Крымский цикл (сборник)

Валентинов Андрей

Лука в тот год был и вправду хорош. Даже среди ге-Роев нашего Золотого века, покорителей изысканных херсонесских див-дев, он был одним из первых. Сейчас этому не верит никто. Молодежь просто смеется, слыша о былых подвигах тюленя…

…Где твое время. Лука? Где твоя слава, Лука? Где твои победы, Лука? Где твои девы, Лука? Где все, что было, Лука?..

Луки все нет. Мы вторично кипятим чай и от скуки забираемся с Сибиэсом в такие исторические дебри, что у Бориса начинает сводить скулы. Наш вождь рад поговорить — в больнице не очень весело. Как бы случайно намекаю ему, что в моем раскопе кое-чего есть. Не грех бы и взглянуть. Сибиэс оживляется

и обещает завтра подойти. В конце концов, это он заинтересовал меня в свое время тайной Казармы. Похоже, у него появились какие-то новые мыслишки на сей счет. …Признаться, у меня тоже. И вот наконец у дверей слышится сопение и Лука просовывается в проем. Он равнодушно смотрит на Сибиэса, даже не скользит взглядом по нас с Борисом и, не говоря ни слова, плюхается на свой лежак. Э, дорогой, что-то у тебя не так. И даже очень не так! И это «что-то» наверняка похуже, чем отсутствие необходимой жилплощади или козни Толика-Фантомаса.

Плохо дело! Не отвечая на наши вопросы, тюлень заявляет, что немедленно уезжает отсюда. Прямо сегодня… нет, завтра утром. И в подтверждение своих слов начинает с пыхтеньем вытягивать из-под лежака рюкзак.

Ты что, Лука, от нашего Маздона чуток заразился? И даже не чуток — самый настоящий маздонизм в прогрессирующей стадии. Ну, хватай, хватай рюкза-чишко, тыкай туда мокрые плавки… Дальше-то что?

Процесс укладывания рюкзака постепенно замедляется и в конце концов сходит на нет. Сибиэс терпеливо ждет — он знает Луку побольше нашего и явно не удивлен. Наконец вождь объясняет, зачем пришел.

Лука мрачно кивает. На поминки он, конечно, останется, а потом тут же уедет. А водку можно будет достать в «Дельфине» — или в «Легендарии», хотя там и дороже…

Настроение Луки столь мрачное, что мы спешим оставить тюленя наедине с его невеселыми мыслями и расходимся кто куда. Расставаясь, Сибиэс обещает еще раз зайти завтра, поглядеть на раскоп. С тем и ауфвидерзеен…

У Эстакады обед, а может быть, ужин в полномразгаре.

Слава лихо наворачивает ложкой, да так, что поневоле начинаешь завидовать. Вот если бы он работал столь же ретиво! Уклоняюсь от предложенной мне порции и желаю приятного аппетита. Чаю можно, только полкружки, не больше. О. с супругом тут же. Супруг весел, травит анекдоты — вполне свежие, не то что у Луки. Борис на что невозмутимый человек, и тот улыбается.

…О. не смеется.

Мы с Борисом отходим не далее чем на десяток метров, когда сзади до нас доносится шипение. А, день добрый!.. Ведьма Манон собственной персоной. Что-то она такая веселая сегодня, даже веселее прежнего? Не иначе кому-то ба-а-альшую гадость сделала.

Ах, вот оно что! Тогда понятно. Есть из-за чего Ведьме веселиться. Когда кому-то из нас скверно, у нее сразу повышается настроение.

…На этот раз скверно Луке. Манон для того и подкралась к нам, чтобы поведать причины, в силу которых бедный тюлень начал хвататься за рюкзак. Спешила нас порадовать.

Что тут сказать? В общем, сам он виноват, наш Лука. Будто бы первый раз в Хергороде. Нельзя, нельзя тут ничего выставлять напоказ, тем более свою очкастую из Южно-Сахалинска! Во-первых, кто-нибудь, хотя бы та же Ведьма, непременно ненароком сообщит твоей супруге. А во-вторых…

Во-вторых… Все эти дни Лука мою обеденную пайку скармливает Свете. На здоровье, конечно, но в столовой они не одни. Желторотики, не будучи извещенными обо всех хитростях ситуации, почему-то уверились, что симпатичную дамочку с Сахалина кормят за их счет. А уж ежели кто попробует их объесть!..

В общем, окружили они сегодня Луку и высказались — крепко высказались. И про то, что он работать не изволит и что неведомо кого водит в нашу столовку, дабы личный состав объедать. И вообще, катился бы он, пень старый, бурдюк с ушами…

Вот Лука и покатился. Конечно, схватишься тут за рюкзак!.. Все верно, юная босота не помнит прошлых заслуг — и крепко не любит старую гвардию. Но я по крайней мере каждый день выхожу с ними на раскоп, а вот Луке крыть нечем. Не будешь же рассказывать про прежние годы!

А главное — обед. Ведь они, бедные, и так с голодухи пухнут!..

…Молодые, гладкие, умные, ученые, кормленые, поеные, рассудительные, глядящие вдаль, нашедшие масло на бутерброде. Что им Херсонес?..

Ладно, Манон, ты всегда была добра к людям. Да чего уж там, вижу, что рада! И тебе того же желаем, правда, Борис?

Рабочая тетрадь. С. 17.

…Продолжение опытов с компасом. Время — с 18.30 до 19.45. Погода жаркая, легкий ветер, яркое освещение.

Исследованы четыре базилики и два жилых дома в разных кварталах города. В жилых домах «контур» отсутствует, наблюдаются особенности, указанные выше.

В трех базиликах «контур» обнаружен. Отклонения различны — от 10 до 20 градусов. Значение погрешности прежнее.

Примечание: «Контур» отсутствует в небольшой базилике на главной улице. Эта базилика является новоде-лом, сложена несколько лет назад работниками музея. Камни взяты из отвала и положены на современный цемент. Таким образом, ее сохранившаяся часть, по сути, современная.

Таким образом. Крипта на настоящий день дает самое большое отклонение.

Результаты были положены на карту (туристская схема Херсонеса, однако достаточно точная). Первоначально предполагалось, что размеры отклонения будут расти с севера на юг, однако закономерность, если она и присутствует, значительно более сложная.

Вывод: спешить не будем.

Планы: закончить обследование базилик, продолжить работу с картой, продолжить поиск материалов магнитной аномалии и по Крипте. В архиве материалы по геологической экспедиции и карта магнитной аномалии отсутствуют. Заведующая архивом уверена, что эти материалы засекречены, что сомнительно.

Переговорить с Сибиэсом, Гнусом и Асеевой…

…Сумерки над Хергородом. В кустах опять сходит с ума цикада, вдали гулко бьет колокол под ударом очередного булыжника, над крышей один за другим проносятся ушастые нетопыри. Источник мертв и тих… . Идти никуда не хочется, да и, признаться, некуда. А ведь пол-экспедиции уже позади, даже не верится!

Лука немного пришел в себя. Рюкзак снова покоится под лежаком, а тюлень, близоруко моргая, что-то быстро записывает на бумаге, не иначе стихи кропает…

А все-таки не так что-то! Маздон, Лука… Кто следующий?

Вечер нынче вразнос. Ночь, скорее приди! Мы собрались опять, снова день позади. Наливайте! Теснее наш круг, динозавры! По последней, вперед! Кайнозой впереди!

Борис, не увлекайся! Сначала землю выбрось, а потом киркуй дальше. Накурил, прости господи! Слава, опять опаздываете!.. В ящик, Борис, все кидай в ящик, потом разберемся…

Солнце уже припекает вовсю, и мы оставляем на себе только плавки. Все, кроме Володи, тот не переносит солнечных лучей и в самую лютую жару не снимает брюк и рубашки. У бедняги сегодня опять неважно с головой. Ладно, Володя, идите, посидите пока в теньке. Мы тут сами управимся. Борис, давай кайло; разомнусь…