Крылья химеры
Шрифт:
Я еще какое-то время безуспешно пыталась высвободить руки, но вспотев, бросила это занятие. Нужно придумать другой способ выбраться. Как назло в голову ничего не приходило. Я встала и следующие несколько часов слонялась по комнате (благо, длина цепи это позволяла), громыхая кандалами на манер средневекового привидения. Металлический ошейник был довольно тяжел и вскоре мне пришлось снова сесть.
Я подтянула колени поближе к груди и, положив на них руки, пристроила голову. Окон в комнате не было, поэтому сказать, сколько времени я провела, пялясь в одну точку, было невозможно. Сейчас я отчаянно завидовала смертным, которые могли просто закрыть глаза и призвать благословенный сон, забыв о тревогах и заботах.
Я прислушалась к себе и изумленно распахнула глаза. Моя сила... Она точно не исчезла! Иначе откуда это покалывание, которое явно ощущается в пальцах и ладонях! Но ведь во всех прочитанных мною книгах говорилось о том, что ангельский огонь не работает в Мире Теней. Исключений быть не могло, однако... Прикасаться к светлым темные не могут, но вот она я, выдержавшая прикосновение демона огня. Со мной явно что-то не так. Кто я? Почему не кричу от боли после прикосновения темных и могу вызвать ангельский огонь здесь, в средоточии мрака? Я шумно выдохнула, чтобы только развеять тишину, накрывшую меня колпаком. Я точно ненормальная! Вместо того чтобы радоваться появившейся возможности защититься в случае чего, я выискиваю недостатки в себе.
Скрипнула дверь, прервав мои размышления, и в комнату осторожно ступил невысокий юноша, настолько худой, что казалось, будто он состоит из одних углов (надо бы поинтересоваться, какой диеты он придерживается). Я узнала в нем охранника, что сторожил покои темного. В одной руке он держал тарелку.
– Сегодня что, день открытых дверей?
– устало спросила я.
Паренек покраснел. Я с любопытством уставилась на темного хранителя. Он был молод и явно чувствовал себя неуверенно. Лет восемнадцать, не больше, мысленно прикинула я.
– Бастиан велел принести тебе еды.
Я немного воодушевилась, есть хотелось ужасно. В предвкушении я смотрела на поднимающийся от тарелки пар, однако паренек не спешил отдавать ее.
– Ну, что ты копаешься? Я умираю от голода.
– Ты будешь разочарована, - пробормотал он и поставил тарелку на пол.
Я взглянула на угощение и шарахнулась в сторону, старательно закрывая нос. Аппетитный пар шел от крупно порезанных кусков мяса. Чьих именно, я старалась не думать.
– Прости, - виновато развел руками юноша.
– Другой еды на Нижних Уровнях нет. Я бы принес что-то другое, но...
Действительно, а чего я ждала? Горячее персиковое пюре? Проглотив подступающий комок тошноты, я ногой оттолкнула тарелку.
– Ради всех Семи Небес, убери это от меня!
– Не могу, Бастиан будет недоволен, а я принес ему клятву верности, - хранитель нервно провел рукой по светлым всклокоченным волосам.
– Что ж, хорошо, оставь ее здесь, я лично поблагодарю твоего хозяина, - сквозь зубы прошипела я.
Юноша признательно кивнул, но не спешил уходить. Я внимательно присмотрелась и заметила, что серые глаза у него какие-то покрасневшие, с глубокими залегшими тенями, такие бывают, если долго плакать, а грязноватое свечение явно разливается от всей фигуры.
– Ты же падший!
– озарила
– Лишился светлых крыльев не так давно?
Тот как-то обреченно кивнул.
– Пару месяцев назад. Когда получил назначение на Нижние Уровни, Бастиан взял меня личным хранителем его покоев.
От охранника души до охранника покоев темного, мрачно подумала я.
– Это я позвал Бастиан а, когда увидел тебя с бесами. Я сразу понял, что они просто так не уйдут. Здесь такое часто происходит.
– Спасибо!
– искренне поблагодарила я юношу, одновременно прикидывая, смогу ли уговорить его помочь мне сбежать. Все-таки бывший светлый, к тому же видно, что превращение в темного проходит медленно. Юноша еще не утратил сострадательности, иначе ему было бы наплевать, что бесы задумали сделать с пленницей его хозяина.
– Как тебя зовут?
– Я решила не терять времени.
– Кристофер.
– А меня Амалия.
Но он, казалось, и не услышал, нервно расхаживая от одной стены до другой. Потом опустился на колени рядом со мной и жарко зашептал, словно боясь, что стены могут нас подслушать.
– Ты знаешь светлую хранительницу Софию? Она живет в березовой роще.
Я разочарованно помотала головой.
– Я живу в ивовой роще, это в западной части Обители, а березовая находится в северной.
– София моя агапи. И она даже не знает, где я. Я ничего ей не сказал, не смог, просто ушел и все. А сейчас я так жалею. Это нечестно по отношению к ней! Она имеет право знать, каким я стал!
Я сочувственно внимала откровениям юноши. Иногда два симпатизирующих друг другу хранителя объединялись в пары, и чувство, связывающее их, мы называли агапи. Сложно несколькими словами объяснить, что заключалось в этом чувстве. Это и бескорыстие, и всепрощение, и чистота, и жертвенность. Готовность просто быть рядом, потому что это правильно. Прямой противоположностью агапи являлся эрос, как отображение низменного влечения между двумя. Но таким развлекались в Мире Теней, в Обители могли находиться лишь пары, бескорыстно подарившие свои сердца и души друг другу. Такое случалось редко, но когда происходило, счастливее этих двух хранителей не было никого. И что я могла ответить юноше, который сейчас лихорадочно пытался разузнать хоть что-то о своей агапи? Не надо было подличать и попадать к темным? Интересно, за что его сюда сослали?
Кристофер тем временем продолжал вываливать на меня поток сведений, из которых выяснилось, что он не хочет становиться темным, перья у него в крыльях отросли серые вместо черных, получаемую пищу его организм почти не усваивает, и хочет только одного: чтобы София узнала всю правду и забыла его навсегда.
– Ты ведь не знаешь, что я наделал, - продолжал быстро шептать юноша.
– Расскажешь?
– так же тихо спросила я.
– Я... я...
– Щеки юноши приобрели свекольный оттенок.
– Возжелал Софию! Захотел ее как... как темный, понимаешь? Хотя где тебе это понять... Ты же светлая! У тебя есть агапи?
– Нет, - быстро ответила я, невольно вспомнив своего лучшего друга. А вдруг именно это Элай и хотел предложить тогда, на крыше собора? Стать родными душами, провести вечность вместе. Но я усилием воли прогнала эти мысли.
– Тогда ты действительно не понимаешь, - грустно продолжал Кристофер, - мне стало недостаточно просто быть рядом со своей агапи и довольствоваться малым. Я хотел обладать ей, полностью, стать одним целым, не только духовно. Слияние душ, как мне казалось, ничто по сравнению со слиянием тел. Эти мысли постоянно преследовали меня, как наваждение, как повторяющийся кошмар, из которого не вырваться. Смотри, - Кристофер бережно достал спрятанный под рубашкой медный медальон и раскрыл его. Внутри лежал засохший цветок голубой незабудки.
– Это София мне подарила. А незабудка цвета ее глаз.