Курьер
Шрифт:
– Гнев Дуклиса будет яростным, – вставил Казначей. – Он явно потребует выдать мальчишку. А то и того хуже, вторгнется на копи с отрядом головорезов. Зачем лить масло в разбушевавшийся костёр?
Судья зашелестел страницами свода законов империи, тщетно стараясь что-то отыскать.
– Вряд ли он отважится.., можно пригрозить ему публикацией записи с кристалла. – при упоминании имени посла, генерал посерел от ярости.
– Вот только записей у нас нет. Блеф не пройдёт. А при малейшем подозрении на подделку он вообще отмахнется от записи, сославшись на фальсификацию. – не унимался Казначей.
– А результатом может стать провозглашение независимости от Огнеграда. И тогда получив статус свободного поселения, шахтеры смогут выбирать себе покровителя. И что-то мне подсказывает, что им станет Ватерсити. – вставил Ректор.
– А кто будет кристаллизовать Гидрид? – поинтересовался Генерал.
– Никто не осмелиться перечить императору. Так что Балидур и продолжит кристаллизовать, только поток Гидрита будет обогащать уже не наши карманы. – сухо заметил Ректор.
– Поэтому, предлагаю военное решение. Манипула миротворцев навсегда похоронит надежды Ватерсити. – генерал красноречивым жестом опустил ладонь на эфес церемониального меча.
– А что нам известно о прошлом этого горе-любовника? – вдруг задал вопрос Гриффин.
Алютам откинулся в кресле, устраиваясь поудобнее.
– Да на самом деле, почти ничего. Дар открылся достаточно поздно – на восьмой год, но зато, сразу боевым заклятием. Он напал на дервиша, приняв его за одного из оборотней. Из-за шапки. Помните лет десять Император устраивал театральное шоу в годовщину победы над Рюмсталем? Их специально для представления шили. Ну а потом это все ушло в утиль и на распродажу.
Куратор улыбнулся кивая головой.
– Было дело.., Воевода тогда, чуть полгорода в каземат не отправил. Благо вовремя разобрались.
– А чё сразу я? Это ваши клирики хватали кого не попадя, с ног сбились и помощи затребовали. А миротворцы народ дисциплинированный. Дали приказ – выполняют. – Начал оправдываться Фирлес, но умолк под укоризненным взглядом судьи.
– А о родителях?
– Если верить отчету, записанному со слов самого студента: Родители погибли при налете одичалых. Его приютили в кузне городища, Имратий – дервиш, что привез мальчика в город – тоже толком ничего не прояснил, на полученные за Супра премиальные, напился до беспамятства, а на утро был найден в канаве с проломленной башкой и пустыми карманами. Так что из всей на самом деле достоверной информации, есть только запись о том, что его усыновил Огнебород.
– Вы всех своих студентов так хорошо помните? – оживился Лизард.
– Господин Судья, я учу студентов готовится к экзаменам. А повторение лучший способ изучения. – ректор швырнул на стол кожаную папку с личным делом студента.
Гриффин зашуршал страницами. В зале повисла неловкая тишина. Никто не хотел брать на себя ответственность, но при этом все просто жаждали поскорее отправиться по своим делам.
Минут через десять изучения данных о Краме, Судья громко хлопнул сводом законов, и с лицом победителя заявил
– Мы попросим обвинение представить кристалл правды жены Посла. Согласно кодекса: если женщина обвиняет мужчину, она должна предоставить доказательства, иначе это считается клеветой и карается смертной казнью.
– Но жена Дуклиса – графиня. Студент ниже рангом. Хватит её слова. – отпарировал счетовод.
Куратор засмеялся.
– Ловко, очень ловко, Господин судья. Мальчонка приемыш в семье потомоков Крауса Огнедышащего. И, если я ошибаюсь, пусть достопочтимый Алютам меня поправит: Спасшего жизнь прапрадеду нашего императора, Самому Сейну Посланнику Небес, когда тот с Авангардом угодил в засаду старшего из Гаэндорцев – Рюмсталя-Верфольфа. Краус сразил оборотня и помог Варсану покинуть поле боя, отдав ему своего скакуна. Сам же Краус пал, защищая отход императора. В благодарность Небесный Посланник назвал погибшего братом и приказал похоронить его, как человека, принявшего королевскую смерть. На трон наш горемыка претендовать конечно не может, но с юридической точки зрения его княжеский статус оспорить нельзя. Он потомок названного брата Императора!!!
– Он приемыш, не выйдет… – отпарировал Инквизитор.
– Выйдет, мы можем купировать из отчета данные о его происхождении, ну или аргументировать его требование клятвой Барта Огнеборода принять его как собственного, это затянет разбирательство на долгие недели, – поддержал Судью Пикинг.
– Именно, – улыбнулся Гриффин. – Но мальчишку лучше отправить с глаз долой. И лучше инкогнито, куда подальше от града, а лучше сразу к руднику. Этот Дуклис – темная лошадка, и за ним стоят не малые капиталы. Если учесть, что сам глава рода Айсманов выдал за него свою дочь, да и трибунами даром не становятся. Я конечно же наведу о нем справки. Но нам не нужны рыскающие по городу ассасины Водяных.
Куратор одобрительно кивнул головой.
– Вы отправите боевого мага в дервиши? К Рудникам? – у генерала отвисла челюсть.
– Почему бы и нет? – удивился ректор. – Общество Балидура пойдёт ему на пользу. Да и …
Но Генерал Фирлес оборвал Шайна.
– Я думаю, не самое правильное решение отправлять студента к Копям. Это позволит Миролею Абунданту отправить к рудникам отряд под предводительством «обесчещенного» и жаждущего мести Дуклиса, и в случае провала откреститься от него, сославшись на состояние аффекта.
– Согласен, его нельзя зачислять ни к миротворцам ни к дервишам. В любом случае вопрос о судьбе юноши в руках правосудия. Закон одинаков для всех простых смертных. – ледяным тоном произнёс Лизард. – Время позднее, пора заканчивать, через несколько часов нам предстоит выслушивать жалобы обесчещенного графа Дуклиса. А с этой змеей беседовать лучше на ясную голову.
* * *
Холодные щупальца кристалла Правды вдруг исчезли, оставив после себя тошноту и ужасную головную боль. Казалось, что все нутро Крама вывернули на изнанку, обнажив самые сокровенные вещи.
Более нагим юноша себя не чувствовал, даже тогда, когда он стоял со спущенными штанами, перед толпой людей, склонившись над телом незнакомой красотки. Тогда он обнажил своё тело, сейчас обнажили его душу. Казалось, что с него содрали не только одежду, но и кожу. Страхи, желания, мечты, все то, что делало его им – все это было вытащено на всеобщее обозрение. Едва усмирив рвотные позывы, Крам огляделся. Сознание возвращало контроль над телом. Он не сошёл с ума, и кристалл не выжег его разум. Хотя сейчас, он завидовал тем, чья душа не смирилась с подобным издевательством и просто покинула бренность этого мира.