Кружевной веер
Шрифт:
Чего она ожидала? Что непростая атмосфера, царящая в доме его родителей, как-то объединит их? Что к ней Гейбриел обратится за утешением, за облегчением? Если Диана и ожидала чего-то подобного, значит, она и в самом деле оказалась такой наивной идеалисткой, какой он ее считал. Гейбриел недвусмысленно дал ей понять, что и вовсе не приехал бы сюда, если бы не ее вмешательство. За которое он вряд ли когда-либо ее простит…
Она расправила плечи:
— Может быть, сейчас вы оставите меня? Тогда я успею умыться и переодеться к ужину.
Гейбриел
Как ни хотелось ему принять предлагаемое Дианой лекарство, забыться в блаженстве ее близости и не думать ни о чем, кроме физического наслаждения, разум его противился этому. Дело не только в том, что он хотел дождаться их бракосочетания. Одной мысли о том, что они впервые скрепят свои брачные узы в гнетущей атмосфере этого дома, хватило, чтобы возбуждение тут же прошло. Нет, будет гораздо лучше, если сейчас Диана немного помучается, чем им обоим потом страдать всю жизнь от тягостных воспоминаний.
Он судорожно вздохнул и спросил:
— Диана, вы ведь по-прежнему понятия не имеете, что происходит под крышей этого дома?
Она бросила на него озадаченный взгляд:
— Вы кое-что рассказывали, и теперь я сама убедилась в том, что атмосфера здесь… не самая приятная.
Гейбриел мрачно, невесело усмехнулся:
— Если бы дело было только в атмосфере!
— Так объяснитесь, Гейбриел! — попросила Диана. — Позвольте мне разделить ваши чувства.
— И вы снова попытаетесь все наладить? Как налаживали многое в собственной семье после того, как ваша мать поступила с вами намеренно жестоко и бросила вас?
Она сжалась и отпрянула от него:
— Сейчас намеренно жестоко поступаете вы.
— Извините, Диана. И сам дом, и особенно люди, которые в нем живут, невольно пробуждают во мне жестокость. — Гейбриел взволнованно провел рукой по густым волосам.
Услышав боль в его голосе, Диана сразу же смягчилась:
— Я понимаю…
— Ничего вы не понимаете! — Внезапно он презрительно рассмеялся. — Мы не пробыли здесь и часа, а мне кажется, будто я задыхаюсь!
— Тогда доверьтесь мне и облегчите свои страдания. — Она снова положила руку на его судорожно напрягшееся плечо и умоляюще заглянула ему в глаза.
— Вы считаете, что это поможет?
— Во всяком случае, от вашей откровенности хуже не будет.
— Вы ошибаетесь, Диана. Очень ошибаетесь. — Гейбриел покачал головой. Он и сам понимал: раз им придется провести здесь хотя бы одну ночь, нечестно оставлять ее в неведении. Известная особа поспешит просветить Диану и изложит ей свою версию прошлых событий. — Что ж, отлично! — Он вдруг успокоился. — Но помните, вы сами захотели все узнать, пожелали разделить со мной мою боль.
Диана не могла не заметить, как сжались его губы, как его глаза снова стали похожи на два черных камешка, тусклые и непроницаемые. Понимая, что сейчас он снял маску своей всегдашней холодной надменности, она подумала: пожалуй, не стоит обижаться на него из-за жестоких слов о ее матери. Ему сейчас очень плохо, и он ранил ее защищаясь.
Заметив испуг в ее глазах, Гейбриел криво улыбнулся:
— А может, вы передумали и предпочитаете ничего не знать?
Диана судорожно сглотнула, в глубине души возникла трусливая мысль отказаться от его откровений. Она уже не была так уверена, что ей хочется услышать то, что он собирается ей сообщить. В то же время она понимала: она не разберется в хитросплетениях его отношений с родственниками, если не узнает того, что он до сих пор от нее скрывал…
Она горделиво вскинула вверх подбородок:
— Милорд, я еще никогда не боялась правды!
Его лицо исказила гримаса боли.
— Знайте же, оттого, что вы сейчас услышите, вам захочется бежать отсюда без оглядки!
Хотя она по-прежнему решительно смотрела ему в глаза, в ней крепло дурное предчувствие.
— Ничто из сказанного вами не изменит мое мнение о вас.
— Интересно, что же вы обо мне думаете? — с любопытством спросил Гейбриел.
Прежде чем ответить, она облизала пересохшие губы.
— Я знаю, что вы обладаете развитым чувством долга по отношению ко мне и моим сестрам, своим подопечным… Что лорд Вон, офицер и джентльмен, весьма высоко ценит вас.
— Я так и не услышал, что думаете обо мне лично вы, — заметил он.
Может быть, все дело в том, что они знакомы так недавно? Диана считала разумным узнать, что думают о Гейбриеле его друзья. В своих же чувствах к жениху Диана пока не разобралась. Она знала, что Гейбриел высокомерен и нетерпим к чужим недостаткам. От нее не укрылось, что собственные чувства и переживания новоиспеченный граф Уэстборн предпочитает прятать за стеной высокомерия… В самом деле, как же она относится к нему?
Его мужская красота притягивает ее как магнит. Когда он заключает ее в свои объятия и прижимает к себе, она трепещет. Когда его красиво вылепленные губы целуют ее, у нее подкашиваются колени… Когда он нежно и в то же время уверенно ласкает ее, в ней разгорается страстное желание… Правда, сейчас ей вовсе не хотелось делиться с ним такими мыслями!
— Не трудитесь выдумывать подходящий приличный ответ, я ведь вижу, что вы не умеете притворяться! — с горечью проговорил Гейбриел, решив, что Диана пытается найти не слишком оскорбительные слова.
Она ответила ему озадаченным взглядом:
— Может быть, вы все-таки расскажете то, что мне, по вашему мнению, необходимо знать?
— С чего бы начать? — мрачно спросил он.
— Начните с начала, — посоветовала Диана.
Гейбриел посмотрел на нее в упор:
— Тогда придется возвращаться на восемь лет назад.
Восемь лет назад? Когда жизнь Гейбриела перевернул скандал, отдаливший его от семьи?
Он стиснул зубы.
— Я рассказывал вам о некоем прегрешении, в результате которого родные отреклись от меня и лишили меня наследства.