Купленная. Доминация
Шрифт:
На какое-то время он, похоже, меня немного пожалел. Освободил из-под меня одну руку, чтобы перехватить мою бесцельно блуждающую по его напряженной спине ладошку и протянуть ее к низу своего живота. Я опять (или снова) едва не задохнулась от очередного приступа острого возбуждения, когда его язык проделал бесстыдный маневр у меня во рту, а его пальцы заставили мои обхватить твердый ствол его эрегированного члена. Очередной летальный удар по моей и без того раздолбанной психике. Я даже не совсем запомнила, что тогда делала, или что делал он с помощью моей онемевшей от нежданно новых ощущений руки. Всего несколько (или далеко не несколько) движений по всей длине немаленького, но и не пугающе большого фаллоса. Мой дрожащий кулачок
Такие чувства и желания уж точно невозможно никак подделать. Я не просто его хотела, одурев окончательно и безвозвратно… кажется, я сама потянулась навстречу его члену, раскрываясь еще бесстыднее и сама направляя гладкую головку пениса по влажным складкам спускающей киски вначале к клитору, а потом чуть ниже к вагинальному входу своего в край изголодавшегося естества. Если первое я и сделала по собственному наитию, то последующий удар-погружение совершил уже сам Глеб, заполнив и растянув меня изнутри всего с секундной сладкой болью.
Кажется, как раз тогда меня и вынесло, захлестнувшей с головой сумасшедшей эйфорией. Несколько скользящих толчков члена и ее взрывная волна накрыла все мое тело феерическим каскадом ирреального блаженства. Походу, даже сердце остановилось или периодически останавливалось, вместе со способностью дышать, пока меня нещадно насаживали на весьма потенциальный орган мужского всевластия. И это совсем не шутка. Поскольку в те минуты я реально превращалась в безвольную игрушку в руках и под нещадными ударами фаллоса очень опытного кукловода. И остановиться — перестать подмахивать по собственному желанию, как и отвечать на его аморальный поцелуй я бы не сумела даже под страхом смерти. Меня и так уносило с каждым его буквально покрывающим движением, пробирающим вместе с очередным глубоким проникновением до критической точки невозврата. Все, что я тогда могла — задыхаться от стонов, от нарастающего возбуждения, от ширящегося остервенелой пульсацией в венах, в коже и под кожей непомерного экстаза, в унисон растирающего меня изнутри члена. В унисон насилующего мой рот поцелуя…
Первый оргазм оказался настолько сильным и затяжным, что я даже не поняла, когда меня довели до второго. Помню только состояние легкой контузии с периодическими наплавами острых вспышек не только в интимных мышцах, но и практически во всем теле, особенно в голове. Я даже буквально ослепла на несколько мгновений или же не поняла, как зажмурилась, пока протяжно то ли кричала, то ли стонала, ни хрена не соображая, что это вообще было и что со мной вытворяют. И помню, как меня потом колотило эрогенным тремором, который ощущался чуть ли не в волосах, ногтях и кончиках пальцев на ногах. Такого во истину неправдоподобного шока я не испытывала не то что за всю свою жизнь, но и, возможно, уже никогда больше не испытаю. Чтобы пропустить через себя подобное безумие, надо действительно пройти через целый ряд испытаний от непревзойденного мастера. И, кажется, я с одним таким только что столкнулась.
А может я самая обычная шлюшка, которая впервые узнала, что заниматься сексом можно вот ТАК? С тем, кто знает, как правильно тебя завести, как касаться и целовать именно тебя и, в особенности, как потом оттрахать. По сути, от таких опытных развратителей надо бежать как от огня в первый же день знакомства, а не млеть под благодарными ласками одного из подобных представителей в послеоргазменные минуты очередного неземного блаженства. Мало ему было заклеймить меня неразрывной цепочкой колдовских заклятий до этого, так еще после решил их закрепить, чтоб уже наверняка, не менее мощным ритуалом смертельного приворота.
То, как он смотрел в мои глаза (или, точнее, в меня), чертил по лицу невесомыми касаниями пальцев и допивал из моих губ последние гранулы моей ничтожной воли… Казалось, от его всевидящего, всезнающего и невыносимо глубокого взгляда, у меня, как по команде, само по себе останавливалось сердце, сладко дрожало и при последующем мощном ударе выбивало целый сонм ментоловых искр в диафрагму. После чего их разносило по всему телу одурманивающей эйфорией чистейшего наслаждения. И кто-то теперь скажет, что это не колдовство и не магия?
— Спасибо? — его глубокий шепот повлияет на мой рассудок куда действенней смысла произнесенного им слова. — Ты действительно, невероятная. Таких уже не делают… И, прости, что забылся. Презервативами пользуюсь очень редко, а сексом занимаюсь еще реже. Надеюсь, ты принимаешь контрацептивы?
Что-то мне мало поверилось на счет его редких занятий сексом, но на тот момент я готова была простить из его уст любую ложь. Да и не тот у меня статус, чтобы его в чем-то обличать и что-то от него требовать сверх того. По сути, со мной только что и сделали то, ради чего меня купили, заманив в эти демонически роскошные хоромы. Изощренно поимели, потом как следует вые*али, попутно отымев еще и мозг. Хотя жаловаться на все, через что мне тут пришлось пройти, было бы явно очень большой глупостью. Если бы я получала от встреч с парнями якобы по большой и чистой любви хотя бы процентов десять из всего тут испытанного… Но в этом-то и вся загвоздка, если не самая ужасающая трагедия века. До желанной Нирваны меня довел мужчина, которого я буду до конца своих дней мысленно называть клиентом, реже любовником, чаще — содержателем, но никогда — любимым.
— Да… все нормально. Пью таблетки. Хотя и подумываю поставить спираль. Наверное, мне лучше сходить сейчас в ванную, а то еще перепачкаю простыни.
— Даже не думай. — он успел перехватить меня чуть ли не в момент моего резвого разворота к краю кровати и всего одним властным движением очень сильной руки притянуть обратно на себя. У меня за эти пару секунд резко перехватило дыхание и со всей дури ухнуло аритмичным перебором сердце. И не удивительно. Стоило на его лице появиться такому выражению и мне тут же становилось не по себе. Будто перед тобой всего на несколько мгновений распахивали настежь чужую бездну — бездонную и безграничную. И это я еще переживала за свою проснувшуюся темную сущность?
Его ладонь с очень ловкими пальцами обхватила мне лицо, едва не утопив его полностью в столь пугающе собственническом жесте. Не знаю, как я не захлебнулась под таким мощным напором его буквально пожирающего взгляда и плохо скрытого в глубине затуманенных глаз чего-то еще более огромного и ненасытного.
— Считай это моим маленьким фетишем. — он проговорил мне это снова в губы, пока его вторая рука не менее загребущим порывом обхватила из-за спины мою ягодицу, скользнув пальцами по горячей промежности. Меня моментально пробрало двойной эйфорией, пока он размазывал по чувствительным складочкам моей все еще ноющей киски наши смешавшиеся соки, намеренно вынудив меня раскрыться под напором его чересчур требовательной ласки. Я почувствовала, как из меня потекла горячая струйка спермы, когда ее густые капли добрались до моего бедра. Сжать обратно ноги не получилось. Глеб банально не дал.
— Люблю, когда вые*анная мною самочка пахнет мной…
Охренеть. Даже не знаю от чего большего? От его грязной пошлости, произнесенной прямо мне в губы, или от его рта едва не прорычавшего свое вульгарное откровение сминающим поцелуем по моему ошалевшему ротику. Еще пару таких фраз, развратных нажимов на мою промежность, и я опять заведусь не по-детски.
— При чем пахнет всю ночь. Для меня это как снотворное, практически убойное. А простыни все равно завтра поменяют, не проблема.