Крыло Люцифера
Шрифт:
Продолжая держать их под прицелом, Безумов присел на корточки, сгреб в пригоршню несколько камней и, поднявшись, приблизился к кромке воды. Затем бросил веером камни в воду. Упавшие в то место, где находился брод, остались видны. Безумов двинулся к острову.
— Агрегат сей — настоящий шедевр технологии, когда-либо созданный руками человека. Конструкция его необычайно точна и сложна: корректируя движение Земли вокруг Солнца, он тем самым оберегает планету. Современные теории добычи энергии в сравнении с этим механизмом — жалкий примитив. Вы правы, Кэтрин, этот механизм — памятник прецессии, но вдобавок к этому он предназначен для
Криво ухмыляющегося Безумова теперь отделяло от камня лишь несколько футов. Кэтрин отчетливо видела его глаза — они казались пустыми, словно этим человеком, полностью поглощенным своими мыслями, управлял автопилот.
— Теперь, когда у меня наконец есть камень Бенбен, я верну его на место, на вершину Великой пирамиды, и невидимые потоки энергии космоса вновь будут служить человечеству.
Кэтрин была не в силах сдерживаться, и остановить ее не мог бы даже пистолет:
— Нет! Безумов, ты совершаешь страшную ошибку. Древние ведь не просто так сняли Бенбен, ты не ведаешь, что творишь!
Не обращая на нее внимания, Безумов пошел прямо на худенького копта.
— Мистер Поимандрес, благодарю за лекцию: я послушал с большим интересом, но она лишь подтвердила, что мои поиски были не напрасны. А сейчас будьте добры, отдайте камень Бенбен. — Нехорошо улыбнувшись, русский сделал еще один шаг вперед. — Я так переживал: успею ли найти его к сроку, не успею…
Поимандрес прижал камень к груди:
— Никогда! Только через мой труп…
Подняв правую руку и тщательно прицелившись в грудь копта, русский сухо проговорил:
— Я не ожидал услышать другого. Если вы так настаиваете…
Грохот выстрела в замкнутом пространстве пещеры был таким, что Кэтрин показалось, будто лопнули барабанные перепонки. Инстинктивно она резко присела на корточки и обхватила голову руками. Когда способность воспринимать окружающее вернулась, она заметила, что Рутерфорд тоже пригнулся, чуть согнув ноги в коленях, готовый к прыжку. Неловко упав, в стороне лежал Поимандрес, и не видно было, дышит он или нет. Выстрел был в упор, и Кэтрин решила, что копт умер. Затем Кэтрин вдруг почувствовала, что ее охватывает ярость. Прав был профессор: как слаба мудрость перед одним-единственным актом безумной жестокости. В воздухе стояла пороховая вонь, по щекам Кэтрин текли слезы, и она сжала зубы, изо всех сдерживая себя, чтобы не завыть и не броситься на злодея-русского.
Безумов заговорил снова, голос его был спокоен:
— Вы двое — ни с места. У меня нет особого желания причинить кому-то вред без причины.
Слезы продолжали бежать из глаз Кэтрин: она не могла оторвать взгляда от неподвижного тела Поимандреса, из-под которого на каменный пол вытекала кровь. Ради Поимандреса, ради профессора и всех тех хранителей древнего знания, что были последним оплотом мудрости перед сумасшествием Безумова и еще более страшной Корпорации, она обязана была что-то предпринять.
— Безумов, то, что вы творите, сумасшествие. — От волнения голос ее был слаб.
— Чушь! Я единственный, кто способен взять штурвал в руки и рулить этим миром по пути в светлое будущее. Только я в состоянии понять эту уникальную машину. Если я не добьюсь своей цели, Земля будет уничтожена.
Безумов взвесил на ладони камень Бенбен. Глаза его сверкали, лицо пылало — весь он будто излучал маниакальную энергию. Голос его был предельно серьезным —
— Пять тысяч лет мы существовали в довольно мирных отношениях с экологией планеты. Однако это заблуждение. Совсем скоро мир превратится в настоящий ад — это его нормальное состояние — и все мы будем уничтожены. Можете вы себе представить, что нас ждет, когда проснутся супервулканы — а именно так оно в один прекрасный день и будет? Это всегда было нормальным явлением в жизни нашей планеты, и мы знаем точно — это будет. А когда случится — тушите свет! Как в древние времена, слои пепла и пыли заволокут небеса и закроют солнце. Урожай погибнет, промышленность и все блага цивилизации исчезнут в мгновение ока, воцарится хаос. Может, вы сомневаетесь? Может, вы считаете, что сценарий будет другим? Вы и вправду думаете, что я брежу? История прошлого — это и история будущего. Даже мистер Поимандрес согласился бы в этом со мной. События прошлого и события будущего — звенья одной цепи. И изменить нельзя ничего, если только я не запущу эту машину и не поведу нас к спасению.
Кэтрин с ужасом смотрела на Безумова — его страшные пророчества казались вполне реальными, вот только сам он выглядел окончательно выжившим из ума. Его надо было остановить.
— Безумов, вы ошибаетесь. Вы все уничтожите.
Зубы Безумова сверкнули, когда он улыбнулся ей. Казалось, в полумраке пещеры его самоуверенность приняла материальные формы.
— Я не собираюсь, подобно жалкому ученому, разводить здесь дискуссию. Слишком много дел предстоит.
С этими словами он развернулся и пошел через брод к шахте колодца — словно призрак по водной глади. Перед тем как исчезнуть в шахте, он обратился к ученым:
— Не пытайтесь преследовать меня. Если полезете за мной по трапу, подстрелю не раздумывая. Наверху люк в колодец я запру. Не дергайтесь, смерть от удушья вам не грозит, а может, вам повезет и вас освободят до того, как вы умрете от голода и жажды. Бывайте!
Щелкнул выключатель фонарика, и русский растворился во мраке.
69
Кэтрин бросилась к Поимандресу. Он лежал на спине рядом с пьедесталом. Правой рукой копт сжимал пропитанную кровью ткань белой джелабы в том месте, куда попала пуля. Левая рука была вытянута вдоль тела. Кэтрин опустилась рядом на корточки, коснулась его щеки, а затем попыталась нащупать пульс.
— Джеймс, он еще жив!
Рутерфорд стоял над ними.
— Его срочно надо к врачу. Я попробую выбраться.
Кэтрин повернулась и подняла к нему лицо:
— Нельзя. Ты же слышал слова Безумова.
На лице Рутерфорда было отчаяние.
— Ну а что делать-то? Мы же не можем просто отсиживаться здесь, дожидаясь, пока Поимандрес умрет, а Безумов запустит механизм.
Кэтрин взглянула на часы:
— До восхода всего час.
Она поднялась на ноги и, качая головой, торопливо заговорила:
— Ну хорошо, попытайся, проверь, но, Джеймс, прошу тебя, будь осторожен. У меня в голове не укладывается, что мы проделали такой путь только для того, чтобы вот так вот взять и отдать Безумову камень Бенбен.
Рутерфорд развернулся, с плеском пробежал по воде и поспешил к трапу. Кэтрин вновь обратила свое внимание к Поимандресу. Опустившись рядом, она осторожно переложила его голову себе на колени и тихонько заговорила с лежащим без сознания коптом:
— Пожалуйста, не сдавайтесь, Поимандрес, держитесь…