Культурные особенности
Шрифт:
Следующая планета — Счастье. Зеленый, радужный мир, на орбите которого болтается Венус. Здесь маркеров тоже почти нет. Неудивительно, на орбитах планеты сидят все местные силы правопорядка с ним, капитаном ДеЛаСердой во главе. Значок несчастья всего один — недавний пропавший транспорт господина Дювалье. Почтенный джентльмен. Капитану он, скорее, не нравился, но… мадам Норма так за него волновалась.
Капитан пробарабанил пальцами по столу и решил смотреть дальше.
Пояс астероидов. Дальняя разведка, наблюдательные посты. Редкие горнорудные станции — пузатые, неповоротливые рудовозы, юркие харвестеры, дроны, прочая мелкая горнорудная дребедень. Маркеров нападений уже много, о распределены они хаотично… не поймешь. С двумя
Вот только если приглядеться, то видно, что обе станции носят одинаковую метку. Проверено господином комиссионером. Безрезультатно — тот ничего не нашел. Почти ничего — на одной недостача в двадцать тонн, в другой тридцать. Кому-то прибавка к жалованию, но в рамках флота — курам на смех. Хотя уголовное дело «бумажный человек» завел, не поленился.
Сухой щелчок — сломалась застежка на воротнике парадного мундира. Хорошо, зато шею больше не трет. Опять — это звякнула в пальцах клавиатура. Изображение на экране дернулось, поплыло. Сфокусировалось на следующей планете. Газовый гигант, исполинский грязно-белый выцветший шар, укутанный в сто слоев атмосферой. И здесь маркеров много, очень много.
«Stand still» — это Капитан выдохнул, мысленно приказав себе не спешить. Словами старой флотской команды. Маркеров много, но и человеческих баз вокруг гиганта тоже хватает. Исполинские диски летающих химзаводов, добывающие станции, пункты подскока, корабли «рыбарей» — так на жаргоне звали экипажи драг, вычерпывавших ценное сырье из атмосферы гиганта. Опасная работа..
Еще был топливный завод. Но его комиссионер уже проверил тоже. Ничего. Маркеры нападений группировались вокруг человеческих баз — но хаотично, без смысла. Засосало под ложечкой — тоскливый, гнетущий душу вкус поражения. С минуту Капитан гонял по экрану курсор — больше, чтобы отвлечься, играя. Экран стремительно заполнялся тонкими красными линиями Вероятные трассы рейдов. Капитан будто считал за вражеских штурманов курсы и атакующие векторы. Схемы получались дикие. Система гиганта на глазах покрывалась уродливым клубком алых линий. Капитан на миг прикрыл глаза, чувствуя, как начинает болеть голова от этого цветного круговращения. Сказывалась бессонная ночь — вчера в трюме подрались отозванные из отпуска десантники. Герои, мать их… И рожи страшные, мятые гравиапоглотителем.
Капитан открыл глаза, присмотрелся к схеме еще раз и громко, вслух обозвал себя идиотом. Было за что. У пиратов гравиапоглотителей не было. Их не было ни у кого, кроме федерального флота. А значит — капитан потянулся курсором, в два взмаха смел невозможные для местной техники линии. Осталось немного, но все равно. Капитан подумал, и смел еще несколько — те, где курсы сходились лоб в лоб, под острым углом. Так можно уничтожить цель но не перехватить. То, что осталось напоминало ромашку. Изящный многолепестковый тонкий цветок. И сердце его — там где сходились в одну красные линии — тонкий кружок. Луна Геллера, низкоорбитальная база.
Сердце бухнуло, будто сказав — вот оно.
Похоже, и впрямь оно… Капитан обтер внезапно пересохшие губы и выдохнул короткий приказ:
— Компьютер, покажи мне луну Геллера.
— Принято, — прошелестела машина в ответ. Механический, неживой звук. Капитана передернуло — звук был похож на шелест бумаг в руках комиссионера. По экрану забегали строчки в две ярких, режущих глаза полосы. Капитан потянулся было отрегулировать цвет, потом махнул рукой и вчитался.
Ничего.
Потенциально подозрительного — ничего. База добытчиков, общежитие, перевалочный склад. Латинский крест — подчиненные капеллана и сюда забрались, открыв на луне Геллера спасательную станцию. На первый взгляд бесперспективный пункт, даже пометки комиссионера нет, бумажный человек отложил эту луну на потом. И, тем не менее, линии курсов сходились здесь. Непо… капитан обозвал себя вслух идиотом. Второй раз за день. Было с чего. Луна Геллера, общежитие добытчиков-рыбарей, черпающих дронами сырье из атмосферы газового гиганта. Здесь были ангары, склады запчастей и резервуары добытого сырья. Зачерпнутой из атмосферных глубин коллоидной взвеси. Топливо делают как раз из нее. И…
Капитан вызвал из памяти компьютера схему станции, посмотрел и решил, что нелегальный перегонный завод туда как раз поместится. И даже не один.
«Да, это оно», — подумал про себя капитан. Фоторамка мигнула, сменив картинку. Билл — космический рейнджер, юный Диего засматривался этим сериалом в училище семь лет назад. У космического рейнджера за шлемом было суровое лицо. Но гладкое, юный Диего никак не мог понять, почему звездному герою нипочем даже перекалечившая всех на борту отдача гравиапоглотителей. Эх… капитан пробарабанил пальцами по столу, жалея что не может поднять Венус с орбиты и лично взять станцию на абордаж.
Ладно, теперь у капитана есть цель и можно планировать операцию. Внезапную, короткую и решительную. Благо, средства есть — вчера генерал Музыченко без объяснения причин отозвал своих десантных орлов из отпуска. Зачем — бог весть, за время полета этот не по должности хитрый хохол приучил всех, что внутренние дела бригады никого не касаются. И пусть, лишь бы приказы выполняли. Выполнят, никуда не денутся. Тем более у Музыченко к пиратам тоже счет — по слухам, у него в пространстве пропала группа Арсена Довлатова. Конечно, спрашивать бесполезно, генерал будет все отрицать, но поди утаи такой слух в железной банке.
Капитан поморщился, вспомнил вчерашнюю ночь, полутемный ангар, десантную Пегги с перекошенной с отпуска рожей и решил для верности выдать в поддержку десантникам флотский сводный отряд. Генерал будет недоволен и бог с ним. Надежней будет.
— Луна Геллера, Крупный план.
Экран мигнул, выведя требуемое. Стальной серый куб основного корпуса, наросты, круги и грибные шляпки пристроек — рассыпаны хаотично, как бог на душу пошлет. Капитан прищурился, прикидывая на глаз диспозицию и вектора атак — так, чтобы десант взял луну под контроль прежде, чем враг успеет опомниться и уничтожить улики. Начал было вычерчивать — и обозвал себя идиотом в третий раз за день.
Схема в компьютере Венуса устарела на десять лет. Планировать по такой операцию — дешевле убиться сразу. Об стену лбом. Актуальная…
Капитан пробарабанил пальцами по столу. Еще раз. Раздраженно протер потными пальцами шею. Не помогло. Актуальная схема лежала в столе у господина генерального комиссионера. Должна лежать. И он должен предоставить ее по первому требованию флота. В теории. На практике — его бумажное превосходительство тут же припишет успех себе. В лучшем случае. В худшем — опять вальяжно кивнет, сверкнет очками и скажет, что не время и надо подождать. Опять. Перед глазами проплыло лицо недавнего собеседника — аккуратный овал с такими же аккуратными залысинами по высокому лбу. И очки, смешные штатские очки с тонкими стеклами. С недавних пор капитана дико раздражал их блеск. Палец вдавил кнопку на столе. Общая связь, вызов, минута ожидания, контакт. Потом экран замерцал и мигнул капитану в глаза ослепительно белым, мерцающим шелком.
Этот собеседник куда больше нравился капитану.
— У нас ночь, капитан… Извините, но вы меня разбудили.
Норма, госпожа планетарный губернатор с экрана улыбнулась ему, приподнявшись на локте. Мимоходом поправила кудряшки волос — мелкие белые кольца ложились на лоб в беспорядке, идеальном, как и всегда у нее. Колыхнулась под рубашкой высокая грудь. Колыхнулась и задрожала, поднявшись на слове «ночь». Сзади, на экране фоном — кровать, белая простынь и алый, откинутый прочь шелк одеяла. Капитан забыл зачем звонил, вытянулся в кресле — слегка, расправив и без того прямые плечи. Сдавил горло удавкой стоячий парадный воротник. Капитан, чуть дернувшись, поправил его коротким жестом. И сказал короткое.