Куплю тебя. Дорого
Шрифт:
— Поживее, — рыкает позади.
Когда дверь за нами закрывается, опираясь на стену, осторожно спускаюсь. Едва ли не на ощупь.
Мне становится хуже и хуже с каждой секундой. Словно мой организм решил, что смертельная опасность отступила, а посему можно расслабиться и поспать. Уровень адреналина в крови резко упал. Я больше не ощущаю того странного возбуждения, вдохновлявшего недавно на ложь.
Посетители заведения обходят меня стороной, как чумную. Да и мужчина, следующий за мной тенью, не вызывает положительных
Двигаюсь медленно, спотыкаясь на каждом шагу. Конвоира это раздражает. Чтобы я шла быстрее, он толкает меня в спину время от времени. Противно. Неприятно. Но не больно.
Я сжимаю кулаки, вонзаясь ногтями в ладони, чтобы не шлёпнуться в обморок.
До дурноты хочется опустить веки и погрузиться в темноту. Она так манит, затягивает к себе. Зазывает словно в гости.
Толком даже не поняла, как оказалась на свежем воздухе. Привалилась лбом к стене. Прикрыла глаза.
Конвоир буквально воспринял указ Ратмира и, когда я потихоньку начала сползать на асфальт, не притронулся ко мне.
Не знаю, сколько я так просидела, но в какой-то момент меня, как чемодан без ручки, подхватили под мышку. А потом бросили в автомобиль.
Салон ещё не успел прогреться. Я свернулась на заднем сиденье, прижав колени к груди, и была готова уехать в этой машине хоть в ад. Лишь бы в дороге разрешили немного подремать.
Проснулась оттого, что кто-то трепал меня за плечо. С трудом разлепила веки, вглядываясь в лицо напротив.
— Очнулась? Вылезай.
Состояние после короткого сна ещё хуже. Меня трясёт в ознобе. Дрожь зарождается откуда-то изнутри и распространяется по всему телу. Даже зуб на зуб не попадает. Хотя в салоне автомобиля очень тепло.
Мутным взглядом я смотрю в лицо Ратмира. Оно совсем рядом. Я вижу каждую пору на его загорелой коже, плотно сжатые губы. Глаза непонятного, меняющегося оттенка. Сейчас они кажутся ореховыми. Как у тигра. А недавно были абсолютно чёрными. Обсидиановыми.
Я слышу каждую произнесённую им букву. Но не могу сложить их в слова. Не понимаю, чего он хочет от меня.
Задумчиво потёр небритый подбородок. И вытащил из автомобиля за руку. Поднял насильно на ноги, придерживая за талию.
Оглядываюсь по сторонам. Мы в подземном гараже. Вокруг множество других дорогих машин. И я догадываюсь, что он хочет, чтобы я преодолела какое-то расстояние на своих ногах. Но от одной этой мысли я стекаю на пол.
Он ловит меня и берёт на руки. Опять вспоминаю, что я грязная. Испачкаю его белую рубашку, к которой я прижимаюсь.
Слышу его голос. Снова. Он что-то говорит. Тихо. Но не шёпотом. Улавливаю лишь интонацию. Она спокойная. Умиротворяющая. И я погружаюсь под неё в сон, как под колыбельную.
Почему у этого мужчины такой приятный голос? Он музыкой касается моих барабанных перепонок. Хочется урчать и ластиться об его грудь. Я что, пьяная? Или он действует на меня как наркотик?
Кажется,
Недовольно мычу, не желая вылезать из кокона, в который залезла. Но меня грубо, не щадя вытягивают из него.
Свет в глаза.
А затем Ратмир похлопывает меня по щекам, приказывая не засыпать.
Я с трудом озираюсь, не соображая, где нахожусь и как здесь оказалась. Рядом ещё один мужчина. Чуть моложе. Симпатичный, но рядом с Сабуровым любой окажется блёклым и пресным.
Уже не так скверно себя чувствую. Даже удалось принять вертикальное положение.
— Как вас зовут, девушка? — задаёт вопрос мужчина.
Медленно перевожу взгляд с него на Ратмира. И обратно.
Сабуров наблюдает за мной, засунув руки в карманы. Рукава рубашки закатаны по локоть, и я почему-то обращаю внимание на то, какие у него красивые предплечья. Вместо того чтобы ответить.
— Как тебя зовут? — на этот раз вопрос звучит от Ратмира.
Он присаживается на корточки и смотрит мне в глаза. Будто заставляя вернуться в сознание. Каким-то странным образом удерживает здесь через зрительный контакт.
— Спичка.
Язык плохо слушается.
Мужчины обмениваются взглядами. Становится обидно, ведь я не понимаю, о чём они.
Меня осматривают. Врач. До меня дошло, что незнакомец — врач. Прошёлся пальцами по моему черепу, надавливая. Ощупывая.
— Есть вероятность сотрясения. Надо бы девушку на компьютерную томографию отправить.
— Осмотри её полностью.
Что-то мне подсказывает, что томографии не будет.
Чужие руки тянутся к моей кофте, задирая наверх. Но я их останавливаю. Автоматически.
Ратмир не столь деликатен. Словно я маленький несмышлёный ребёнок, он стягивает без лишнего копошения с меня верх, оставляя в хлопковом топике, который я ношу вместо лифчика. Быстро. Чётко. Удерживает мои руки за головой и наклоняется.
— Не дёргайся.
И я успокаиваюсь. Просто смотрю в тигриные глаза и расслабляюсь.
Холодные руки врача заставляют меня вновь лечь на спину. Пальпируют мои рёбра и живот. Я вздрагиваю. Морщусь. Он надавил на какую-то точку, от которой по телу расползлись волны боли, приправленные тошнотой.
— Гематомы. Переломов нет. Возможны внутренние повреждения. В целом нормально. Хотя я предпочёл бы её госпитализировать.
— Нет.
— Тогда оставлю лекарства, но если ей станет хуже — немедленно вези в больницу. Буди её каждые несколько часов. Проверяй состояние. По виду она истощена. Ей нужен покой и еда. — И спустя короткую паузу задаёт личный вопрос: — Кто она тебе? Симпатичная малышка.
— Моя вещь.
Глава 28
Мне снились кошмары. Один хуже другого.