Кукловод

Mia_Levis

– Я всегда буду ревновать, куколка. Просто в данный период времени я тебе доверяю достаточно, чтобы сдерживаться.

– Как мило, Клаус, - я немного поворачиваю голову, чувствую, как ты запускаешь пальцы мне в волосы и целуешь. Я ощущаю собственную кровь на губах, но сейчас это неважно. Это даже возбуждает сильнее. Наверное, я просто очень сильно перенервничала, сейчас мне хочется хоть как-то выместить всю свою панику.

– Ну, так все же? О чем вы говорили?
– тихо произносишь ты мне в губы, одновременно с этим поворачивая к себе лицом и усаживая на край раковины.

– Я посоветовала им всем быть благоразумными. Он ответил, что

они так и поступают, - медленно отвечаю я. Сосредоточиться на разговоре все сложнее и сложнее. Твои руки гладят меня по бедрам, и я инстинктивно поддаюсь еще ближе, вновь ловлю твои губы в поцелуе.

– Хм, хорошая девочка, - выдыхаешь ты, медленно поднимая ткань платья вверх, пока оно не собирается складками на талии.

– Клаус, если кто-то зайдет? В доме же полно людей, - я перевожу взгляд на дверь. Замечательно, мы даже не заперлись.

– Ну и что? Это даже возбуждает сильнее, - ты усмехаешься, заставляя обхватить тебя ногами за талию. Кожу покалывает от контакта с тканью твоих брюк, и я ерзаю, пытаясь удобнее усесться на холодном фаянсе.

Понимаю, что это полнейшее безумие, но, в конце концов, ты прав. Это возбуждает, а я уже давно враг для своих бывших друзей. Даже если они увидят, что мы занимаемся сексом в ванной комнате - их мнение не станет хуже. Хуже просто некуда.

– Угу, особенно возбуждающе будет, если сюда зайдет твоя мать или сестра, - я не сдерживаюсь от сарказма, морщась, когда ты вновь вонзаешь в меня клыки. На этот раз в предплечье. Ранки жутко жжет, но и возбуждение растекается по венам вместе с твоим ядом. Наверное, в этом и есть вся прелесть вампирского существования - не сдерживать себя, позволяя любое безумие, уметь получать удовольствие смешанное с болью. Ты дергаешь бретельки платья вниз, обнажая грудь. Холодный воздух обжигает разгоряченную кожу, заставляя рвано выдохнуть сквозь сжатые зубы.

– Плевать, пусть хоть всей толпой сюда завалятся. Хочу тебя, - я усмехаюсь. А знаешь, Клаус, я верю, что даже чье-то присутствие тебя не остановит. И мне нравится, что ты не оглядываешься на мнение окружающих и меня учишь тому же.

Я утыкаюсь носом тебе в шею, позволяя скользить ладонями по обнаженной спине. Увы, у нас мало времени, все равно необходимо выйти к гостям, поэтому ты не медлишь и не осторожничаешь. У меня темнеет перед глазами, и я кусаю тебя за шею, глотая теплую кровь и таким образом сдерживая крики и стоны. Если бы я тогда знала, что ждет нас совсем скоро, то многое произнесла бы. Я бы сказала, что люблю тебя.

***

– Это ужасно, - я безуспешно пытаюсь разгладить измятое платье. Волосы разметались, губы искусаны, а на коже все еще алеют мазки то ли моей, то ли твоей крови.

– Ты выглядишь… удовлетворенной, - ты хмыкаешь, пытаясь заправить рубашку в брюки.

– Очень смешно. Сразу видно, чем мы занимались, Клаус! Как школьники, ей-богу!
– я вздыхаю, шутливо пихая тебя в бок.

– Да какая разница? Это наш дом, что хотим, то и делаем. Можем вообще не возвращаться в зал. Ребекка и сама справится со всем. А мы тем временем… - ты легко проводишь языком по венке у меня на шее, я же прикусываю губу. Как же все-таки это заманчиво…

Но “да” я не успеваю произнести. Дверь резко распахивается. Элайджа выглядит так, как будто пробежал марафон. Непривычно, и от этого жутко пугающе.

– Никлаус, ты нужен в зале. Кэролайн, иди в комнату!

– Что случилось? Элайджа!
– я кричу вдогонку, но твой брат ничего не отвечает.

– Ты его слышала. В

комнату.

– Клаус, я не пойду!
– ты дергаешь меня за волосы, смотришь просто в глаза, и я уже не могу сопротивляться твоей воле. Внутри меня разрывает от противоречий, от желания понять, что происходит, но ноги сами несут к боковой лестнице. В комнате я оседаю просто на пол и прокусываю себе запястье, чтобы не заорать. Если что-то случится, а я из-за тебя, Клаус, просижу все это время в безопасности, как последняя трусливая тварь, я не смогу простить тебя. Я и себя не смогу простить.

========== Глава 47. So cold ==========

Мои дорогие читатели! Главу я планировала выложить еще вчера, но, увы, фикбук не работал. Сегодня я долго сомневалась, стоит ли в такой праздничный день публиковать что-то мрачное, как эта глава. А потом решила, что все-таки прелесть жизни в том, что она разная. И если эта глава темная, то в следующем году нас обязательно ждут светлые. Поэтому на свой страх и риск я все же выкладываю, но, возможно, стоит ее прочитать позже.

Также мне хочется сказать вам спасибо. За поддержку, за веру, за силу, которую вы мне даете, за теплоту, честность и искренность. Вы очень важны для меня. Я желаю вам в новом году счастья. У каждого оно свое, но пусть оно будет у вас чистым и настоящим. Да пребудет с нами Муза! Люблю! Всегда ваша!

Песня главы: “So cold” Вreaking Вenjamin

Вода медленно стекает по каменным стенам пещеры, собираясь в выбоинах грязными лужицами. В темноте отсветы от воды - единственное, что удается различить на фоне черных камней. Изредка тишину нарушает пронзительный писк крыс. Чувствую, как они тянут воздух, определяя насколько я съедобна. Видимо, их привлекает запах моей крови, но она холодная и мертвая, поэтому сейчас грызуны - наименьшее, что меня волнует. Я вновь дергаюсь, но, как и все предыдущие разы, это совершенно бессмысленно. Наверное, это какие-то ведьминские проделки, потому что освободиться не выходит. Я чувствую себя абсолютно беспомощной, словно собака, посаженная на цепь.

Через какое-то время я обессиленно прижимаюсь затылком к влажному камню. Не знаю, сколько я здесь нахожусь: несколько часов или суток. Ощущение времени абсолютно потеряно, сюда не проникает ни единый лучик солнца, поэтому мне остается лишь гадать. Тело жутко болит. Я голодна, поэтому многочисленные раны совершенно не затягиваются. Да и деревянные пули, вытащить которые нет никакой возможности, совершенно не способствуют хорошему самочувствию.

Я плохо помню, что произошло. Я до сих пор не знаю, придут ли за мной или оставят засыхать здесь без крови. Последние воспоминания о том вечере размыты и совершенно не проясняют ситуацию. Помню, как распахнулась дверь, и как я резко обернулась, ожидая увидеть тебя. А потом лишь жгучая боль, и я упала на пол, наблюдая, как растекаются алые пятна подо мной. Очнулась я уже здесь, с руками, прикованными к стене, в полном одиночестве и недоумении.

Я старательно убеждаю себя, что ты обязательно меня найдешь. Не позволишь никому причинить мне боль большую, чем уже причинили. Но время идет, и едкий голосок внутри все настойчивее шепчет, что ты не придешь. Он напоминает мне тот разговор во Франции, когда ты говорил, что любое бессмертие условно, и все сильнее требует принять, что тебя больше нет. Что-то не так, комок в горле становится все больше, мешает дышать. Я еще пытаюсь втянуть воздух широко открытым ртом, но ничего не выходит. Темнота стремительно надвигается и вскоре поглощает меня.