Кузины
Шрифт:
Мой учитель настаивал, что я являюсь лучшей ученицей факультета, уже получившей диплом и готовой выставлять свои работы в галереях, на что тетя Нене ответила мол хороши ж тогда должны быть остальные и ситуация накалилась.
Мама попыталась разрядить обстановку, заметив что все это детские забавы и я это скоро должно быть брошу.
Из деревянной рамки на нас смотрели глазищи нарисованные Нене. Я не удержалась и сказала и потом получила за это указкой: мне кажется что на меня смотрит корова и спрашивает съем ли я ее потому что портрет скучный как коровья морда и уродливый как лицо уродливой женщины.
Нене завизжала как обезьяна в зоопарке и кричала до каких пор ее бедная сестра будет меня терпеть и уже давно пора отправить меня в Лечебницу.
Учитель сказал что
В абсолютной тишине мама сказала Нене что она погорячилась, не надо забывать, что создание картинок на картонках и холстах подаренных учителем помогало мне почувствовать себя наполненной. Нене взвилась как ужаленная: ты что не понимаешь что у этого недобрые намерения, сказала она с вопросительной интонацией а мама возразила что не надо держать в голове дурных мыслей, и ей кажется что такие большие глаза не поместились бы на лице ни у одной девушки если только это не подружка быка.
Я чувствовала что мама меня поддерживает и сдержала слезу которая готова была шлепнуться с грохотом на пол, потому что это была бы гигантская слезища какими я не плакала с тех пор как научилась понимать – хотя бы отчасти – содержание разговоров между людьми называемыми нормальными, а мама и Нене такими и были. Учитель вернулся из уборной и обратился к Нене с такой речью, которую она прервала:
Сеньорита, начал он а она сообщила что она сеньора и он попросил прощения добавив что такая красивая женщина в ее возрасте никак не могла бы остаться в девушках и несомненно супруг очень горд иметь рядом с собой художницу а она уточнила что они расстались потому что заурядные манеры ее бывшего душили ее. Учитель несмотря на всю свою воспитанность не смог сдержать восклицание что в этом доме он все делает не так.
Мама заметила, что несчастный ужин всем кроме Нене в тягость. Она принесла поднос с бокалами шампанского. Оно хранилось для того чтобы отметить пятнадцатилетие [3] одной из ее дочерей то есть мое или Бетины, но мама так и не откупорила бутылку потому что оно того не стоило ведь хронологический возраст не считается если не влечет за собой ежечасное и ежедневное возрастание интеллекта.
Мы вернулись за стол. Бетина уснула в своем кресле и храпела. Как же противно, как ужасно, как кто-то настолько противный и ужасный может существовать, горб буйвола, пахнет мокрыми тряпками. Бедная…
3
В некоторых странах Латинской Америки пятнадцатилетие девушек (кинсеаньера) отмечается особо – как начало взрослой жизни.
Выпьем за мир, – сказала Нене желая показаться умной. И продолжила рассказывать как она переживает из-за своего развалившегося брака потому что отсутствие сексуального просвещения заставляет ее чувствовать вину и иногда она скучает по Санчо, так звали ее бывшего.
Нене ждала вопросов, но никто их не задавал, и тогда она рассказала что первую ночь, и она покраснела, провела бегая от влюбленного супруга по дому и саду и союз не был осуществлен и он ушел. Слинял.
Она снова наполнила бокал шампанским а уши слушателей объяснением что она девственница и замужем, ни сеньорита, ни сеньора, никто и ее убежище это живопись.
Какой была моя тетя Нене
Она жила уцепившись за юбку своей мамы которая также была мамой моей мамы и таким образом моей бабушкой и бабушкой Бетины. Бабушкины юбки были похожи на сутану священника и ботинки были похожи на мужские ботинки, а волосы она собирала в черный пучок потому что у нее не было седины так как ее мать была индианкой а индейцы не седеют, наверное, потому что не думают. У мамы тоже не было седины хотя она думала.
Нене научилась играть на гитаре по слуху, и когда играла повязывала волосы бело-голубой [4] лентой и ненавидела гринго [5] . Мысли у меня разбегаются когда я пытаюсь описать ее, лезут группами и такие глупые, но следует признать, что она весьма интересный персонаж.
4
Цвета аргентинского флага.
5
Гринго (исп. Gringo) – иностранец, не говорящий по-испански, часто употребляется по отношению к выходцам из США. В Аргентине используется для описания людей со светлыми волосами, а также в некоторых случаях – иммигрантов-итальянцев. Может иметь пренебрежительное значение.
Ей нравилось заводить женихов и целоваться так словно она хотела съесть их губы, и у нее было наверное восемьсот женихов но она хранила свою девственность и даже избегала супружеского ложа, будь оно светским или освященным церковью.
В начале тридцатых в Нене влюбился плотник-итальянец. Какой же он был славный… Высокий, светловолосый всегда чистый и надушенный. Он приходил к дверям бабушкиного домика который не особенно отличался от других и не много стоил. Но так как никто в этой семье не работал им приходилось довольствоваться тем, что им давал дядя Тито который работал в газете.
Тетя Нене хвалилась поцелуями, которыми они друг друга оделяли. Но другого они ничего не делали потому что она хотела до замужества остаться девой. Этого я не понимала. Я думала, что медальон с изображением девы марии который она носила на шее защищал ее от чего-то очень греховного что я связывала с беременностью. Возможно, выйдя замуж, она должна была бы снять этот медальон чтобы дева мария не увидела, уж не знаю чего нельзя было видеть Богоматери. В голове у меня все смешивалось и клубилось и я выплескивала это на картонки, так я написала изящную шейку на которой висело на цепочке изображение Девы Марии Луханской [6] и выступающего из тени которой я добилась растушевывая пальцем широкие черные мазки, огромного мужчину вроде молочника-баска который приносил нам молоко и каждый раз восклицал «аррауиа» или что-то подобное, и с этого туловища стекали устрашающие потоки душившие нежность шейки и дева рыдала. Чтобы передать плач я нарисовала красные разорванные брызги которые мучили создание с лилейной шейкой.
6
Святая покровительница Аргентины. (Прим. ред.)
Жених-итальянец принес хорошее дерево и подновил спальню, кровать и ночные столики. Потом он занялся бы мебелью в столовой и другими мелочами необходимыми для достойного дома. Тетя Нене, я это узнала потому что подслушала под дверью, смеялась над гринго, что этот итальяшка себе думает что я пойду за него замуж и буду лопать пасту? Как-то я ей сказала: лучше уж пасту чем все время пить один кофе с молоком.
Она сказала что я должна ей помочь избавиться от итальянца, потому что он ей уже надоел, а я сказала что нет, мне это не нравится и я не буду. Она сказала что мой папа тоже был гринго и бросил маму. Я спросила не стыдно ли ей так обманывать хорошего сеньора, а она ответила что этот итальянский сброд никакого отношения к сеньорам не имеет и в ту же ночь уехала в Часкомус где жил ее брат, мой дядя и брат моей мамы.
Потом я долго ничего не слышала об этой заварушке и тетя Нене целый год не возвращалась в материнский дом откуда выходила побаиваясь столкнуться с итальянцем. К счастью я узнала что он, разочаровавшись в Нене, вступил в союз с девушкой из Генуи и она уже ходила беременная и я подумала, что теперь она наверное не носит медальон с девой марией потому что была с мужем чего деве марии не следует ни видеть ни слышать.
Вскоре у тети Нене появился новый жених, аргентинец из Кордовы. Мне нравился его говорок и я кое-что по этому поводу нарисовала.