Куплю свое счастье
Шрифт:
Садимся в машину. Отзванивается Стрелец с ребятами. Они уже подъезжают к дому крокодила. К корокдилляриуму, блин.
– Ася, а почему конкретно ваш бывший муж забрал Алену? Вы сказали, деньги нужны?
Молчит. Вздыхает тяжело.
– Он… он игрок. Я так понимаю, что играть он начал давно. Ему периодически не везет и…
– А что, если игроки, которым везет?
Качает головой, опускает дрожащие ресницы. Она заплаканная, но при этом какая-то невозможно милая, несмотря на
Почему-то в этот момент хочется ее утешить. Обнять, прижать, пообещать, что все будет хорошо.
Совсем нерациональное желание. Чёрт.
Но аромат ванильных пряников накрывает.
– Я не думала, что он на такое способен. Правда. Я даже не представляла! Я ведь сама его в квартиру пустила!
Всхлипывает.
Неожиданно для себя накрываю ее ладонь своей рукой, переплетая пальцы. Говорю. Понимая, что у меня что-то с голосом.
– Ася, не переживайте, все будет хорошо. Вернем вашу Алёшку.
– Вернете, чтобы отнять?
Смотрит мне прямо в глаза, с таким… диким страхом!
А меня кроет неожиданно, просто уносит куда-то, туда, где ванильное печенье в молоке. Представляю, как прижимаю ее к себе, беру в плен ее пухлые влажные губы. И делаю так, чтобы она больше не плакала.
– Ася, я…
Стрелец звонит. Вовремя, блин! Как чувствует!
Глава 22.
– Слушаю. Да. Отлично. Мы скоро будем. Задержите-ка этого… крокодила Гену до нашего приезда.
У меня все холодеет внутри. Вот. Сейчас. Осталось совсем немного времени.
Мы приедем, Роман встретится с Геной и…
И все узнает. И что сделает?
Рисую самые жуткие перспективы. Он обвиняет меня во лжи, в том, что притворилась бывшей любовницей его брата, обманула его. Потом начинает интересоваться, где настоящая мать. Узнает, что Стася за границей. И, по сути, у него есть мотив чтобы отобрать у меня Аленушку на вполне законных основаниях! Обвинив ее мать в том, что она бросила ребенка!
Ну, конечно, я могу оправдаться – не бросила, а оставила с родной бабушкой! Вот только тут опять нестыковка. Я не родная.
Господи, как все сложно-то!
И почему я трясусь как заяц трусливый? Почему я вообще всего бояться стала?
Понимаю, что, когда жив был Лев я другая была. Львица – он меня так называл. Я за своих девочек билась насмерть!
Когда Маруську раз собрались в больницу положить и заявили, что я с ней лечь не могу. Я такой скандал закатила! Я у главврача перед кабинетом стояла, не давала ему зайти, пока он мне не написал разрешение находиться вместе с ребенком.
А когда Стасю в школе задирали? Кто ходил разбираться? Я! И к заучу, и к директрисе! Тоже… стояла на своем, заставляя и с детьми, которые ее «троллили», беседу провести, и с учителем, который необоснованно трояки ставил.
А что случилось потом? Куда делась львица?
Сама не знаю. Понимаю, что брак с Геной меня сильно подкосил. За Львом я себя чувствовала, как за каменной стеной. А с Геной… Стеной была я. А он…
Он словно все время меня подставлял под удар. Все ниже и ниже опуская мою самооценку.
– Ася, что с вами? Расслабьтесь, все хорошо. Ваша дочь уже у Павла. Муж ваш… почти бывший, сейчас будет объяснять причины своего поступка.
– Не надо.
– Что не надо?
– Не надо ничего у него выяснять. Оставьте его. Я все поняла, подаю на развод и больше его на порог не пущу.
– Это ясно, но… вообще-то у нас воровство детей уголовно наказуемо, разве нет? – смотрит на меня, прищурившись, словно сканируя.
Себе бы он это рассказал. Про воровство. Про продажу…
– Воровство, да. И покупка тоже.
– Согласен. Но покупка выгоднее чем воровство. Не так ли?
– Для кого? – мне удивительно, реально он так считает?
– Для всех. Мать ребенка с деньгами. Семья отца имеет законные права на наследницу. И малышке тоже хорошо, она попадает в любящую семью, готовую ее обеспечить.
– У нас тоже любящая семья. И обеспечиваем мы нормально! Не всем по утрам черную икру есть!
– А вы ее любите?
– Кого? – удивленно смотрю. Он Алёшку имеет в виду?
– Икру. Черную.
Краснею. Я ее пробовала пару раз. И… честно говоря просто не помню. Ни вкуса, ни запаха. Ничего.
– Ясно. Я понял. Ася, я думаю, нам с вами нужно как-то постараться все-таки выйти из нашей ситуации достойно.
– Как? Думаете, не поднять ли цену? Двадцать предложите?
Он ухмыляется, качает головой.
– Нет. Пять. Уверен, будет достаточно.
– А что так? Вы… как это называется, демпингуете?
– Нет, Ася, демпинг — это немного другое. Не важно. Давайте завтра вернемся к этому разговору. На свежую голову, так сказать…
Вижу, что мы въезжаем во двор дома Геннадия.
Вернемся мы к разговору, как же! Сейчас Генка всем расскажет, что Аленка дочь моей Стаси и пиши пропало! Не вернемся мы уже ни к какому разговору. И не видеть мне черной икры как своих ушей.
Не очень-то и хотелось.
Мне Алёнушка нужна. И больше ничего.
– Ася…
– Что? – сердце колотится просто как сумасшедшее. Что мне делать?
Нет, он не отберет Аленку! Не имеет права! Да, пусть я не мать, но…
Что он собирается делать? Неужели…