуха. Значит, жилье не далеко и можно рискнуть прорваться к людям. Никакого конкретного плана у меня не было - просто чувство воли, заполнившее легкие вместе с утренним воздухом и взыгравшая вдруг строптивость.
– Ну, где здесь кусты?
– Нагло спросил Алик и в его взгляде я сразу распознала легкую сумасшедшинку. Накурился чего-то, сволочь, или жует ихнюю дрянь - вон челюсти ходуном ходят и на губах зеленоватая пена. Я огляделась - метрах в тридцати от сарая, на краю невидимого мне обрыва возвышалась гряда валунов. Больше спрятаться было негде - вытоптанная каменистая площадка, поросшая низкой, высушенной солнцем травой.
– Ну, греби в камешки. Там отличный сервис. А я на стреме постою. Подмигнул он.
– Не вздумай идти за мной!
– Пригрозила я.
– И не подумаю.
– Алик присел на камень и достал из внутреннего кармана куртки бинокль.
– Смотри-ка, какая техника - новейшая армейская модель. Комара на твоей заднице рассмотреть могу. А если он мне не понравится, то пущу в ход вот эту хлопушку.
– Он подбросил на ладони пистолет.
Я не знаток оружия, но "пушка" показалась мне совсем игрушечной. "Наверно, газовый", - решила я, но не попросила посмотреть, а гордо направилась к валунам. Я шла прямо к морю, застывшему внизу в молочной дымке, и мне чудилось, что "Зодиак" ждет у причала, готовый протянуть крепкую дружескую руку.
Валуны оказались небольшими, но прямо за ними обрывался крутой спуск, поросший редким кустарником. Прежде, чем присесть за камень, я оглянулась Алик сотрясался от смеха, поблескивая наведенным на меня биноклем.
"Ну, раз так - была не была!" - Ноги сами понесли меня к обрыву, из-под сандалий покатились камни. Я летела вниз, пытаясь ухватиться за колючие кусты, ломая ногти, сбивая в кровь колени, падая и поднимаясь... Что-то просвистело совсем рядом. Справа, слева... Я, наконец, скатилась на ровную площадку среди огромных слоистых, как куски пирога, валунов.
– Эй, беби... В стрельбе я ас. И уверен, что не попаду в твою дурную башку. Но рикошет - страшное дело, особенно, когда кругом камни.
– У края обрыва возвышался Алик.
– Замри-ка, слушай...
Два тихих выстрела и две пули взрыли крупный песок прямо у моих колен. Не помня себя от ужаса, я вскочила, слыша над головой идиотский гогот Алика. Метнувшись к спасительной гряде, я замерла, крик застрял у меня в горле - прямо на меня шел, широко растопыря руки с толстой, свернутой петлей веревкой старик в длиннополом халате и феске. Все это было так неправдоподобно глупо и даже смешно, что я показала ему язык. Сознание, чтобы избежать шока, переключилось на регистр "полубред" - все происходящее со мной я воспринимала как сон или нагло материализовывающуюся фантазию. Страх пропал, исчезла боль в разбитых ногах, осталось дерзкое желание переиграть нападающих, вырваться и, наверно, взлететь. Да, я чувствовала легкость и радость, предвосхищающие полет. Оказавшись на краю отвесного обрыва, я подняла руки, чтобы почувствовать плотность несущего меня воздуха... И тут что-то взорвалось у меня в голове и обрушилась на мир чернота...