Кто я? Священный поиск
Шрифт:
Вы должны понять тело и сотрудничать с ним. Конфликт порождается незнанием механизма. Исследование может вестись лишь в повседневной жизни. Ваши ум и тело отражаются в вашем поведении с утра до ночи. Ваше внимание должно иметь два полюса, наблюдая внутреннее и внешнее поля. Отношения – это зеркало, в котором отражается ваше внутреннее бытие. Знайте, что вы – звено в цепи бытия. Когда вы действительно чувствуете это, акцент на существовании индивида пропадает и вы спонтанно выходите из своих ограничений. Вы не живёте в изоляции, в автономии. Взаимосвязанность – это предчувствие присутствия.
В.: Получается, индивид не существует
О.: Человек на самом деле лишь персона, маска, однако эта маска стала синонимом идеи об индивиде, отдельной и непрерывной сущности. Личность – совсем не константа, которой мы себе её представляем. В реальности это лишь временная новая оркестровка всех чувств, воображения и интеллекта в соответствии с определённой ситуацией. В жизни нет повторений, и каждая новая оркестровка уникальна и оригинальна, подобно узору калейдоскопа. Ошибка в том, чтобы отождествлять себя с личностью, концептуализировать её в памяти, а затем принимать себя за этот набор кристаллизованных образов, вместо того чтобы позволять своим эмоциям, восприятиям и мыслям рождаться и умирать в нас. Мы в театре и смотрим на сцене собственную пьесу. Актёр всегда «за» персоной. Кажется, что он полностью погружён в страдание, что он – абсолютный герой, любовник, плут, но все эти проявления имеют место в глобальном присутствии. Присутствие – это не отстранённое отношение, не позиция наблюдателя. Это не чувство отдельности, нахождения «вовне». Это присутствие целостности, любви, из которой возникает всё. Когда ситуация не требует действий, мы остаёмся в пустоте без действий, в этом присутствии.
В.: Когда перестаёшь отождествлять себя с личностью, как это влияет на жизнь?
О.: Первое, что вы замечаете, – это то, насколько богаче и глубже стали ваши восприятия. Коммуникация становится намного более разнообразной.
Обычно наши паттерны коммуникации фиксированы, но когда мы живём в открытости, возникает огромная чувствительность, такая чувствительность, о которой мы никогда и не мечтали.
Когда мы подходим к своему окружению из целостности, вся наша структура оживает. Нам не обязательно слышать музыку лишь ушами. Когда уши перестают присваивать музыку себе, мы ощущаем её всем своим телом, ощущаем цвет, форму, вибрацию. Они больше не принадлежат отдельным органам. Они принадлежат всему нашему существу. Это порождает глубокое смирение, невинность. Лишь в смирении возможна подлинная коммуникация.
Мы живём в совершенно новом измерении. Жить как личность – значит жить ограниченно. Не живите ограниченно! Пусть личность живёт в вас. В том, чтобы жить в окружающей среде без отделения, есть огромная, великая красота.
В.: Вы не могли бы больше рассказать о смирении в человеческих отношениях?
О.: Смирение – это не то, что надевают, подобно наряду. Оно не имеет никакого отношения к склонённым головам и отведённым взглядам! Оно возникает из поглощения индивидуальности бытием, неподвижностью. Оно возникает из прекращения всех тревог. Смирение во внимании, в бдительности. Это восприимчивость, открытость всему, что преподносит жизнь. Там, где нет психологической памяти, нет накопления знания, есть смирение. Невинность – это смирение.
В ситуациях интимности или сложностей мы должны со смирением говорить о своих чувствах. Это просто констатация фактов без оправданий, без интерпретаций. Мы не должны стремиться прийти к какому-то заключению. Если мы предоставляем ситуации полную свободу от оценки, осуждения и принуждения к поиску заключений, возникает
Смирение возникает, когда нет привязки к «я». Такая пустота – фактор исцеления любой ситуации. Хайдеггер сказал: «Будь открыт открытости». Будь открыт отсутствию заключений. В этой открытости ситуация предложит собственное решение, и мы примем его в открытости. Часто, когда возникает решение, ум начинает оспаривать его, сомневаться в нём.
В.: Присутствует ли дар, предложение, любовь, даже тогда, когда кто-то проявляет крайнюю негативность?
О.: Поскольку вы всегда восприимчивы, всё проявляется как дар и указывает на вашу истинную природу. Важно не то, что указывает, а принимающее отношение. В восприимчивости все объекты разворачиваются и превращаются в любовь.
Если кто-то проявляет негативность, и вы не поддерживаете эту негативность, он может внезапно вернуться к себе. Он словно протягивает руку, чтобы схватиться за ручку, в существовании которой он уверен, но обнаруживает, что её нет, и внезапно осознаёт пустоту в своей руке. Тогда ситуация перестаёт принадлежать воображению. Она принадлежит самому наблюдению.
В.: На каком основании мы выбираем друзей, когда мы ещё не достигли свободы от эго?
О.: Поиск друзей невозможен. Они сами приходят к вам. Фон любой встречи – это момент, когда нечего сказать. Здесь есть чувство без эмоциональности. Если нет живого присутствия фона, можно быть уверенным, что он просто скрыт за словами, проекциями и образами. Мужчина или женщина не существуют сами в себе. Они время от времени появляются на фоне. Лишь в отсутствии ожидания качеств мужчины и женщины могут проявляться без клише и повторений. Обычно между двумя людьми редко случаются настоящие встречи. Есть лишь соединение двух паттернов. Это ведёт к конфликту и скуке.
У ваших соседей и друзей есть представления о вас. Не увлекайтесь этими представлениями и не развивайте ответных представлений о них. Не заключайте людей в тюрьму своей памяти. Обстоятельства никогда не повторяются, жизнь никогда не повторяется. Эго желает безопасной известности, навешивающей ярлыки на всех существ и все ситуации. Живите в своём окружении так, как будто попали в него впервые. Оставьте свои оценки. В такой обнажённости вы прекрасны, и каждое мгновение полно жизни.
В.: Как я могу отличить, когда я импульсивен, а когда – спонтанен?
О.: Импульсивное поведение – это реакция. Это обусловленность. Если вы никак себя не определяете, вы – это любящее существо, и реакции отсутствуют. То, что вы говорите или делаете, принадлежит самой ситуации, а не представлению о ней. Спонтанное действие свободно от памяти. Оно совершенно эстетично, прекрасно и правильно. Оно фундаментально этично.
В.: Если говорить конкретнее, мне неясно, когда сексуальное желание компульсивно или импульсивно, а когда оно – спонтанное выражение любви.
О.: В истинной любви нет ни любящего, ни любимого. Есть мгновение, возникающее из тела и прославляющее эту любовь в измерении тела. Эта открытость в телесных ощущениях возникает непосредственно из единства самой любви.
Поведение двух любовников – это искусство. Художник взывает к своему высочайшему воображению. Однако изображение должно использоваться для возвышения любви, а не для компенсации её отсутствия. Биологический ритм и воображение поддерживаются любовью, и лишь любовь способна постоянно возобновлять стимуляцию; без неё возникает скука.