Курган. Дилогия
Шрифт:
В ушах Кирилла зазвенело. Да-а… От крика лорда наверняка присела бы иная, не привычная к шуму боя лошадь. Одно слово – рыцарь… Не успело эхо толком утихнуть, как правая барельефная створка, на которой в очередной раз кто-то кого-то убивал, бесшумно распахнулась и в проеме возник странного вида субъект. Кирилл даже моргнул от неожиданности, хотя, казалось, удивляться было уже нечему.
В дверном проеме стоял монах. Заурядный средневековый монах. Хотя Кирилл – опять же – видел их только в кинофильмах и не мог сказать, так ли должен выглядеть святой отец. Но, судя по всему, служитель католической церкви выглядел классически. Скверно выбритая тонзура, мешковатый выгоревший черный плащ, под ним некогда белая, а сейчас серая от грязи ряса. Под выпирающим брюшком потрепанный кожаный пояс. На босых ногах грубые деревянные сандалии. Не хватало только четок или молитвенного требника (или что там с собой таскают монахи?).
Также на груди у странного монаха Кирилл не увидел креста. Хотя положено ли католическим монахам иных орденов носить символ веры на виду у честного люда, он толком не знал. Может выставлять напоказ свою принадлежность к церкви – это удел высоких чинов? Кирилл решил, как только представиться такая возможность, восполнить пробел в образовании. Православные батюшки – они все с крестами. Они просты и понятны. А вот в католиках черт ногу сломит. Англикане, пресвитериане, лютеране, баптисты, доминиканцы, францисканцы…В общем – не суйся в чужой монастырь со своим уставом. Может этому монаху положено прятать крест под рясой. И так видно, кто он. По тонзуре.
Глаза монаха были потуплены, руки спрятаны в широкие рукава рясы.
«Странный, однако, слуга… Ну да ладно, не странней того, что со мной сейчас происходит…»
Кирилл с любопытством ждал, что же будет дальше.
– Яков, – меж тем продолжал лорд Абигор, – это господин Кирилл. Будьте ему верным слугой. На то время, что вы находитесь у господина Кирилла в услужении, я освобождаю вас от ВСЕХ остальных обязанностей. Вы меня поняли?
Последнюю фразу лорд произнес с каким-то непонятным Кирилл значением.
По бледному, одутловатому лицу монаха пробежала такая невыразимая радость, такое счастье, невыразительные бесцветные глаза так сверкнули, что Кирилл даже поразился, как это человек, пусть он даже смиренный монах, может радоваться тому, что ему только что представили будущего господина. Ну никак не может он так радоваться! Тут что-то кроется…
«Хотя, положено ли монахам быть в услужении? Вот вопрос. Непонятно. Ну да ладно, выясню…»
Меж тем монах выпростал из-под плаща правую руку, сложил два пальца вместе и начал медленно подносить их ко лбу с явным намерением сотворить крестное знамение. Вдруг, на полпути, рука его дрогнула, остановилась и монах, бросив испуганный взгляд на лорда Абигора, потупил глаза.
– Креститесь, креститесь, Яков… – снисходительно сказал лорд Абигор. – Вы же знаете, я отношусь к этому лояльно. Даже слишком лояльно. Не как иные. Мне все равно. Впрочем, и другим это тоже безразлично. Тем более на ближайшее время это ничего не изменит.
Монах, как показалось Кириллу, с большим облегчением медленно перекрестился, и вновь потупив глаза, смиренно опустил голову.
– Можете идти, Яков. – Лорд Абигор сделал повелительный жест. – Подождете господина Кирилла у дороги.
Монах смиренно склонился, и Кирилл вдруг заметил его быстрый, полный надежды взгляд, который он бросил на зеркальную гладь то ли бассейна, то ли фонтана… В общем – водоема.
Это не ускользнуло от внимательных глаз лорда.
– Надейтесь, Яков! – громовым голосом сказал он. – Надейтесь, и надежды ваши когда-нибудь осуществятся! Все зависит от вас. Только от вас… И вам это известно. – Лорд Абигор повелительно махнул рукой: – Идите!
Монах скрылся за дверью. Створка ее бесшумно закрылась. Лорд Абигор посмотрел на ошарашенного Кирилла и усмехнувшись, сказал:
– Не удивляйтесь, Кирилл. Здесь вы еще и не такое увидите. А пока – привыкайте.
Подойдя к бассейну, он взял шпагу и несколько раз со свистом рассек ею воздух. Кирилл заметил, что хоть шпага и простая, но чашкообразная гарда на ней вся изрезана хитрыми отверстиями. «Верно для того, чтоб вражий клинок застревал в этих дырочках, – подумал Кирилл. – Ну что ж, умно придумано. Век живи, как говорится…»
– А сейчас извините, Кирилл. Я должен вас покинуть. Не знаю – надолго ли. Может, на несколько дней, а может…
Лорд не закончил фразу. Протянув руку к одной из дверей, он сказал: Видите? У меня появилось несколько необычное дело. И дело это не терпит промедления.
Кирилл проследил за рукой рыцаря. Да, с дверью, вернее с ее барельефом творилось что-то неладное. Насколько понял Кирилл рельефный узор этой двери в течении долгого времени оставался неизменным. Да и узором-то это хаотичное нагромождение потеков заляпанных черной патиной назвать сложно. Так, будто вдатый штукатур-халтурщик пытался выровнять стену и набросал грязной известки куда попало и как ляжет. Лишь бы держалось.
Потеки однако дрожали, как бы пытаясь сдвинуться и сложиться в нечто понятное, логичное. Организовать гармонию, так сказать… Но ничего не выходило.
Кирилл вопросительно взглянул на лорда.
– Что-то происходит не так, Кирилл. А что «не так» – толком никто не знает. Надо разобраться…
С этими словами рыцарь ловким движением надел шляпу, которая до того лежала на ограждении бассейна рядом с Кириллом, натянул длинные перчатки и позванивая шпорами направился к той, с хаотичными рисунками, двери. Пока он шел, дверь начала распахиваться сама собой. Подойдя к ней, лорд Абигор обернулся.
– Кирилл… Вам туда, в ту дверь, куда вышел ваш слуга. Другие пути для вас закрыты. Пока закрыты… – со значением добавил он. – Даже и не пытайтесь выйти иным путем. Неизвестно, что из этого выйдет. Но скажу вам точно – ничего хорошего! Располагайтесь в моем жилье так, как если бы вы были у себя дома. Осматривайте владения. Наслаждайтесь жизнью. Яков тут давно, многое знает. Он будет толковым помощником. Благо у него есть для этого стимул. Ему дозволено говорить с вами. Но у меня к вам еще одна, на этот раз последняя просьба.