Курган. Дилогия

Байбаков Сергей Геннадьевич

Леший с довольством оглядел изумленных русалок. Да! Хоть им и самим доступно многое, но оказывается в мире есть столько чудес, про которые они и слыхом не слыхивали! Да только из-за того, что они сейчас увидели, стоило завести знакомство с Хозяином Леса. Да! Он смог их удивить!

– Да вы девицы, что ж все на песочке маетесь, – вопросил леший, ласково улыбнувшись. – Вы давайте поближе к лесному столу подвигайтесь. В ногах правды нет, верно ты молвила, Белана. А ну-ка!

Леший вскочил, схватил свою клюку и неторопливо постукивая ею, обошел вокруг большого пня. Там где она касалась песка сразу же возникали такие же удобные пеньки, как тот, на котором он сидел. Березовые, с высокими спинками. Но Дубыня сделал их почему то не три – столько было русалок на берегу, – а пять. Сотворив последний, леший уселся на свое место. Пучеглазым взором оглядел свою работу, и по-видимому остался ею доволен. Леший широк улыбнулся.

– Вдруг еще кто к нам в гости заглянет, – пояснил Дубыня, – вот и будет ему место. А уж пригласим мы его к столу, иль нет – это наше желание.

Русалки, переглядываясь, чуть смущенно улыбались. Такого они не ожидали. Думали позвать старика, да позубоскалить над ним. А угодили на знатное угощение. Да еще какое! Где еще весенней порой можно увидеть летние и осенние ягоды; орехи или наливные яблоки? А что уж говорить о птичьем молоке, про которое они и слыхом не слыхивали?! И главное: отдариваться-то нечем! Если только действительно рыбки наловить – ее то уж точно у лешего нет. Или раков. Они уже стали выползать из своих зимних норок.

Леший истолковал молчание русалок по-своему.

– Может, вы людскую личину одевать не хотите, в девушек обращаться? Это да, – понурил он голову, – ни разу не видел, как вы перекидываетесь.

При этих словах Велла улыбнулась. Вот оно что! Попался Дубыня! Оказывается, леший не видел, как они принимают иную ипостась. Да и верно: откуда? Их пути пересекались редко. Не то чтоб между берегинями и Хозяином Леса вражда была, нет. Просто они в разных мирах живут. Он на земле – в лесу, они – в воде. Ну да ладно, сейчас она его поразит!

Внезапно на песке, там, где лежала Велла, возникло легкое туманное облачко. Мгновенно рассеявшись, оно открыло девушку. Обычную девушку, с руками – и главное! – ногами. Эта была та же самая Велла, веселая, смешливая, но иная – в людском обличье. Только даже в этой личине она оставалась русалкой-берегиней

Поднявшись с песка, Велла важно прошествовала к пню. Из одежды на ней была лишь небольшая поясная сумка. Русалка ничуть не смущалась своей наготы, и с трудом сдерживала рвавшийся наружу смех: Дубыня так вытаращил на нее и без того выкаченные глаза, что они стали похожи на рачьи. Вслед за Веллой, чуть ли не покатываясь со смеха, обратились в девушек Ярина и Белана. Наслаждаясь произведенным впечатлением, они так же важно, как их старшая подруга, встали и прошествовали к угощению. Белана вдобавок изящно повернулась вокруг себя, вздев над головой руки.

– Что, Дубыня? Как тебе русалки? Хороши?

Горло лешего пересохло. Неожиданно в нем появился неудобный ком.

Да что там ком! Будто сучковатая коряга в горле застряла, и ни туда ни сюда! Дубыня с трудом – за несколько раз – сглотнул и не своим голосом просипел: – Хороши!.. Слов нет! Вот не знал, что вы такие девицы расчудесные! Сколь лет живу да по лесу брожу – а не знал! Как же так?!

И смотреть на потешный, пораженный вид лешего, и слушать его причитания, все это доставляло русалкам несказанное удовольствие.

– Эх! – никак не мог успокоится Дубыня. – Вам бы девицы-красавицы мужей ласковых да любящих. А то такая красота зазря пропадает!

Ярина усмехнулась:

– От чего ж красота-то пропадает, Дубыня? Мы не пропадаем, ошибаешься! Вот, например, ты в эту ночь рядом сидишь. Значит и другие найдутся. Есть кому восторгаться нами, верь! А мужья?.. – Тут на лицо русалки набежала тень. – Что ж… Были и у нас женихи, и были бы мужья, если бы не довелось нам утонуть до замужества. Вот так-то… Впрочем, тебе это самому ведомо. А вообще-то, Дубыня, так как сейчас – лучше! Ведь неизвестно, как судьба наша сложилась бы – останься мы человеческого рода дочерьми. Ну, может быть, детей нарожали, внуки пошли… может и правнуков дождались. А дальше? Попали б мы в Ирий, иль нет – то нам неведомо. Сам знаешь: людям надо жить достойно, чтоб Огненный Волх их в Ирий пустил. Иначе – к Велесу на суд. А отпустит ли он с лунных пастбищ да даст ли по серебряной дорожке к жизни вечной пройти – то неведомо. Иль хуже того – к Чернобогу путь – если грешил при жизни много. А Пекло, оно… – Не договорив, Ярина махнула рукой. В Пекле у Чернобога несладко – то всем ведомо. – Вот и выходит, Дубыня, что всех этих путей мы избежали и дали нам боги другую дорожку! Мы теперь сами, хоть и малые, но богини! Мы – духи Вод! Что хотим, то и делаем, и никому в делах своих не оправдываемся! Хотим – в людском обличье ходим. Хотим – под водой резвимся. А надоест одно место, так всегда можно в другое сплавать – подальше. А то и иные земли осмотреть, коль желание возникнет. Море-то вдоль берега переплыть – это ж забава малая! Несложно! Да и через глубь морскую можно. Только для моря храбрости набраться надо. Да и ты, Дубыня. Вот останься ты человеком, разве имел бы такую власть над лесом? Нет. Другой бы леший над тобой насмехался, за нос бы водил и вместо тебя с нами бы сейчас тут беседовал. А вот у людей этого счастья никогда не будет. У них скучно, и заботы их тягостны и мелки. Согласен? Это нас так великий Род наградил, за те муки, что в людской жизни мы претерпели. Так что, Дубыня, вот так нам счастье улыбнулось, посмертно… Не печалимся мы о женихах, ни к чему они нам!..

– Хорошо сказала, Ярина! – грустно улыбнулась Велла. И заключила: – Почти все так. Жизнь у нас теперь чуть ли не вечная… Если не сподобимся на клык какому-нибудь морскому чудищу пойти. Но если себя сберегать, осторожной быть, то и этого избежать можно. Не стареем, не горюем. Всегда юные! Люди за богатством всю свою коротенькую жизнь гоняются, а нам оно к чему? Вон, сколько в море кораблей затонувших. Сколько в них золота да камней самоцветных отыскать можно! А всего остального? Да только не надо нам этого ничего. Иной раз возьмешь какую-нибудь безделицу красивую, а потом думаешь – зачем она? Пусть бы себе на дне лежала. А люди за эти богатства бьют друг-друга, разум теряют. Не понимаю. Вот и получается – нам только позавидовать можно! Права, Ярина! Да ведь и тебе, Дубыня, выходит тоже счастье улыбнулось. Не пропади ты в лесу маленьким мальчиком, чтоб сейчас с тобой было? Где бы сейчас жил? В прохладе Ирия, на вечнозеленом Острове, или в чернобоговом пекле жарился? А, Дубыня? Вот так-то… Об одном я жалею, что нет у нас детишек. Не дано нам это.

Леший ничего не ответил, задумался. Молчали и русалки. «Да, Ярина права, – размышлял Дубыня. – Сейчас у меня есть то, чего никогда бы не было – останься я человеком. У меня есть Лес! И я в нем хозяин. А что еще надо для счастья? Но все равно, порой ой как хочется вызнать: кем я был раньше, из какого вендского рода уйдя в лес не вернулся маленький мальчик? Лесным хозяином ведь как становятся – заблудился мальчишка в лесу, погиб и в лешего обратился. Не пропади я тогда, не заплутай, где бы я сейчас жил? В вечнозеленом Ирии у прародителя Оленя? Иль, может, Барсука?.. Или как сказала Ярина в чернобоговом пекле? Нет, этого я никогда не узнаю…»

– Конечно, девоньки, – наконец-то вымолвил он, – лучше быть живым духом здесь – в лесу. Быть его хозяином, – Дубыня повел округ себя рукой, – чем умереть человеком и попасть неведомо куда. Люди – они страстям подвержены, корысти. Какую нить судьбы спрядет для человека великая Макошь – кто знает? Кем он свои дни закончит, как? Праведником? Злодеем? Когда Морана подрежет эту нить?.. А так… Ведь можно и с Огненным Волхом встретится! И в Ирии побывать, коль такое желание возникнет! А людям при жизни это заказано! Нет, нам лучше!..

Леший замолчал. Надо на досуге все это хорошо обдумать. Ну да это потом, не этим вечером. «Вон как мне свезло, глядишь, и с берегинями подружусь. Все веселее будет. Ладно, хватит о грустном…» Дубыня решил направить разговор в иное русло.

– Знаете, девоньки, – вновь заулыбался леший. – Если желание будет, я вам из своей сумы наряд достану. Какой пожелаете! – боясь, что русалки ему не поверят, с жаром воскликнул Дубыня. – А то, чай, ночь холодна настает. Озябнете. Весна все-таки…

– Ой не верти, Дубыня! Ой не верти! – погрозив пальцем захохотала Белана. – Не о том ты беспокоишься, что озябнем мы. Тебе просто на нас голых смотреть непривычно и противно. Вон как глазами нас пожираешь, будто трех жаб столетних под корягой увидел! Ты нас рассматриваешь, будто бородавки ищешь. А лицо у тебя при этом… Ну сознавайся, так это иль не так?