Курск- 43. Как готовилась битва «титанов». Книга 2

Замулин Валерий Николаевич

В боевых документах Свобода называлась «местечко», т.е. хуторок. В действительности же это была территория закрытого ещё до войны монастыря, расположенного на берегу р. Тускарь, где сохранилось несколько деревянных хозяйственных построек и домиков, в которых и жили, нарушая требования руководящих документов, командующий, члены Военного совета, начальник штаба фронта и ещё ряд высокопоставленных генералов. Перед началом Курской битвы эта «расслабленность» чуть не стоила К.К. Рокоссовскому жизни. «Мы заметили; что вражеские самолеты-разведчики стали часто появляться и над селом, где располагался наш КП, – вспоминал маршал. – Жили мы в крестьянских домах. Поэтому на всякий случай возле каждой избы были вырыты щели для укрытия от осколков и пуль. То, что не позаботились о блиндажах, было, конечно, нашим большим упущением. Дом, в котором я остановился, стоял против ворот, ведущих в монастырский парк.

Неподалеку возвышались два больших тополя. Одним словом, был очень приметен. Но обратили мы внимание на это лишь тогда, когда зачастили немецкие самолёты. Решили сменить место КП, да всё некогда было. Обычно поздно вечером я просматривал шифровки, а затем шёл ужинать в столовую Военного совета, помещавшуюся в соседнем доме. Но однажды почему-то не стал ожидать у себя шифровальщика, а, позвонив ему, попросил, чтобы он принес шифровку в столовую. Вскоре туда же пришли Казаков, Малинин, Телегин и ещё некоторые работники штаба. Ровно в 23 часа шифровальщик принёс депеши. В это же время пролетел немецкий самолет, сбросил осветительные бомбы, а затем послышался шум ещё одного самолета и свист сброшенных им бомб. Я успел лишь подать команду «Ложись!». Все легли на пол, и тут прогремел оглушительный взрыв… Комната наполнилась пылью от осыпавшейся штукатурки. Со звоном разлетелись стекла. Вслед за этим взрывом последовал второй, но уже дальше. Из нас никто не пострадал. Однако от дома, где я жил, ничего не осталось – он был снесен второй бомбой. Спас меня просто случай, а возможно, интуиция. На войне всякое бывает.

Всё же не обошлось без жертв. Осколком бомбы был убит часовой; находившийся невдалеке от моего дома, и ранены второй часовой и младший адъютант, успевшие спрыгнуть в щель. Пришел генерал Г. Н. Орел. Растерянно разводя руками, сказал: «Ну и дела!» Оказывается, увидев повешенные фашистским летчиком «люстры», он спрятался в щель, а потом не выдержал и снова вернулся к себе в дом. Именно в это время раздался взрыв бомбы. Она угодила точнёхонько в щель, в которой только что сидел генерал. Да, на войне многое зависит от случая.

– И как вы догадались уйти из щели? – спросил кто-то.

Григорий Николаевич засмеялся:

– Знаете, уж очень там тесно и холодно было, как будто в могилу попал и тебя сейчас зароют. Плюнул я и вылез: если уж погибать, так лучше дома, в тепле…

Смех смехом, а рисковать больше мы не имели права. Усложнившаяся обстановка не давала возможности перенести КП. Решили здесь зарыться в землю. Заботами начштаба фронта Малинина и начальника инженерной службы Прошлякова в парке бывшего монастыря были быстро оборудованы хорошие блиндажи, куда мы и перешли» [171] .

171

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М.: Вече, 2013. С. 242, 243.

А теперь вернёмся к боевому составу Центрального фронта. Весной 1943 г. из-за быстро меняющейся оперативной обстановки, для оптимизации управления войсками и эффективного решения стоявших задач, Брянский, Центральный и Воронежский фронты по несколько раз передавали друг другу не только отдельные дивизии, но и целые армии. Был непродолжительный по времени период, когда Брянский фронт был упразднён, а потом вновь воссоздан, схожая ситуация произошла с Орловским фронтом, просуществовавшим всего несколько суток. Поэтому тот состав Центрального фронта, в котором он начнёт летнюю кампанию, был сформирован не сразу после его полного развёртывания под Курском. «Утряска» продолжалась с марта и до первой декады мая. 12 марта к уже имевшимся 65А, 2ТА и 16ВА

К.К. Рокоссовский из Брянского фронта получил свои главные силы: 3, 48 и 13А, 28 с к, 19 тк, 19 гв.кк и средства усиления. Последнее крупное переподчинение было проведено 27 марта: Брянскому фронту была возвращена ЗА, а взамен Воронежский передал Центральному 60А. В дальнейшем в распоряжение Рокоссовского из Центра поступали дополнительные дивизии и корпуса, формировались новые соединения в самом фронте, его армии обменивались крупными формированиями, существенная часть его войск (танки и кавалерия) выводилась в резерв Ставки. Но именно 27 марта можно считать днём формирования костяка фронта Рокоссовского, с которым он вступит в Курскую битву.

Каков же он был? Это важно знать прежде всего для того, чтобы понимать объём работы, проведённой его командованием при подготовке оборонительной операции. Обратимся к документальным источникам, которые стали доступны для исследователей совсем недавно. Итак, к началу апреля в его состав входили пять общевойсковых (13, 48, 60, 65, 70-я), одна танковая (2-я) и одна воздушная (16-я) армии, а также резерв, т.е. войска фронтового подчинения: 24 ск (112 сд, 42 сбр, 29 лыжбр), 6, 70 и 75 гв.сд, 2 ид (3,4 ибр), 19 кк (8,51 кд). Они объединяли в своём

составе:

– 2 стрелковых корпуса, 35 стрелковых дивизий, 4 стрелковые бригады, 3 лыжные бригады;

– 4 танковых корпуса, 5 отдельных танковых бригад, 14 отдельных танковых полков;

– 2 кавалерийских корпуса и 5 кавалерийских дивизии;

– 3 артдивизии, 1 истребительную дивизию, 1 отдельную истребительную бригаду, 2 отдельных артполка, 12 истребительнопротивотанковых полков, 15 отдельных минполков, 8 полков PC, 4 зенитные дивизии, 6 зенитных полков;

– 1 бомбардировочный корпус, 1 бомбардировочную дивизию, 2 штурмовые авиадивизии, 3 истребительные авиадивизии, 1 ночную бомбардировочную авиадивизию, 2 отдельных авиаполка;

– 4 инженерные бригады, 12 инженерных батальонов.

По уточненным данным, после передачи ЗА на 27 марта 1943 г. фронту предстояло оборонять полосу, располагавшуюся между разгранлиниями: справа (ЗА Брянского фронта) – Ефремов, Михайловское, Верховье, Никольское, Стишь (все населенные пункты, кроме Стишь, включительно для Центрального фронта), слева (38А Воронежского фронта) – Старый Оскол, Дежовка, Верхний Реутец, ст. Локинская, ст. Коренево, Бруски (все населенные пункты, кроме Старый Оскол, включительно для Центрального фронта).

Его армии удерживали:

48-я – генерал-лейтенанта П.Л. Романенко (левофланговая) – полосу Городище – Панская протяженностью 36 км;

13-я – генерал-лейтенанта Н.П. Пухова: Панская/иск/– Гремячье/иск/, 58 км;

70-я – генерал-майора Г.Ф. Тарасова: Гремячий /иск./ – Асмонь, 36 км;

65-я – генерал-лейтенанта П.И. Батова: Асмонь – Силино, 88 км;

60-я – генерал-лейтенанта И.Д.Черняховского: Селино/ иск./ – ст. Шептуховка/иск./, 94 км.

Резерв фронта (на 30 марта): 2ТА генерал-лейтенанта А.Г. Родина (16, 11 тк и 11 гв.тбр) была сосредоточена в районе: Верхний Любаж, Путчина, Миролюбово, Хмелевое (её штаб в Миролюбово); 9 тк, 6 гв.сд, 2 ад, 24 зенад, 9 миномётных, истребительно-противотанковых и зенитных полков, а так же и три дивизиона бронепоездов [172] . О расположении тыловых учреждение служб фронта см. Приложение № 6.

172

ЦАМО РФ. Ф. 62. Оп. 321. Д. 4. Л. 107.

Общая протяжённость линии обороны фронта составляла 312 км, позже её скорректируют до 306, изменятся и полосы армий.

Как и у соседей, в штабе Центрального фронта первые наброски будущей оборонительной операции были сделаны ещё до 12 апреля, но основная работа по её разработке проводилась уже после совещания в Кремле. И в окончательном виде первоначальный вариант плана был представлен в Москву во второй половине месяца, а 28 апреля прошло его обсуждение в Ставке. К.К. Рокоссовский исходил из принятого Верховным Главнокомандованием предположения, что основные события в ближайшие месяцы развернутся в районе Курской дуги и его войска будут здесь играть одну из ключевых ролей. Оптимальный замысел действий неприятеля напрашивался сам собой: не рассекать дугу ударом с запада на Курск, а окружить советские войска двумя концентрическими ударами. В полосе его фронта участков, где бы ГА «Центр» могла нанести главный удар основным инструментом прорыва – танковыми дивизиями, было немного, значительно меньше, чем на Воронежском. Поэтому он не без основания считал, что всё внимание следует уделить правому крылу. После войны он вспоминал: «Наибольшую опасность мы… видели в основании Орловской дуги, нависавшей над нашим правым флагом. Поэтому было решено создать здесь наиболее плотную группировку сил… Такое решение вытекало из следующих соображений. Наиболее выгодным для наступления противника является орловско-курское направление, и главный удар (на юг или на юго-восток) нужно ожидать именно здесь. Наступление немецко-фашистской ударной группировки на любом другом направлении не создавало угрозы, так как войска и средства усиления фронта, располагавшиеся против основания орловского выступа, могли быть в любое время направлены для усиления опасного участка. В худшем случае это наступление могло привести только к вытеснению наших войск, оборонявшихся на Курской дуге, а не к их окружению и разгрому. … Против орловской группировки противника… оборонялись соединения 48-й, 13-й и 70-й армий на фронте от Городища до Брянцева, протяженностью 132 километра. Левее, на 174-километровом фронте от Брянцево до Коренево, занимали оборону войска 65-й и 60-й армий» [173] .

173

Рокоссовский К.К. Солдатский долг. М.: Воениздат: Международный фонд «Выдающиеся полководцы и флотоводцы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.», 1997. С. 256, 257.