Купол над бедой
Шрифт:
Отправив текст, Полина закрыла окно браузера, посмотрела за окно и пошла в спальню, к шкафу, где жили рыжий полосатый шарф и большой зонт-трость с розой. Начиналось их время: даже формального лета оставалось всего два дня. Дверь шкафа открылась слишком легко: изнутри он не был больше, чем снаружи, а хозяйка от него захотела, похоже, именно этого. Вот он и выплюнул часть содержимого. Кроме зонта и шарфа из-под вешалок с одеждой вывалилась коробка, стукнулась об пол и рассыпала по лакированным доскам содержимое. Из коробки выпала прошлая жизнь ее хозяйки.
– Валя? Привет, это Поля, с дурацкой просьбой. У тебя случайно лазерного уровня нет? А то мне кое-что прикрутить к стенке надо, хочется ровно, а от пола и от потолка у меня как ни отмеряй, ровно не будет, квартира такая. Да, ты прав, угловая. Серьезно? Вот спасибо тебе. Приезжай, конечно.
Приехав, Валентин выгрузил из рюкзака уровень, ударную дрель и саморезы:
– Показывай.
Полина растерялась:
– Да я бы и сама сделала, все не так сложно.
– М-м, - прогудел он, проходя.
– Показывай.
Полине стало ясно, что смириться сразу дешевле и быстрее.
– Хорошо. Вот сюда, в спальню. Тут вот зеркало, его прикрепить к стене, а поверх, вот тут, примерно на этой высоте - вот эту рейку. Кронштейны вот.
Валентин с непроницаемым лицом обозрел сперва фронт работ, потом Полину.
– Ну ты еще скажи, что собиралась в одиночку полутораметровое зеркало крепить. Оно узкое, но все равно же весит.
– Ой, проблем, проблем, - фыркнула она.
– Ну отлежалась бы.
– Ага...
– безразлично бросил байкер.
– Неделю примерно. Ладно, неважно. Стремянку дай или хотя бы табурет. Поль, зачем оно тебе? Фитнес, что ли?
– Нет, не фитнес, упаси бог. Упражнения для танцоров.
– Ты еще и танцевала?
– Да, было дело. До аварии. Потом не с кем стало, он на ЛАЭС остался. Думаю вот хоть для себя вспомнить, пока спина и ноги не заржавели окончательно.
Взвыла и затихла дрель - раз, затем другой.
– Вот оно как... личная жизнь твоя?
– Нет, не любовник. Дружили, танцевали. Работали вместе. Потом я ушла в другое ведомство, за пару лет до Вторжения, но танцевать продолжала. А после аварии нас всей службой передали в это самое другое ведомство. А в прошлом году я вообще уволилась.
– А... Бывает. Саморезы дай, вон там лежат. Так чего ты там позавчера сказала про соль красавчикам в компот?
– Держи. В рамках соли в компот уже можно начинать политику разделения культурной жизни на официальную и неформальную. Ну, я так думаю, что можно, уже пора.
– Это как?
– Ну вот так вот просто. Официальную они вправе наполнять, как им угодно, да они нас и
Мимика у Валентина была никакая, но паузы получались очень выразительные. Впрочем, дрель орала все равно драматичнее: ей не нравился силикатный кирпич.
– Ну ты же не надеешься, что их все и сразу начнут по дуге обходить? Второй подай.
– Нет, не надеюсь, конечно. Вот второй. Тусовки подгнивали с начала оккупации, если не раньше. Наверное, раньше, иначе Вторжения бы не было. Собственно, поэтому я и оказалась там, где оказалась. И танцевать начала тоже поэтому. Товарищ по работе привел, я и осталась. Там как-то, понимаешь, иначе было.
– Так, про формальную понятно. А как ты хочешь неформальную культуру тут двигать, я что-то не соображу. Давай-ка разверни. Где у тебя кронштейны?
– Вот они, у тебя за спиной. А неформальная культурная жизнь - это квартирники, лекции, экскурсии для своих. В общем, все, что можно сделать за закрытыми дверями при свечах и с минимумом электричества. А если не в доме, то на улице. Нужно разное. И много. Публичное - короткие яркие программы, максимум на сорок минут, а потом снялись и перелетели в другое место. Ни в коем случае не танцы, чтобы эти не решили, что город пошел на диалог. На портале сделать специальный раздел, в нем выставить микроколонки для музыкантов, флешки на терабайт для музыки, материалы для асфальтовых художников и уличных каллиграфов, мячи для жонглирования, пои, слэки, ходули, вот это вот все. Ну и билеты, естественно. Никаких шляп, никаких ящиков на виду. Все только по подписке и с системой одноразовых условных знаков для участников. Знаки очень простые, никакий позы и пафоса, упаси бог. Самая примитивная бытовая элементарщина вроде нитки вокруг запястья.
– Зачем так сложно-то?
– Сааланцы любопытные. И жадные до нового. Поэтому о наших мероприятиях они в принципе не должны быть в курсе, иначе набегут. Это все должно быть нежданчиком, здесь и сейчас есть - а через час не будет, и где и когда будет в следующий раз, знают только свои. Чтобы этот пряник все время проезжал у них мимо носа, понимаешь?
– Так запрещать же будут.
– Будут, конечно, и пусть запрещают. Еще и выпорют, наверное, если поймают. Так вот, надо чтобы не успевали поймать, понимаешь прикол?
– Да, забавно. А вот это ваше - оно как, тоже комнатное?
– Вот это наше, Валя, называется специальным словом, но где я их теперь найду, тех людей, которые это слово помнят...
– Полина помолчала, посмотрела в стол.
– Да, конечно, встречи закрытые, в том и проблемы. А впрочем... Я подумаю. В общем, спасибо тебе за идею.
– Идею?
– На лице Валентина отразилась какая-то мысль. Впрочем, ненадолго.
– Ладно, Поля. Прикрутил я надежно, оторваться вроде не должно. А вообще, давай-ка сядь на эту рейку для проверки, если что, заменим старым трамвайным поручнем, у меня болтался где-то в гараже.