Кулак Аллаха
Шрифт:
Иракские чиновники тут же забыли о своем разговоре, но сидевший за соседним столиком другой иракец все слышал и счел необходимым доложить своему начальнику. Тот вроде бы не обратил внимания на рапорт подчиненного, но чуть позже задумался и просмотрел имевшиеся у него сведения о мистере Стюарте Харрисе из Ноттингема, в частности, узнал номер его комнаты в отеле «Рашид».
Харрис стал думать, что же ему делать. Предположим, рассуждал он, анонимный отправитель письма каким-то образом узнал, что он – еврей. Даже в этом случае он никак не мог знать другого. Благодаря совершенно случайному стечению обстоятельств письмо попало не просто к еврею, а к сайану.
Израильский
Моссад в любое время насчитывал от 1200 до 1500 постоянных сотрудников и меньше сорока руководителей оперативных групп.
Тот факт, что Моссаду все же удавалось существовать с ничтожным числом сотрудников и на тощем бюджете и не просто существовать, а приносить весомые плоды, объясняется двумя причинами. Одна из них заключается в умении Моссада при необходимости проникать в любые еврейские общины – чудом сохранившиеся чуть ли не во всех странах мира удивительные сообщества, которые сконцентрировали в себе поразительно талантливый и трудолюбивый народ, обычно говорящий на языке той страны, где находится община.
Другая причина успехов Моссада кроется в наличии сайанима – международной сети помощников; на иврите слово «сайан» и означает «помощник». Сайанами могут быть только чистокровные евреи. Сохраняя лояльность по отношению к той стране, гражданами которой они являются, сайаны в то же время испытывают симпатии и к государству Израиль.
Только в Лондоне насчитывается около двух тысяч сайанов, а по всей Великобритании их рассеяно еще тысяч пять. В США сайанов раз в десять больше. Они никогда не принимают непосредственного участия в операциях, а лишь оказывают те или иные услуги. Сайан всегда должен быть уверен, что операция, осуществлению которой он помогает, не направлена против той страны, где он родился или живет. Преданность Израилю не должна вступать в противоречие с патриотизмом гражданина другой страны. Как бы то ни было, благодаря помощи сайанов расходы на проведение операций удается заметно снизить – иногда на порядок.
Предположим, что в Лондон прибывает оперативная группа Моссада с заданием осуществить акцию против подпольной палестинской организации. Группе нужен автомобиль. Тогда сайана, занимающегося торговлей автомобилями, просят оставить в определенном месте подержанный автомобиль с настоящим номерным знаком, а ключи от него положить под коврик. По окончании операции автомобиль возвращают владельцу. Сайан никогда не узнает, для чего потребовался этот автомобиль, а в его отчетах будет указано, что машину отдали на время потенциальному покупателю.
Если той же группе Моссада потребуется надежная «крыша», то сайан, имеющий в своем распоряжении недвижимость, сдаст в аренду пустующий магазин, в то время как другой сайан, связанный с кондитерской фабрикой, привезет в магазин конфеты и шоколад. Если Моссаду понадобится тайник для передачи информации, то сайан, торгующий недвижимостью, подыщет пустующий офис.
Однажды Стюарт Харрис проводил отпуск на израильском курорте Эйлат. Как-то раз в баре он разговорился с приятным молодым израильтянином, в совершенстве владевшим английским языком. На следующий день израильтянин привел своего друга, мужчину средних лет, который незаметно выведал у Харриса, какие чувства тот питает по отношению к государству Израиль. К концу отпуска Харрис согласился, что если когда-нибудь он сможет чем-нибудь помочь…
Отпуск закончился, и Харрис уехал домой, где, как ему и было рекомендовано, вел такой же образ жизни, что и до поездки в Израиль. Два года он напрасно ждал какого-то особого задания; за все это время к нему лишь изредка заходил дружески поболтать один и тот же гость. Каца, выполняющий обязанности резидента, должен регулярно заниматься и такой скучной работой, как проверять готовность сайанов.
И вот теперь сайан Стюарт Харрис сидел в своем номере багдадского отеля и гадал, что ему следует предпринять. Его все больше охватывала паника. Письмо вполне могло быть провокацией: тогда его задержат в аэропорту при попытке вывезти тайком секретную информацию. А что, если подбросить конверт в багаж другому англичанину? Нет, на такое Харрис был просто не способен. Да и как потом получить письмо в Лондоне?
Немного успокоившись, Харрис наконец разработал план действий и дальше поступал уже в строгом соответствии с ним. Он сжег в пепельнице наружный конверт и записку, пепел измельчил и спустил в унитаз. На внутреннем конверте Харрис тщательно ликвидировал собственные отпечатки пальцев и положил его под запасное одеяло, которое лежало на полке над гардеробом.
Если теперь в его номер придут с обыском, он поклянется, что никогда не забирался на верхнюю полку, потому что лишнее одеяло было ему совсем ни к чему, а что касается письма, то, должно быть, его оставил тот, кто жил в этом номере до него.
В большом магазине Харрис купил конверт из прочной манильской бумаги, самоклеющуюся этикетку и липкую ленту, а на почте – столько марок, сколько требуется для пересылки толстого журнала из Багдада в Лондон. С ярмарки он принес рекламный журнал, прославлявший красоты и добродетели Ирака, и даже проштемпелевал конверт эмблемой ярмарки.
В последний день пребывания в Багдаде, за полчаса до того, как он вместе с двумя другими британцами должен был выехать в аэропорт, Харрис заперся в своем номере. Он спрятал письмо между страницами рекламного журнала, а журнал опустил в конверт, потом наклеил на него марки и этикетку с адресом своего дяди, который жил в Лонг-Итоне. Харрис заранее узнал, что из почтового ящика, висевшего в холле отеля, в очередной раз вынут корреспонденцию лишь через четыре часа. Даже если эти болваны вскроют его конверт, рассуждал Харрис, к тому времени он сам будет уже где-то над Альпами, на борту британского авиалайнера.
Говорят, что везет дуракам или отчаянным храбрецам. Холл отеля действительно постоянно находился под наблюдением секретной полиции, которая следила, чтобы никто из соотечественников ничего не смог передать отъезжавшим иностранцам. Харрис нес конверт под пиджаком, прижимая его левой рукой к телу. Сидевший в углу переодетый полицейский обратил внимание на англичанина, но в тот момент, когда Харрис опускал конверт в почтовый ящик, их с полицейским разделила тележка, доверху нагруженная багажом. Когда тележка проехала, Харрис уже сдавал администратору ключи от номера.