Куплю свое счастье
Шрифт:
Обожаю ее такую! Может… закрыть дверь? И не выпускать? Нет, так нельзя… там же малышка в комнате.
– Знаю, Ася, знаю! – она пытается отстраниться, видно, что напугалась неожиданно, - Тише, куда ты? Успокойся. Давай я сейчас оденусь, мы пойдем в детскую. Ты же Алёнушку там оставила? Вот! И все друг другу расскажем!
Отпускать ее не хочется, но надо.
Она смотрит, изучая меня, я на расстоянии ощущаю вибрацию ее тела, стук сердца.
Быстро направляюсь в гардеробную,
– Малыш, ты чего? Ну? Все в порядке!
– Ты… ты сказал «ну»…
– Ну, сказал, и что?
– Стрельца ты троллил…
– Стрелец заслужил. – так, с чего она вдруг о нем? – он тебе нравится?
– Он не плохой человек.
Не плохой человек, звучит обнадеживающе, для меня.
– А я какой?
– Ты? – опять губу кусает! Негодяйка! – ты… не знаю какой.
Стоит глаза потупив.
– Я самый лучший, Ася.
Вижу, как уголки губ вверх ползут, чуть-чуть, самую капельку, но от этого прям тепло-тепло в груди.
– Ты от скромности не умрешь.
– Это точно. Пошли?
Она снова голову опускает.
– Не бойся, допрашивать не буду. Это не ты мне все рассказать должна, а я тебе.
Поднимаю ее на руки и выношу из спальни – коридор пуст, выдыхаю, не хватало еще, чтобы нас застукали! Это пока рановато.
Заходим в детскую, ну, вернее пока это гостевая, но скоро будет детская.
Смешная Алёшка спит в тихо покачивающихся качелях. Слышу, как Ася выдыхает. Волновалась за нее, значит. Хорошо.
– Спит, отлично. Скоро надо будить, за стол пора, даже не знаю, обед, или уже ужин.
За окном и правда уже темно. Пока мы собирали их вещи дома, пока ждали Марусю из школы, собирали ее, потом ехали. Потом…
Ставлю Асю на ковер. Она снова становится отстраненной.
– Роман, я очень виновата перед вами.
– Ты после всего говоришь мне «вы»?
– Я вообще не знаю, что говорить!
– Я тебе помогу. Говорить буду я. Сказал же?
Вздыхает, мне становится жаль ее, так переживает, моя девочка.
Тяну ее вниз, мы садимся на ковер перед качелями.
– Гена-крокодил ко мне приходил.
– Когда? – скидывает глаза, испуганно.
– Когда? После того, как мы вернули твою дочь. Перед тем как тебя этот идиот сшиб.
– Почему ты сразу не сказал? Ты…ты же мог ее забрать?
Она реально так думает?
– Как ты себе это представляешь? – смотрю пристально, интересно, что ответит?
– Не знаю. Все права на твоей стороне, так?
Вздыхает, опять виновато опускает голову.
– Не так. И я уже не собирался в тот момент забирать ребенка. В любом случае.
– Но… я не понимаю…
– Не понимаешь? Ась, правда… совсем не понимаешь?
Она опускает голову.
– То есть… тебе не нужно было… не нужно было играть в чувства, да? Ты все знал?
– В каком смысле – играть в чувства? – тут уже я ошарашен. Она всерьез думала, что я приударил за ней чтобы малышку отнять?
Чему я удивляюсь? Именно это предложила Илона. Это что же – женская логика что ли?
Или… или это Ася играла в чувства?
– Прости.
– Так. Теперь уже я ничего не понимаю, Ася! Ты считала, что я решил за тобой поухаживать только из-за ребенка?
Молчит, не двигается, не кивает. Притягиваю ее в свои объятия.
– Или это ты отвечала мне опасаясь, что я…
– Ты что? – а вот теперь я, похоже, реально ее обидел. И сильно.
Ася закрыла лицо руками, склонилась к самому ковру, словно прячась от тех гнусных слов, которые я, дурак, произнес.
– Ася, прости меня…
– Я бы никогда… не стала, - говорит так тихо, что я ее еле слышу.
Она бы не стала. Точно. А я?
Что я могу о себе сказать? Что…реально думал об этом? А разве я думал?
Нет. Просто в какой-то момент мне башню снесло. От ее нежности.
Много чего я там ненужного варил в голове, и то, что она с Феликсом была, и то, что не понятно, чем его зацепила, или понятно, и то, что она вот такая вот обыкновенная – необыкновенная…
И как я обрадовался, узнав, что она на самом деле с Феликсом не была! И все мысли мои улетучились. И вообще…
– Ася, прости, правда. Я… идиот. Меня… меня пожалеть надо, убогого такого. Я правда, как банкомат. Без чувств.
– Нет. Не банкомат. И чувства у тебя есть раз ты…
Раз я что? Не понимаю.
– Раз ты все знал и не забрал мою девочку.
– Глупенькая моя. Иди ко мне. – поднимаю ее, прижимая к своей груди.
Целую в макушку.
Она, кажется, выдыхает, расслабляется. И я сам тоже расслабляюсь.
Удивительно, как стремительно для меня перевернулся мир!
Еще неделю назад я не представлял себе подобного!
Максимум, о чем думал – о том, что ребенка заберу в свой дом.
А тут… ребенок, женщина, и еще ребенок!
И я, кажется, очень рад?
– Ром…А Гена зачем приходил? Денег просил?
– Не важно. Гена тебя теперь не должен волновать, этот вопрос я решу.
– Я думаю, опеку он мог вызвать. У него сестра там работает.
– Работала. Больше не будет. Этот вопрос Я тоже решу.
Снова всхлипывает. Но я чувствую, что это уже остаточное явление. Она успокаивается.