Кто съел кенгуру?
Шрифт:
К половине четвертого я пришел в раздевалку. Большинство наших было уже там. Но Димки пока не было. Я стал переодеваться. Появился Андрей Васильевич и запустил нас в спортзал, Димка все не приходил. Я уже жалел теперь, что не разыскивал его на переменах. Но прежде чем началась тренировка, и был сделан первый удар по мячу, в дверях появился Кокошин. Он стоял на пороге в спортивной форме и не решался сделать еще шаг, чтобы войти в зал.
Андрей Васильевич заметил Димку и кивнул ему, чтобы он входил. Кивнул так, будто Кокошин никогда не выбывал из нашей секции. Я приветственно
После разминки Андрей Васильевич построил нас в шеренгу, еще раз напомнил, что это последняя тренировка перед игрой на первенство микрорайона, и разделил на две команды. С Кокошиным в каждой команде получалось поровну. В нашу попал и Димка.
Я всегда играю в нападении по правому краю, а Димка играл прежде центральным нападающим. У нас с ним была неплохая связка. Да еще Бирюк подыгрывал из защиты. Никто в те времена не мог устоять перед нами. Теперь опять мы были втроем, только как-то у Димки получится? Когда Андрей Васильевич определил его в нашу команду, Егоров, занимавший место в воротах, громко заворчал:
— На фиг нам Кокон, не надо нам хромого.
Андрей Васильевич сразу резко повернулся к нему и, сделав предупреждающий жест, строго сказал:
— Так, чтобы я этого больше не слышал, понятно? Не то сам отсюда вылетишь.
Егоров недовольно потрусил на свое место.
— Где хочешь играть? — спросил Андрей Васильевич Димку.
— Где скажете, — ответил немногословный Кокошин.
— Ладно, иди тогда пока на левый край, а там посмотрим.
Матч начался.
Мини-футбол — игра очень быстрая, как говорят, динамичная. Ситуация на поле меняется мгновенно, только-только мяч был у одних ворот, и вот уже у противоположных — опасное положение. Бегать здесь надо, бегать. Кокошин явно осторожничал. Он ходил, а не бегал. Лишь изредка трусил, припадая на хромую ногу.
Во время нашей атаки Шмелев, стоявший на воротах наших тогдашних соперников, крикнул по старой привычке:
— Кокошина держите! Кокона держите!
— Да что его держать-то, хромой, — отозвался кто-то из защиты.
К середине первого тайма мы уже проигрывали один-два и, что самое плохое, редко выбирались на чужую половину поля.
— На фиг нам Кокона подсунули, — уже тихо ворчал Егоров, после того как в очередной раз спас наши ворота. Честно говоря, вратарь он хороший. Только благодаря ему нам не насовали еще больше.
Но вот Бирюк выдал мне классный пас, он пробил вразрез между нападающими противника и вывел меня так, что я принял мяч уже на другой половине поля, и между мной и вратарем остались только двое.
Я переложил мяч с ноги на ногу и обошел первого, но второй уже страховал. Краем глаза я успел заметить, что сзади и слева от меня крадется кто-то из наших. Развернувшись, я отдал туда мяч. Его принял Кокошин, но тот защитник, которого я обыграл, уже успел вернуться и мешал Димке приблизиться или пробить точно.
Димка еще замедлил ход, чуть ли не остановился, глядя на мяч у себя под ногами, и вдруг быстро и неожиданно
Доли секунды — и его соперник оказался сбоку и сзади, а Димка летел с мячом наискосок к левой от вратаря штанге. Шмелев рванулся ему наперерез, но Димка, развернувшись на месте, неожиданно пробил в правый от Шмеля угол. Мяч влетел впритирку. Шмелев остановился и только голову запрокинул с досады. А мяч поймал Кокошин на встречном движении.
Мы бросились обнимать и поздравлять Димку. И слышно было, как ругается Шмелев:
— Я же говорил: «Держите Кокона!»
Этот матч мы выиграли с разрывом в четыре мяча, забив еще пять во втором тайме и пропустив только один. Димка забил еще два, а всего за матч — три, «хет трик», значит, сделал. Кокошин есть Кокошин.
В раздевалку к нам зашел Андрей Васильевич и сказал:
— Дима, в следующий четверг игра на первенство. Готовься, будешь играть на заменах.
Мне же наш физрук подмигнул и показал большой палец, только так, чтобы Кокошин не видел.
Домой мы шли вместе: я, Бирюков и Димка. Кокошин сильно хромал, но улыбался и уверял, что нога не болит. Семину книгу он прочел за одну ночь и принес мне обратно. Ее тут же взял читать Бирюков. Мы как раз дошли до его дома. Он взял книжку и попрощался, а мы пошли дальше вдвоем. Димка, как всегда, больше молчал, а я развлекал его разговором.
— Будешь, как Гарринча, — подшучивал я над Димкой, — хромой чемпион мира. Станешь легионером, в Итальянской лиге играть будешь. Тачка — «Мерседес». Собственная вилла. Фотографии по всему миру. Может, и мне тогда с автографом подаришь. А то вон Валерке Каткову подарил, а мне не даришь.
— Блин, да кто такой Катков? — сразу помрачнел Димка.
— А я в кружок хожу, в зоопарковский. Он там за волками ухаживает.
— За волками? — переспросил Димка.
— За волками.
— И у него моя фотография?
— Ну. Я сам видел, с удавом.
— Блин.
— А что, скажешь, ему не дарил?
— Да я его не знаю.
— Не бреши.
— Сам брешешь. Нет у него ничего.
— Хочешь верь, хочешь не верь. Только фотография у него твоя есть. Можешь прийти в зоопарк, поговорить с ним и сам убедиться. Он там завтра после трех будет, а в субботу и воскресенье с утра.
— Да на фиг нужно, — отмахнулся Димка. — Ты что-то напутал. Я с удавом никогда в жизни не фотографировался.
— Ну, может, и правда не ты. — Я сделал вид, что сомневаюсь.
— Ну, конечно, не я, — подтвердил Димка.
Мы попрощались у моего дома, и я вошел в подъезд с чувством удачно проведенной операции. Димка, конечно, попытался скрыть свою заинтересованность фотографией, но явно клюнул. Теперь надо было ждать, что он предпримет.
Я «старый рыбак», и мне уже приходилось закидывать удочку, чтобы раскрыть преступление. Правда наживку тогда схватил совсем не тот человек, для которого я ее готовил. Но в этот раз я был уверен в успехе. Потому что, кроме Димки, никого рядом не было.