Культура сублимации: опыты самодостаточности
Шрифт:
Переживание взаимной любви к Богу оказывается несказанно сильнее всякого «слишком человеческого» чувства, безвозвратно отметая мирские помыслы о «женитьбе» даже у совсем юных монастырских послушников. Так, именно несказанная любовь к Господу привела Старца Силуана на Афон сразу после воинской службы, и потрясение от осияния божественной любовью было столь велико, что всю оставшуюся жизнь он молил Господа нипочем не отнимать от него великой любви. В последние годы должность монастырского эконома возволяла ему проводить почти все время в полном затворничестве, которое он посвящал непрерывному бдению и молитве. Найденные после его смерти записки в келье полны и моления за то, чтобы Господь даровал всем людям познать благодать, и упоения превеликой радостью от близости к нему: «Я сижу в келии своей, как в чертоге – в мире и любви, и пишу. Но когда приходит бо(льшая благодать, я не могу писать…»
Брак или безбрачие – выбор личный. То и другое может стать как благословением, так и проклятием. В буддизме поступают достаточно мудро, позволяя принимать монашество по обету на определенный срок, например, на год. Подобной тактики придерживаются в Бихарской школе йоги, введя достаточно нетрадиционную для веданты карма-санньясу – так называемое «монашество в миру». Точно так же дело обстоит и с сублимационными практиками. По выражению даосского мастера, не следует принимать практику за некий «ключик», которым открывается заветная дверца. Неизбежно существует некий процесс взаимодействия с практикой как определенной структурой или сознательной сущностью. Точнейшим критерием для оценки верности избранной тактики выступает переживание уединения в положительном, а не отрицательном смысле – как неиссякаемого источника для расширения собственного самосознания в любовном блаженствовании.
(Марина Цветаева – Наполеону Банопарту)
Заключение. Андрогины
Миф о Гермафродите лежит у истоков западной культуры. Это древний греческий миф, представляющий язычество, позднее «подавленное» высокодуховным христианством. Все на свете можно опошлить, и в данном отношении Гермафродиту крайне не повезло, а ведь изначально это воплощение божественной любви. В греческой мифологии Гермафродит сын Гермеса и Афродиты, внук самого Зевса, который воспитывался наядами на высокой горе. Златокудрый юноша необычайной красоты после отправился в странствие и, купаясь в источнике, возбудил страстную любовь Салмакиды, нимфы этого ключа. Но ее мольба о взаимности не нашла отклика, а лишь испугала не ведавшего любви юношу, и безутешная нимфа попросила богов о вечном единении с любимым. Боги слили ее с Гермафродитом в единое двуполое существо, и он стал одновременно мужчиной и женщиной. В последние века до новой эры культ Гермафродита был популярен среди народа.
Этот миф перекликается с другим греческим языческим мифом о двуполых существах, которых называли андрогинами. По древнему орфическому мифу, воспроизведенному в диалоге Платона «Пир», предки людей, имевшие по два лица, четыре руки, четыре ноги, были трех родов: мужчины, женщины и андрогины, обладавшие признаками обоих полов. Зевс наказал перволюдей за гордость, разрубив каждого вдоль, повернув лица и половые органы в сторону разреза. Люди ищут утраченную половину, а когда они встречаются, возникает эрос (любовь). Но дети рождается только от разнополых половин – потомков андрогинов. Черты двуполости присутствуют в иконографии и других богов, например, бородатая Афродита и Афродита с мужскими половыми органами. Все подобные идеи на Западе были вытеснены в христианский период, но они лежат в основе «коллективного бессознательного», тяготеющего к сходным восточным представлениям.
Боги как высшие существа часто наделялись двуполостью в отличие от «ущербных» людей, страдающих от недостаточности собственной природы и нуждающихся в другом человеке для воссоздания собственной целостности. Отсюда происходит также обрядовая практика «перемены пола» (травестизм), ставящая целью повысить магическую потенцию человека. К этой идее восзводятся и обычаи религиозной кастрации и самокастрации, с ней связана австралийская субинцизия – обрядовое уподобление мужчины андрогину. В итоге, всякая духовная практика, развивавшаяся путем интериоризации из ритуальной практики, отражает «обратный процесс» восстановления утраченной двуполости богов или перволюдей. Ритуальная мастурбация в тантризме выступает неким промежуточным этапом возведения сексуальной практики в степень божественной самодостаточности. Это не самоцель, а определенный шаг на пути самопознания и самореализации.
В данном контексте необходимо в заключение еще раз подчеркнуть отличие мастурбации от ритуальной практики самоудовлетворения. Обычная мастурбация «социально опасна», ибо она замыкает человека в себе, лишает его связи с другими людьми, ограничивая своей индивидуальностью. Ритуальная практика позволяет самоудовлетворение именно потому, что здесь единичное возводится во всеобщее. Человек оказывается не «меньше» общества, оставаясь неким аутсайдером, а несравненно «глобальнее» общества, переходя к общению с богами и воплощая собою совершенное существо. Даосы утверждают, что в любом теле есть инь (женская энергия) и ян (мужская энергия). Тантристы допускают «секс с богами», и в его процессе преображается тело практикующего. Христиане считают душу бесполой, а еврейский богослов Маймонид полагал, что в библейском сотворении Евы из ребра Адама отразился тот самый миф о первоначальной двуполости первых людей.
Приложение. Сексология
Как отмечалось, западная сексология уже признала мастурбацию вполне законной формой сексуальной активности, которая не относится к разряду сексопатологии. Таким образом, восточные практики сублимации на основе самоудовлетворения находят подготовленную почву на Западе. Кроме того, стараниями З. Фрейда практически каждый образованный человек сознает, что любая творческая и духовная деятельность энергетизируется путем сублимации сексуальной энергии. Тем самым, признание естественной сублимации тоже уже произошло даже в массовом сознании западного обывателя. В терминах повышения сексуальной культуры можно отметить, что восточный подход составляет недостающее звено между этими двумя достижениями научной сексологии. А именно, сделать процесс сублимации осознанно управляемым и технически оснащенным, чтобы его можно было преднамеренно производить если не всегда, то на избранный период времени.
С этой целью имеет смысл привести здесь стилистически адаптированный пересказ двух глав из труда У. Мастерса «Основы сексологии», поскольку он является одним из самых авторитетных и суммирует заключения многих специалистов. Первая глава посвящена краткой истории изуверской борьбы с мастурбацией в средневековье и особенно в XIX в., когда она превратилась из моральной в медицинскую проблему. Этот жутковатый экскурс ясно показывает, что безумные меры борьбы против мастурбации, вызванные простым страхом от непонимания происходящего процесса и производимых им результатов, на самом деле, намного опаснее и вреднее, нежели мастурбация сама по себе. Готовность кастрировать пациента, лишь бы он не мастурбировал, представляется неоправданно жестокой мерой целительства. Ведь при наличии органов есть шансы на выздоровление, тогда как при их отсутствии оздоравливать уже в буквальном смысле нечего.
Вторая глава этого труда посвящена изложению современных взглядов на мастурбацию. К ее достоинствам относятся обстоятельные разъяснения по поводу большинства обычно приводимых аргументов против мастурбации. Поскольку здесь высказывается позиция большинства сексологов, приведение этой главы избавляет нас от необходимости искать собственные аргументы и дает авторитетную медицинскую поддержку. Ценность данного авторитетного свидетельства состоит исключительно в принципиальной допустимости самоудовлетворения. Однако мы снова должны подчеркнуть, восточные одиночные практики ничуть не ограничиваются стадией сексуального удовлетворения, а возводят все процессы на уровень духовной самодостаточности. А значит, достижения современной сексологии с позиций древней духовной культуры необходимы, но не достаточны. Можно не сомневаться, что эта новая западная наука многое возьмет из опыта Востока.
Конечно, на социальном уровне перспективы введения данного проекта могут оказаться утопическими, тем не менее, стоит перечислить все тенденции решения проблем после овладения культурой сублимации на соответствующем уровне. Во-первых, сократится число пациентов венерических лечебниц и женщин, делающих аборты. Во-вторых, явно снизится опасность совершения насилия из-за бесконтрольных страстей, что сократит криминальную статистику. В-третьих, улучшится эмоциональный климат по причине снижения «беспричинных» истерии у женщин и гнева у мужчин, что приведет скорее к снижению феномена «отчужденности», нежели наоборот. В-четвертых, повысится общий интеллектуальный уровень населения и творческий потенциал народа. В-пятых, духовно ищущие получат возможность избежать «борьбы со страстями» и связанного с ней риска психических расстройств, а также избежать злоупотреблений сексом в сектах.