Курсантка с фермы. Адаптация к хитрости
Шрифт:
— Непредсказуем? — тоскливо повторил он. — Нина, мои поступки более чем предсказуемы. Я всего лишь хочу тебе помочь, снять напряжение. Покричи на меня, побей, можешь даже оскорблять. Я все снесу во имя твоего душевного исцеления.
— Какое удивительное самопожертвование!
— Чего только не сделаешь ради любви.
— Лю-ю-юбви? — протянула я одновременно сердито и удивленно. — Надо же. Я думала, любовь у центавриан замещает расчет.
— Вы, младшие, любовью называете страсть, влечение, влюбленность — и все что угодно, но только не истинное чувство. Вы еще не
— А вы, старшие, понимаете? И почему ты вообще завел разговоры о любви, Малейв? — собравшись с духом, я задала и главный вопрос: — Почему ты преследуешь меня?
— Хочу понять, что влечет меня к тебе.
— А это не так уж важно, — сказала я с мстительным удовольствием, — потому что меня к тебе не влечет совсем.
— Ты в этом не уверена.
— Уверена!
Он покачал головой, встал с кровати, поудобнее перехватил полотенца и направился к выходу. С торжествующей улыбкой, чтоб его! Цвин рогатый!
Как оказалось, к игре в академии на самом деле относились, как к развлечению. Никто не объявлял сплоховавшим выговором, не заносили пометок в личные дела, если что-то в игре было не так. Для всех это был только способ развлечься и встряхнуться. Для всех, кроме самих участников.
Когда мы, разведчики-чемпионы, пришли в себя после вирт-раунда, Солд собрал нас не в досуговой комнате, а провел в библиотеку, где провел в большую ГСПИ-кабину. Лейтенант, чье лицо было невозмутимо, как у человека, познавшего Покой, включил запись игры.
Дом и сад, где происходило действо, были очень красивы. Как большая любительница редких растений, я обратила внимание на то, что в саду распустились цветы капризнейших, но и красивейших растений. Была и винна лепестковая, и желтый анкен, и земные розы причудливого перламутрового оттенка! Правда, внимание от цветов быстро отвлекли участники игры, появившиеся один за другим у трех аэро-площадок — красной, фиолетовой и темно-золотой. Не все, участники, правда: меня и еще двоих не было.
Капитаны команд вышли к аэро-площадкам, взяли каждый по цветному клочку бумаги, на которых были накарябаны послания, и вернулись к своим. Круек, у которой от напряжения глаза стали не то, чтобы круглыми, но даже и квадратными, дала приказ орионцу:
— Беги за оружием!
— А где оно? — растерялся Тулл. — Ты нам что-нибудь объяснишь?
— Заткнись! — рявкнула капитанша. — Оружие где-то там…
— Где именно? — Ниджер попытался выхватить у Круек листок бумаги, но апранка оскорбилась и оттолкнула курсанта.
— За другими беги! — внес предложение Ридис. Круек хотела остановить орионца, но Тулл рванул в кусты за участниками других команд.
Солд, ткнув по нужному месту на экране, показал нам его крупным планом.
Слагор понесся сквозь кусты, ломая их и не отнимая взгляда от соперников. Оружие — один-единственный бластер — висело на ветке древа га-а. Золотой поспел первым, подпрыгнув, он схватил бластер с ветки, и тут же получил кулаком в лицо от красного. Красный, в свою очередь, получил от Тулла. Слагор схватил бластер и побежал к команде.
Все это проделал он быстро… и прибежал, бы, наверное, быстро, если бы парень из команды
Высветилась надпись — Тулл выбывает из игры. Следом за ним сразу же выбыл золотой, по которому попали из бластера, но факт остается фактом — наша команда лишилась игрока первой. Причем игрока самого многообещающего.
Солд поставил воспроизведение на паузу и повернулся к нам.
— Кто пояснит, что это было? — ласково, точно добрый дядюшка, спросил он.
Слагор сидел прямо и не двигался, только грудь его мерно опускалась и поднималась. Курсанта будто облили розовой глазурью — так разрумянилось от стыда его лицо.
— Что. Это. Было. Тулл.
— Товарищ лейтенант… Я не подумал…
— Верно! — громко воскликнул куратор. — Твое тело, Тулл, создано для выполнения подобных заданий, ты тренирован и подготовлен! Ты мог бы стать щитом своей команды, а стал ее позором, — мужчина склонился над курсантом. — Победа достигается общими усилиями, а не свистоплясками одного героя! Ты можешь быть быстрее, сильнее остальных — но какой в этом толк, если ты недооцениваешь соперников? Что тебе сказал капитан?
— Взять оружие, товарищ лейтенант, — Слагор покраснел до очень любопытного оттенка.
«У розовых помидоров точно такой цвет», — отметила я про себя, вспоминая бытность свою беззаботной фермершей.
— А ты что сделал? На-пор-та-чил! Вот тебе совет, Тулл: слушай того, у кого есть мозги, потому что у тебя самого их нет. Ты — часть команды, и только капитану решать, как тобой распорядиться во благо общей цели. Кстати, насчет капитана, давайте полюбуемся, как Круек вас организовала.
Солд включил запись и показал нам крупным планом апранку. После того, как выбыл Тулл, Круек велела всем бежать в дом. Ридис попытался возразить, но его не послушали. Экри, наплевав на капитана, остался в саду. Побегав бестолково по дому, Круек вдруг поняла, что ничего не понимает, и начала мучить Ридиса вопросами, что делать.
Ридис сказал, что.
В этот момент в него попали из бластера, и обожженный апранец приказал Круек подготовить для соперников ловушки. Круек понеслась с ним к кухне, и увидела меня на полу. А дальше все было мне знакомо…
Солд поставил паузу и потер переносицу. На экране как раз замерло мое увеличенное изображение. Я обмерла, полагая, что ругать в первую очередь будут меня и что сейчас мне придется выслушать много неприятного о себе.
— Капитан команды, — негромко произнес мужчина, и мне показалось, что он так расстроен, что ему даже физически больно, — это то, что делает из сборища разных людей с разными способностями единое целое. Капитан должен знать, кто на что способен и как мотивировать команду. У вас же, товарищи чемпионы, был не капитан, а истеричка. У Круек тот же диагноз, что и у тебя, Тулл — воспаление эгоцентризма. Тяжелый случай. Но самое ужасное не в том, как она бестолково пыталась вами командовать, а то, что вы ее выбрали. Вы признали ее капитаном. Зная, что на эту роль она не годится.