Кулл и Клинки Лемурии

Делез Морис

— Как так? — не понял Шарга.

— Людское племя разрослось, — иронично заметила Суали. — Матери стало тяжело присматривать за всем и поспевать повсюду. Я могу вскоре стать богиней рек и озер! Но не для этого я потревожила тебя. Мне нужно спрятаться.

— От кого же? — удивился Шарга.

— Кулл приведет Стража, — объяснила Суали. — Мы не враждуем с богами верулийцев, но все-таки будет лучше, если он меня не увидит.

* * *

Кулл со спутниками вышел на опушку леса. Зеленая

стена закончилась внезапно, словно кто-то ее обрезал. Древние великаны с покрытыми мхом стволами остались за спиной. Каменистая почва постепенно поднималась, а в трех полетах стрелы виднелся невысокий холм с сухим кряжистым дубом, который гордо возвышался на плоской макушке пригорка. Одна длинная ветвь горизонтально отходила далеко вправо. На самой ее середине сидел огромный ворон.

Кулл поправил лежавшую на плечах тушу только что убитой лани и твердым шагом направился к дереву. Он шел один. Моряки, как и приказал им атлант, вернулись к шлюпке. Капитан шел быстро, но сидевший на суку ворон, казалось, не замечал его. Когда до дуба оставалось не более десятка шагов, из-за его ствола, опираясь на длинный суковатый посох, вышел скрюченный седой старец в длинных белых одеждах.

— Остановись, чужак, — сказал он почти шепотом, но его предостережение прозвучало, как раскат грома. — Знаешь ли ты, куда попал?

— Да, — твердо ответил атлант. — Мне нужно на Озеро Блуждающих Звуков. Я знаю, что бог-ворон решает, кого проводить туда, а кого нет.

— Что ж, ты не ошибся, — после недолгого раздумья проговорил старец. — Я вижу, ты принес богатую жертву, а значит, и впрямь знал, куда идешь. Неси же ее сюда, пока кровь не остыла!

Пират скинул ношу с плеча, сдернул ремень, затянутый петлей на задних лапах лани, взмахнул мечом, и голова жертвы полетела в сторону, а кровь полилась в оказавшуюся прямо под тушей жертвенную чашу, выдолбленную в огромном камне. Когда она наполнилась до половины, сидевший на- суку ворон проявил первые признаки жизни.

Он расправил широкие черные крылья, как бы разминая их после долгого бездействия, повернул голову и одним глазом посмотрел в чашу. Потом открыл огромный клюв и прочистил глотку, хрипло каркнув, и камнем упал вниз, но тут же взмахнул крыльями и мягко спланировал на край жертвенника.

Черный клюв окунулся в густую красную кровь, и ворон принялся пить, странно, не по-птичьи. Он не отрывался от чаши, пока не напился вдоволь. Тогда он поднял окровавленный клюв и впервые посмотрел на пришельца.

— Он обратил на тебя свой взор! — воздев руки к небу, провозгласил старец торжественным шепотом. — Джил Беспощадный принял твою жертву, смертный! Он хочет знать, зачем тебе понадобилось попасть туда, куда ты просишь провести тебя?

— Моя галера стоит неподалеку от берега. — Атлант махнул рукой в сторону леса, из которого вышел. — Она повреждена, и за нами гонятся. Мне нужно место, где я смог бы починить судно. После этого я разберусь с врагами.

— А знаешь ли ты, что Джил Беспощадный помогает только сильным? — счел нужным спросить жрец. — Слабый же платит жизнью за свою дерзость!

— Это мне известно, — спокойно ответил Кулл.

— Хорошо. — Старик задумчиво посмотрел на него. — Возвращайся и жди. Тебе укажут путь.

* * *

Кулл

стоял на баке «Богини Морей» и ждал. Давно перевалило за полдень, но ничего, что можно было бы принять за знамение, он не видел.

Почти полдня прошло с тех пор, как атлант вернулся с радостной вестью о том, что жертва принята и путь им укажут. Он выстроил команду и объявил, что все, кто сомневается, могут остаться на берегу, а на обратном пути их заберут, но никто не изъявил такого желания. После этого оставалось только ждать. Однако время шло, солнце поднималось все выше, достигло верхней точки и вновь покатилось к горизонту.

— Напрасно мы ждем, — ворчал Шарга. — С самого начала не нравилась мне эта затея, а теперь разонравилась вовсе.

— Я ведь сказал, что любой может остаться на берегу, — заметил Кулл.

— Да не боюсь я этого озера, — досадливо поморщился Шарга, — хотя, быть может, и напрасно. Но время идет! — Он выразительно посмотрел в глаза атланту. — Время идет, — повторил он, — а мы стоим! Вот что плохо!

— Прах и пепел! — выругался Кулл, — Это и мне не нравится! Но мы выбрали путь и пойдем по нему до конца, а если начнем метаться, нам крышка! И ты это знаешь не хуже меня!

— Корабли! — положив конец их спору, рявкнул Гуго.

Кулл обернулся и посмотрел на запад. Эскадра Ридо, от которой они оторвались стараниями Суали, в полном составе появилась на горизонте. Ветер для них был попутным, значит, вскоре они будут здесь.

— Дождались, — процедил сквозь зубы Шарга. — Что теперь?

Он посмотрел на атланта, но ответить Кулл не успел. Хриплое «Каур-р-р!» донеслось из-за борта, атлант резко обернулся: Джил собственной персоной сидел на самом кончике бушприта и глядел на Кулла и Шаргу, словно спрашивая, чего они ждут.

— Снимаемся с якоря! — крикнул капитан. — Ставьте паруса, да шевелитесь, бездельники! После отдыхать будете!

Шарга уже стоял на своем месте, и Кулл остановился рядом.

— Суали сказала, что ожидание будет длиться до тех пор, пока мы не потеряем обретенного с ее помощью преимущества, — шепотом объяснил он, словно опасался, что сидящий на бушприте ворон сможет услышать его, но тот даже не повернул головы.

— Это еще зачем? — так же шепотом поинтересовался Шарга.

— Не знаю, — атлант покачал головой, — но ты видишь, что именно так и произошло? Значит, есть тому причина.

Галера вновь пошла вдоль берега, огибая далеко выдающийся в море мыс. Идущие навстречу корабли увеличивались в размерах гораздо быстрее, чем того хотелось бы Куллу. «Богиня Морей» шла под сильным боковым ветром и значительно проигрывала галерам Ридо. Ворон неподвижно замер на бушприте, и пират подумал, что это может означать лишь то, что идут они верным курсом.

Достигнув оконечности полуострова, «Богиня» вновь пошла на юг и вскоре свернула в узкий залив. Сперва с обеих сторон от них высились голые скалы, которые затем постепенно перешли в пологие склоны поросших лесом холмов. По мере того как галера продвигалась в глубь залива, берега выравнивались, холмы сменились плоской, плавно понижавшейся равниной.