Курган. Дилогия
Шрифт:
– Да, господин Кирилл прав, этот замок принадлежит лорду Абигору. И так же все то, что вы видите вокруг, господин, его владения. – При этих словах монах выпростал правую руку из широких рукавов рясы и повел ею вокруг себя. – Вся эта земля также неотъемлемая принадлежность лорда.
«Богат лорд! На нашей земле таких магнатов сейчас почти и нет… Богат! Когда-то были монархи и императоры. В России цари. Вот они и владели огромными землями. Но это давно прошло и кануло в небытие…»
Кирилл уже не сомневался, что он находится совсем не на той земле, на которой сподобился родиться. Эта земля – иная…
«Мда… Добаловался с виртуалом, все от реала пытался скрыться!..» – Кирилл горько усмехнулся невеселой мысли, заскочившей в голову. «Компьютеры – это тебе не игрушка! Вот и получай иную реальность. Меньше надо в монитор пялиться, да голову стратегиями да квестами забивать! Вот и имеешь сейчас самую что ни на есть настоящую виртуальную реальность! Хотя, комп – это здорово!..»
Кирилл нежно поправил лямку рюкзака, как бы проверяя, на месте ли его любимый «неубиваемый» ноутбук. Рюкзак приятно тяжелял плечо. На месте. Да еще и дивайсы всякие при нем. Значит – живем. Ну надо же, как ему свезло! Отдал одному левше, коими так богата Русь, заапгрэйдить любимый комп и именно в этот вечер забрал его! А в нем!.. Даже страшно подумать, что сейчас понапихано в электронное чудо, какие возможности у ноутбука от этого появились, и во сколько все это обошлось. Впрочем, дело не в цене. Деньги у Кирилла водились.
– Послушайте, Яков. – Кирилл решил обращаться к монаху на «вы». – Насколько я понимаю, лорд Абигор велел вам показать мне его владения, а вам быть моим неотъемлемым спутником?
Тут Кирилл поразился витиеватости своей речи. «Во загнул! Что это со мной! Не иначе, тут климат и окружающая обстановка располагают выражаться как в пресловутых рыцарских романах. Хотя нет, эти романы всего лишь стихи. Но все равно, занятно. Ладно – главное самому понятно, что я хотел сказать. А другие – так те, кому надо, разберутся».
Кивнув, монах прошепелявил елейным голосом:
– Именно так, господин Кирилл. Лорд Абигор был так благорасположен, что доверил эту большую честь именно мне. Итак, господин, чтобы вы возжелали осмотреть в первую очередь? Или может, вы стремитесь отдохнуть после долгого пути, омыть себя от дорожной пыли и отдать долг предвечерней трапезе? Тогда господину надо следовать в замок лорда.
– Хорошо, пойдем в замок, – ответил Кирилл, у которого при упоминании о трапезе забурчало в животе. Интересно, сколько он не ел? Ощущение таково, что казалось, со времени обеда на той, прошлой земле, прошла вечность.
Яков склонил голову, снова показав свою неопрятную тонзуру.
– Как будет угодно господину. Тогда следуйте по этой дороге. – Тут он указал на вымощенную круглыми серыми булыжниками дорогу, в начале (или в конце?) которой сейчас стоял Кирилл.
Дорога поднималась из долины, шла на вершину утеса и обрывалась у входа в пирамиду. Или у чудных барельефных ворот, из которых Кирилл недавно вышел, и которые неожиданно исчезли, сменившись мрачноватым темным проходом. В общем, неважно. Надо следовать по этой дороге, тем более иного пути, ведущего в долину, он пока не видел.
– Хорошо. Пойдемте, Яков.
– Господин должен следовать впереди, так положено. Я буду идти сзади в нескольких шагах от господина.
"Вот еще китайские церемонии! – с досадой подумал Кирилл. – Мне что же, теперь за каждым вопросом головой вертеть? Ладно, раз тут так принято – значит так надо. Не будем нарушать субординацию. Лорд, судя по всему человек строгих правил, и, наверное, не одобрит, если я начну тут что-то на свой лад перекраивать".
Будто прочитав его мысли, монах Яков приподнял смиренную голову, и встретившись с взглядом Кирилла, произнес:
– Если господину будет угодно, то я могу следовать за ним несколько ближе: шагах в двух позади него. И немного сбоку. Тогда господину легче будет задавать интересующие его вопросы, на которые мне было дозволено дать обстоятельные ответы.
"Ну и речевой оборот! Жуть! Ладно – может пообвыкнусь со временем".
– Господину будет угодно именно так, пойдемте, Яков.
"Интересно, как это мы понимаем друг друга? – мелькнула мысль. – Не может быть, чтобы я в одночасье стал понимать речь средневекового монаха. Да и лорд Абигор, тоже кажется отнюдь не современный человек. Он вообще странен. Странен и мудр… Чувствуется, ему многое подвластно. Ох, многое… Кто же он? Кто этот рыцарь?
Неожиданно Кириллу пришла в голову интересная идея. Креативное мышление, которое появлялось у него в порой самый нужный момент, не подвело и на этот раз. Он обратил внимание, что когда монах произносил свои напыщенные речи, то чувствовалось какое-то легкое несоответствие между движением губ, мимикой и звучанием слов.
Все это происходило почти незаметно глазу, и если бы Кирилл сейчас был не тут – в непонятном, в нереальном месте – а в Питере, то он бы и не обратил никакого внимания на такое несоответствие.
В его голове вспыхнула догадка. Озарила молнией. Когда лорд Абигор, или монах Яков что-либо ему говорили, то это походило на высококачественный перевод иностранного фильма.
Там мастерство дублеров заставляют забывать зрителя о том, что артист, играющий какую-либо роль, совсем не из России и в ней он, может, даже никогда и не бывал.
И идиоматические выражения, и жаргонные словечки, которыми он бойко сыпет с экрана, в его языке не приняты, и смысл их будет ему непонятен. Но зритель воспринимает речь актера как само собой разумеющееся. Велика сила искусства и качественного перевода!
Кирилл, не мешкая, решил проверить догадку.
– Яков, вы не поможете мне в одно деле? Оно вас не затруднит, смею вас уверить.
– Да, – тут же отозвался монах. – Что будет угодно господину Кириллу?
– Вы грамоту разумеете? Мне кажется, что должны…
Кирилл достал из кармана небольшой блокнот, с вставленной в корешок шариковой ручкой. Раскрыл его на чистой странице и протянул монаху.
– Вот, пожалуйста, напишите здесь… Ну-у, допустим, слово "мама".
Монах с любопытством стал разглядывать предложенные вещи. Видно, что и обыкновенный недорогой блокнотик, правда, украшенный потешной кошачьей рожицей, и – самое главное – прозрачную шариковую ручку он видит впервые.