Культурные ценности. Цена и право
Шрифт:
Существующие международно-правовые акты, касающиеся культурных ценностей, предлагают различные пути разрешения споров.
Статьей 17(5) Конвенции ЮНЕСКО 1970 г. предусмотрен механизм добрых услуг: «По просьбе не менее двух государств – участников Конвенции, между которыми возникли разногласия относительно ее применения, ЮНЕСКО может предложить свои добрые услуги для достижения соглашения между ними» [Конвенция ЮНЕСКО… 1970 г., 1993, с. 283–290, 610–611].
Конвенция УНИДРУА 1995 г. закрепляет возможность передать спор в суд или другой компетентный орган либо арбитраж [Конвенция УНИДРУА… 1995 г., 1996, с. 227–237, ст. 8(2)].
Конвенция ЮНЕСКО «Об охране подводного культурного наследия» (далее – Конвенция ЮНЕСКО 2001 г.) содержит наиболее детализированный список возможных путей разрешения споров о культурных ценностях. Так, ст. 25 Конвенции («Мирное урегулирование споров») предусматривает обращение к следующим способам: переговоры (ст. 25(1)); медиация с участием ЮНЕСКО в качестве посредника (ст. 25(2)); более формальные процедуры,
Кроме того, такие неправительственные организации, как Ассоциация международного права, предложили новый механизм – так называемый режим сотрудничества – в качестве альтернативной схемы для снижения количества споров в отношении культурных ценностей.
1. Переговоры – это непосредственный диалог между спорящими сторонами. Суть переговоров заключается в том, что стороны самостоятельно (без вмешательства третьей стороны) сопоставляют факты и свои позиции по спорному вопросу. Главным плюсом данной процедуры является гибкость, сведение формальностей к минимуму.
Примером успешных переговоров в исследуемой области может стать депо о фресках Теотиуакана [Seligman, 1989; Shapiro, 1999].
Фреска «Орел» (г. Теотиуакан)
В 1976 г. Мемориальный музей Янга в Сан-Франциско получил в наследство от местного архитектора Харольда Вагнера внушительную коллекцию из 70 фрагментов фресок и нескольких изделий из керамики. Фрески происходили из всемирно известного заброшенного города неподалеку от Мехико – Теотиуакана (месторасположение цивилизации древних ацтеков). Господин Вагнер приобрел эти фрески в Мексике и привез их в США. Это самая большая коллекция фресок доколумбовой эпохи за пределами Мексики. В соответствии с законодательством Мексики фрески являлись национальной собственностью и не могли быть экспортированы без соответствующего разрешения. После продолжительных официальных процедур, в том числе судебного разбирательства, Мексика, не добившаяся возврата фресок, обратилась к процедуре переговоров [73] . Несмотря на то что Мемориальный музей Янга был готов пойти навстречу Мексике в вопросе возвращения фресок в их страну (страну происхождения), учитывая моральный и этический аспекты такого возвращения, – по законодательству США это было невозможно. Мемориальный музей Янга вместе с другими музеями Сан-Франциско составляет часть Музея изобразительных искусств, который является государственным учреждением. Поскольку по законодательству США фрески были собственностью Музея, то передача их Мексике считалась бы передачей государственной собственности США, то есть незаконным действием. Таким образом, стороны оказались в правовом тупике: с точки зрения законов США фрески были собственностью Америки, а согласно мексиканскому законодательству право собственности на фрески принадлежало Мексике. Поскольку данная проблема не могла быть решена с позиции права собственности, заинтересованные представители музеев США и Мексики достигли соглашения о совместном хранении (joint custody). После трех лет переговоров было подписано соответствующее соглашение между Музеем изобразительных искусств Сан-Франциско и Национальным институтом антропологии и истории. Стороны договорились, что по крайней мере половина фресок будет возвращена Мексике. При этом был оговорен и процесс реставрации, который проводился над фресками в Музее. Фактически это была «живая выставка»: поскольку эксперты работали в специальной комнате с окнами, посетители музея могли наблюдать процесс и любоваться фресками. По окончании всех процедур, связанных с возвратом, на каждой части коллекции, в США и в Мексике, соответственно, были установлены таблички с указанием, что Музей и Институт осуществляли помощь в проведении реставрации фресок [Merryman, Elsen, 2007, p. 366–370].
73
На основании действующего между США и Мексикой Договора от 24 марта 1971 г., касающегося возвращения похищенных археологических, исторических и культурных ценностей, правительство Мексики предъявило генеральному прокурору США требование о возврате фресок. Согласно § 3 ст. 11 указанного Договора генеральный прокурор США имеет право подать от имени правительства Мексики иск в районный суд. Тем не менее в ходе последующих судебных разбирательств в силу (1) фактических и (2) процессуальных препятствий ((1) Мексика не смогла доказать, что фрески попали в США после вступления в силу Закона 1971 г., запрещающего ввоз в США незаконно вывезенных архитектурных и археологических объектов доколумбовой эпохи из Мексики и других стран Центральной Америки и, таким образом, подлежат возврату в Мексику в силу данного Закона. В деле имелись письменные и свидетельские доказательства, что фрески находились на территории США уже в 1960-е годы; (2) рассмотрение дела не могло быть передано в федеральный районный суд, поскольку инициатором данного процесса мог быть только сам ответчик. Поскольку США не были ответчиком, в передаче дела было отказано) Мексика не смогла защитить свое право на фрески официальным путем.
Другими примерами успешного использования механизма переговоров может стать дело, известное как «заговор Медичи» (The «Medici Conspiracy»). В результате совместного расследования швейцарских и итальянских властей была обнаружена хорошо организованная схема незаконной торговли культурными ценностями. Кроме
Аналогичным образом был решен спор о картине «Купание Вирсавии».
Данный спор возник по поводу работы 1570 г. кисти итальянского художника Якопо Цукки (Jacopo Zucchi) «Купание Вирсавии» («The bath of Bathsheba»), которую Музей приобрел в 1965 г. Как выяснилось позднее, картина была похищена из итальянского посольства в Берлине в 1945 г., куда она была отправлена на временную экспозицию в 1908 г. из Национальной галереи в Риме.
В ходе переговоров стороны достигли соглашение о том, что в обмен на возращение картины в Италию итальянское правительство предоставит Музею экспозицию «Караваджо и его итальянские последователи. Из коллекции Национальной галереи», а также проспонсирует данную выставку.
74
Wadsworth Atheneum of Hartford Connecticut – старейшая публичная коллекция в США. Основана Даниэлем Водсвортом в 1842 г.
Марио Бондиоли Озио, председатель межведомственной комиссии, ответственной за возврат культурных ценностей, охарактеризовал подобный исход переговоров как ситуацию «победитель – победитель». Если же выбирать подход, основанный на праве, то всегда приходишь к ситуации «победитель – проигравший» [Italy get tough, 1998].
Трудно не согласиться со столь точной характеристикой природы переговоров и судебного/арбитражного разрешения спорных вопросов.
2. Медиация – это неофициальная и гибкая процедура альтернативного разрешения споров. При медиации стороны спора приглашают независимого посредника (медиатора), который содействует проведению переговоров между ними, помогает обозначить проблему (предмет спора), найти возможные способы выхода из ситуации [Wichard, Wendland, 2006, p. 477].
Как отмечает в своем докладе, посвященном медиации в спорах о культурных ценностях, профессор Алан Скотт Роу (США)? «медиация – это форма направляемых переговоров» [Rau, 1999, р. 154].
Для описания процесса медиации профессор Роу использует простой пример – «историю двух сестер и одного апельсина». Представим двух сестер, спорящих о том, кому достанется апельсин. Что делать, если обе стороны в споре имеют равные возможности и права. Следует разделить апельсин на две равные части и отдать каждой из сестер. При решении данного спора важно учитывать не предмет спора – апельсин, а цепь, преследуемую каждой из сторон [Ibid., р. 157]. Так, одна из сестер хотела съесть апельсин, а другая использовать лишь цедру для приготовления пирога.
Целью медиации является достижение компромисса. Медиатор должен быть тонким психологом, дабы понять, какие интересы преследуют стороны в споре.
Примером различия преследуемых целей по поводу одного и того же объекта может быть ситуация с полуостровом Синай [Ibid., р. 158]. Более двадцати лет назад Египет и Израиль находились в неразрешимом конфликте по поводу полуострова Синай: каждая нация заявляла свои требования на целый полуостров. В данном случае простое разделение полуострова, как апельсина, не могло решить проблему. Американские медиаторы вместе со сторонами спора в Кэмп Дэвиде нашли решение, учитывающее интересы обеих сторон (Кэмп-Дэвидская сделка). Для Израиля первоочередным интересом была безопасность. Для Египта – утверждение национального суверенитета и восстановление исторических границ. На сегодняшний день над Синаем развевается Египетский флаг: это земля Египта. При этом в соответствии с международным соглашением Синай стал нейтральной и демилитаризированной территорией.
Следует выделить несколько характеристик медиации. Это:
1) необязательный процесс. Именно стороны спора, как правило, становятся инициаторами процедуры медиации;
2) конфиденциальный процесс (если стороны не решат иначе). Таким образом, стороны могут сохранить свою репутацию и свои деловые отношения;
3) гибкий процесс, не ограниченный конкретными правилами.
В силу своей гибкости медиация может осуществляться в различных формах: факультативная медиация, когда медиатор способствует улучшению коммуникации и взаимопонимания между сторонами; оценочная медиация, при которой медиатор играет уже более активную роль, предлагая сторонам необязательную оценку спора. Стороны могут принять или отказаться от предложенного медиатором варианта. Мини-процесс (Mini-trial) часто трактуется как отдельный вид альтернативного разрешения споров и представляет собой процедуру, при использовании которой спор передается на рассмотрение своего рода неформального суда [Лисицын, 2009, с. 65]. В состав такого «суда» входят представители руководства каждой спорящей стороны, а также независимое лицо или посредник, выступающий председателем «суда» [Mackie 'etal, 2000];