Кто главнее?
Шрифт:
Такие испытания время от времени устраиваются, чтобы на практике проверить, соответствует ли качество работы изолировщиков строгим, но необходимым требованиям Регистра, ведь противопожарная изоляция — одна из основных задач изолировщика. Основная, но не единственная…
Вам, конечно, известна конструкция перегонного куба. Теплые пары воды движутся внутри холодных стенок сосуда и конденсируются во влагу. Обильным ручейком она стекает в подставленную колбу. Велик ли перегонный куб? Не велик, а как много из него вытекает влаги! Теперь представим перегонный куб длиной в двести метров и высотой с многоэтажный дом. Сколько влаги
Многие внутренние поверхности теплохода разогреты, в то время как внешние, соприкасающиеся с забортной водой, очень холодные. Поэтому металл отпотевает, обильно покрывается влагой. Чтобы приглушить этот процесс, надо изолировать детали, насколько позволяет это сделать конструкция судна. К услугам изолировщика многочисленные теплоизоляционные материалы, которые дает современная химия. Все они делятся на плиточные, войлочные и пленочные с воздушными прослойками. Делается изоляция из алюминиевой фольги — серебристой пленки, знакомой нам по шоколадной упаковке, или из эластичного синтетического материала.
Плиточную изоляцию рабочий наносит примерно так же, как мы с вами водворяем на место оторвавшийся от пола кусок линолеума, — промазывает клеем участок корпуса судна и наносит на него плитку. Но корпус не пол, он имеет сложную фигурную поверхность — поднимается, образуя борта, переходя в верхнюю палубу, опускается в трюмы… Если наложить на него приклеиваемые пластины, они отвалятся, даже не успев высохнуть. Поэтому изолировщику приходится идти на всевозможные ухищрения, чтобы на время сушки хорошо прижать пластину к корпусу. Для этого он использует различные приспособления — захватывающие, винтовые, клинообразные…
Первое из них похоже на большие плоскогубцы с отогнутыми под прямым углом ручками. Их «зубцы» вцепляются в выступающую деталь переборки, а зажимы, ввинченные в «ручки плоскогубцев», крепко прижимают к корпусу деревянный брус, под который проложена приклеиваемая изоляционная пластина. Когда время, предусмотренное технологией для склеивания, истекает, рабочий вывинчивает упоры. «Плоскогубцы» выпускают выступ, за который они держались. Деревянные бруски отскакивают, а изолирующий материал остается прочно приклеенным к корпусу.
В более сложных случаях, когда «зацепиться» не за что, изолировщик пользуется струбциной. Это немецкое слово переводится очень просто — винт с тисками. Она похожа на П-образную скобу, в одной из ее «ножек» нарезана резьба. Сюда вкручивается винт. Он-то и дает возможность изолировщику наклеивать пластик в самых, казалось бы, неподходящих местах. Струбцину накладывают на выступ корпуса так, что между ее «ножками» оказываются прижимные деревянные бруски. Рабочий затягивает винт, и струбцина повисает в любом неудобном для другого инструмента месте, плотно прижимая пластик к поверхности корпуса.
Работа с войлочной изоляцией может показаться более простой. Но и здесь есть свои «тонкости».
Огромные, толстые полосы войлока нарезаются по линейке остроконечным ножом. Чтобы нож не тупился, все делается только на деревянном верстаке. Вырезанный и окончательно подготовленный войлок отправляют на корабль, где начинается монтаж. Крепятся
Теперь остается покрыть все синтетической пленкой — изоляция готова.
Как будто несложен труд изолировщика, но сколь он необходим! Сколько раз вспомнят его добрым словом моряки во время арктических плаваний. В суровых морях, где, как говорится, птицы замерзают на лету, после тяжелой вахты идут они в теплые и сухие каюты. Отдыхают, набираются сил. Добрые руки изолировщика дали им тепло и уют, помогли в суровом, неспокойном море.
— Ну что, Тима, и эта работа не по вкусу?
— Олег Иванович, а что вы дальше расскажете? — Юноша посмотрел на мастера почти умоляюще, и тот умолк на полуслове.
— Дальше… — протянул он озадаченно. — Подумать надо. Слишком мало времени остается. Дело в том, что ваши пропуска действительны только до шести часов. Так что хочешь не хочешь — в шесть придется уйти. А посмотреть еще надо многое. Пойдемте!
Мы зашагали за Олегом; на этот раз он повел нас боковой улочкой к заводскому корпусу, стоящему у самой воды. Здесь мы уже проходили, но даже не останавливались, — Олег каждый раз стремительно увлекал нас в новый цех, экономил время. Зато теперь нам представилась возможность заглянуть и в этот цех, отличающийся особой опрятностью. Дорожки везде были аккуратно посыпаны песком, трава на газонах подстрижена.
Интересно, что же здесь помещается? Меня разбирало любопытство. Нам явно предстояло познакомиться с очень необычной профессией. Так оно и оказалось. Но сначала рассказ Олега перенес нас в XIX век, когда эта профессия только-только зарождалась…
Серебристый блеск
5 октября 1838 года в Петербурге на заседании Академии наук выступил Борис Семенович Якоби. В этом выступлении он рассказал о своем новом удивительном открытии. Извлекая медный полюс батареи, он заметил его полное сходство с листком восстановившейся меди, снятым с него. Так начиналась история гальванотехники, породившей впоследствии новую рабочую профессию гальваника. А самого Б. С. Якоби можно по праву считать первым ее представителем.
Сегодня гальванотехника — техника осаждения металлов на обрабатываемые поверхности при помощи электролиза — широко применяется в судостроении, в радиотехнике, в авиации. Трудно назвать отрасль промышленности, где бы без нее можно было обойтись.
Принцип, лежащий в основе всей гальванотехники, чрезвычайно прост. Он известен вам по учебникам, его часто воспроизводят в школьных лабораториях. В стеклянную ванночку заливают электролит (в переводе с греческого — «разлагаемый»). Это может быть раствор соли или кислоты. Сюда же опускают два металлических проводника. К ним подключается электрический ток, в ванночке возникает незаметное для глаз движение: положительно заряженные ионы, в том числе ионы металлов, движутся к одному полюсу, отрицательно заряженные — к другому.