Купол над бедой
Шрифт:
– Что, Женька?
– А ты сам-то уцелеешь?
Этот вопрос ударил Дейвина в самое сердце. Так о нем никто не беспокоился, кроме родных. Так что и утешал он друга так, как утешал бы сестру или мать. Он улыбнулся и весело сказал:
– У меня есть большие шансы. И я не один. Я с князем. Он уже знает, что с ними делать.
Женька вяло кивнул:
– Они его уже пытались достать, ты говорил. Но светская группа против церковной или правительственной организации...
– он вдруг глянул Дейвину прямо в глаза и неожиданно сказал.
– Дэн, ты, может, ко мне приедешь, если что?
Дейвин покачал головой, без улыбки, очень серьезно.
– Это было бы бессмысленно, Женька, и небезопасно
Дни снова были похожи один на другой, но иначе. Я третий месяц работала на князя. И все было не так. Я должна была умереть во время снятия защит - но я жила.
Я так никогда и не поняла, почему, а главное, как я все рассказала про Созвездие Саэхен. Почему-то каждый раз я говорила больше, чем собиралась и чем было безопасно как для меня, так и для Саэхен. И... Князь ведь не заставлял. Не давил, не требовал. Но к маю он не только знал, что Созвездие вообще существует, он мог построить туда портал, появись у него вдруг такое желание.
Но беседы с князем были вечером. Утро начиналось с душа, быстрого завтрака прямо в комнате, потом я натягивала джинсы со свитером и шла вслед за охранником. Возмещать причиненный вред.
В первый день я думала, что снова окажусь в лаборатории, где с меня снимали защиты, но нет. Позже девочки объяснили, что та принадлежала лично князю и находилась чуть не рядом с его спальней. Купол, накрывающий ее на случай неприятностей, считался одним из самых надежных в замке, и потому работать там с моими защитами было удобнее. А авария - дело пока исключительно теоретическое, вот и занимались ею не в башне, а на первом этаже отдельно стоящего корпуса.
Замок казался мне огромным. Сперва мы спускались вниз, потом долго шли какими-то коридорами и лестницами, мимо колонн и витражей, гобеленов и уголков с фонтанчиками, окруженными зимними садиками. Потом были крытая галерея и дверь с коммуникатором. Каждый раз, когда я на него смотрела, мне казалось, что все происходит не со мной, а с кем-то другим. Замок был из сказки, а комм - нет. Как и я. Охранник звонил, дверь открывалась, и меня забирал кто-то из младших магов, чтобы проводить на место.
Комната, где мы работали, была практически пустой: два окна напротив двери, забранные решетками и выходящие на каменную стену, стол по левую руку, несколько удобных кресел, кулер с водой, пара рабочих станций и огромный экран на правой стене. На нем светилась схема, исписанная цифрами и рунами, разрисованная цветными кругами и стрелочками, размытыми кляксами и узорами. Именно так саалан описывали Поток и свою работу в нем. Мне была привычна запись Созвездия, но и в имперских обозначениях я разбиралась, времени выучить и освоиться было достаточно, тем более что цветовые коды и многие обозначения оказались практически одинаковыми. Когда я смотрела их книги, мне всегда казалось, что я читаю записи сайхов через толщу воды. Вроде и похоже, но искажено.
Я была нужна как живой свидетель. План эксперимента то ли сохранился не полностью, то ли маги изменили его и отошли от первоначальных идей, ведь они сидели на станции все лето и половину осени. А я, раз была там в момент аварии, то могла обратиться к Потоку и своей памяти и восстановить каждое мгновение, как предшествовавшее непроизошедшему взрыву, так и последовавшие за ним. Рутина. Мы чертили, рисовали, сравнивали. Маги задавали вопросы, уточняли, что, как, где были сплетения нитей, как именно они отражались в воде залива и вечернем небе, как меняли цвет струи и куда заворачивались спирали полей. В основном я работала с Дарной и Майал, девочками князя. Случись наше знакомство при
Часть времени я проводила, отдыхая от блокирующего браслета. Без магии было никак не обойтись, я помнила не все, что видела у ЛАЭС, а обратиться к Потоку и достать нужное - дело привычки. Однако я слишком долго просидела под блоком, и полное возвращение привычного доступа к магии могло меня убить, окажись оно слишком быстрым. Так что - не больше трех-четырех часов в день.
Как и все обитатели замка, вечера я проводила в главном зале. Я бы предпочла сидеть у себя и смотреть в окно, но меня никто не спрашивал. Чуть не в первый вечер после подписания соглашения о сотрудничестве горничная, которая потом будила меня каждое утро, принося завтрак и кофе, положила на кровать платье по моде саалан и сказала, что меня ждут на обед внизу. Она же помогла мне и одеться. Длинная сорочка со шнуровкой по бокам, две нижних юбки, верхнее платье золотистого шелка, расшитое розами и анютиными глазками и отделанное кружевом. Я подошла к зеркалу. Там были девять месяцев не видевшая солнца, белая до прозрачности кожа, а вместо рыжего хвоста - спутанная серо-русая копна с посекшимися концами. Мой настоящий цвет, давно забытый. Мышиная масть. Я словно увидела себя впервые, и... Я не могла быть такой, раз уж князю приспичило меня кому-то показать. Зло улыбнувшись зеркалу, решила - сделаем из этого что-то приличное, в вампирской эстетике.
– Скажи, кто может сделать мне мейк и прическу?
– Макияж - я, а парикмахеру я сейчас выйду и позвоню, он придет...
Горничная не успела выйти: кто-то постучал в дверь, и ей передали бархатный футляр для драгоценностей.
– Еще князь прислал вам это, - она протянула его мне.
Я открыла футляр и ахнула, увидев платиновое колье с изумрудами и рубинами - переливающееся, блестящее, драгоценное. В душе поднимался гнев. Вот как. Значит, не просто показать всем, что меня купили, но и за сколько. Предполагается, что я буду радоваться цене?! Или... это представление не для меня?
– Застегнуть?
– кажется, я забыла, что не одна.
– Да, пожалуйста.
Я ненавидела замок, горничную, князя, бывшего наместника, императора и всех остальных, вместе и по отдельности. Даже себя. Но не идти вперед мне возможности не оставили. Впереди в тот вечер был первый обед в главном зале замка императорского наместника Озерного края.
Широкая галерея, соединявшая донжон с арсеналом в нем и жилое здание, заканчивалась тяжелой двустворчатой резной дверью красного дерева. Сейчас она была распахнута, и можно было видеть главный зал замка. Его центральную часть отделяли от внешних стен колонны, поддерживающие внутреннюю галерею-балкон.
Говорили, что архитектор предложил отделать зала мрамором, но наместник сказал, что подождет с этим до более благополучных времен, а пока хватит, мол, гобеленов, деревянных панелей и зеркал. И никакого электричества - пусть будут свечи и магия. Потому в зале обычно царил полумрак, а на праздниках пространство взрывалось буйством красок и огней, живыми иллюзиями и фейерверками. Впечатляюще даже для Земли, не то что для мира, где нет кинематографа с его спецэффектами. И магам хорошо - электрический свет слишком ярок и режет глаза, когда наколдуешься до ватных коленок.