Кто не спрятался, я не виноват!
Шрифт:
Федор наблюдал при помощи своих способностей, как в окне гипер-перехода скрывается последний корабль, но сам уйти не мог, что-то ему не давало это сделать. И он не прогадал. Ровно через сутки на место разыгравшейся трагедии, для аграфов трагедии, прилетел совсем небольшой корабль, не больше линейного крейсера. Но вот та сила, что исходила
«Может поговорим?» — транслировал он.
«Ну, попробуй» — получил он в ответ.
«Бодаться дальше бессмысленно! Ни ты ни я в этой схватке не победим, а вот пару-тройку планет разрушить можем!» — констатировал Федор, вспоминая разрушенные планеты, которые он видел в Диком Космосе, и транслируя картинки.
Прежде чем ответить его оппонент долго думал, видимо анализируя возможные варианты, но достойного ответа придумать не смог. После часового раздумья, аграф ответил:
«Что ты предлагаешь?» — было видно, что этот вопрос ему как серпом между ног.
«Содружество большое, и космос тоже, если я его буду потихонечку доить, с тебя не убудет, взамен этого я могу обещать не заходить дальше границы Фронтира, такое мое предложение» — Федор решил, что требовать меньшего ниже его достоинства и уровня силы.
Все же они оба находятся на вершине пирамиды власти и в конце пищевой цепочки. Поэтому придется договариваться. И, скорее всего, неизвестный аграф тоже это понял, поэтому и ответ дал соответствующий:
«Я согласен!»
«Тогда прощай, и не поминай лихом!» — корабль Федора начал разгон.
Но на краю сферы сознания ему чудился скрежет зубов неизвестного аграфа, и отголосок его мыслей, в которых было предупреждение о том, что они еще встретятся, рано или поздно, и уже тогда придется выяснить, кто же тут самый крутой папка и чьи в лесу шишки. Федор понимал, что его еще ждут интриги со стороны неизвестного могучего псиона, так как он явно занимает не последнее место в иерархии аграфского общества. Но границы очерчены, и ближайшие годы открытого противостояния не предвидится. И это хорошо, так как время, это единственный ресурс, которого не хватало нашему герою. В итоге, корабли разошлись, а космос остался хранить сои тайны, равнодушный к назойливому копошению двух видов лысых приматов, так и не научившихся жить в мире, и все еще не способных закопать свои боевые дубины. Через несколько часов только раскуроченные остатки некогда могучих боевых станций, молчаливыми свидетелями напоминали о недавнем противостоянии.