Кузнец бед и оковы заклинаний

Кравченко Мария

Именно тогда, они поместили парочку в подобие бокса и бросили все известные силы в помощь установлению их слияния. Слияние, Мей тоже не устраивало и борьба развернулась с новой силой. Мы все тогда были на пороге глобальной катастрофы. Если бы энергии Мей и демона сдетанировали, мы пережили бы то же, что и жители Мидгарда при зачистке, только удар был бы как минимум раз в десять мощнее. Но этого не произошло. И не по тому что Совету удалось решить проблему...К этому я вернусь чуть позже. А пока, мы стояли в проеме кухни и смотрели на Сигюн. А Сигюн смотрела на нас.

Она что то готовила. В доме

вкусно пахло выпечкой и специями. Я так боялся её непринятия. Крепко держа малышку за руку, я сам ощущал себя потерянным ребёнком. Я стоял и молился о том, что бы жена моя просто приняла всю эту мою непутёвость, по тому как, сам я понятия не имел что делать с дочкой. А потом она повернулась к нам. Посмотрев на меня и удивленно вскинув брови, машинально опустила взгляд ниже и увидела её. Маленькую девочку с льняными волосами и глазами цвета речной воды в которой отражается небо в безоблачный бень. Прекрасней ребёнка она не видела...Любимая моя, выронила тарелку из рук и в смятении отвела взгляд в сторону.

– Где её мать?

– Она погибла.
– со страху ляпнул я.

– Не ври. Не правда.
– машинально подняв тарелку она снова уронила её. На этот раз с силой. Осколки полетели по полу нам под ноги. Девочка прижалась к моим ногам и прошептала:

– Почему она злится?

– Из за меня. Ты не причём...

– Где она?
– повторила вопрос Сигюн.

– Родная, я не знаю...Я найду её и отдам ей дочь. Пока пускай девочка тут поживёт...

– Нет!
– отрезала она.
– Нет Локи. Она тут не поживёт.
– она подошла к нам. Глаза её блестели каким то лихорадочным огнём.
– Где наши сыновья?

– Они всё ещё у Хеллы. Малыш, всё будет хорошо. Они вернутся как только...

– Уведи её. Куда хочешь.

– Сигюн, эта девочка моя дочь.
– выпалил наконец я.

– А я знаю.

– Сигюн...

– Нет Лофт.

Сказала последние два слова и отвернулась. А я, обычно всегда находивший что ответить и как убедить, так и не нашелся. Покоробило ли это меня? Обидело? Возмутило ли? Нет. Нет и ещё раз нет.

Я смотрел на её прямую спину и чувствовал как она дрожит, пытаясь сохранить самообладание. Я чувствовал её страх, горечь, ощущение предательства по отношению к ней, непонимание, и желание закрыться от того что вызвало страх. Надлом, стал ещё глубже и да...это была уже не та Сигюн...Но была ли она чужой мне? И на это, я тоже отвечу "нет". Я не знал эту женщину, но мы с ней создали её вместе. Сломав...подмяв под стереотипы и убеждения. Ведомые каждый своими опасениями и недоверием к самим себе.

Я не мог постигнуть, что же всё - таки так поломало её. Она много раз говорила мне что я не виноват в этом и я склонен с ней согласиться. Я действительно не виноват. Теперь я это осознаю. Только дело не в вине. Дело во взаимодействии между парой, между супругами, между возлюбленными. Это ответственность за себя. За свои действия и за свои реакции, которые не в коей мере не являются причиной метаморфоз твоего партнера, но всегда являются причиной твоих собственных метаморфоз, которые создают микроклимат в отношениях, способный как разрушить живительную среду, так и помочь восстановить её и поддержать любимого на уровне энергий.

Я тогда инстинктивно

ощутил что не поддержал её в чём то и теперь, она по сути делает тоже самое со мной. Я мало знал о природе вины и её механизмах, и дальше того, что отторжение Сигюн, безусловно заслуженно мной, я не продвинулся. А по сему, не противореча более своей жене, отвёл девочку к Иври.

Хотелось просить прощения у Сигюн. Странное чувство - просить прощения не осознавая в чём твоя вина, но точно зная что она есть. Безутешность и беспомощность...А по факту, упорное нежелание слышать себя. Именно по этому я так и не попросил прощенья. Ни у себя ни у неё.

Я был внимателен, ласков и заботлив. О ребёнке мы больше не говорили. Я навещал дочь как можно чаще, но дома мы это не обсуждали. Сигюн знала об этом и молчала. Она вообще стала много молчать. Реже стала прикосаться ко мне, хотя по прежнему позволяла мне проявления нежности, и не отказывала в близости. Разрешая мне быть рядом, одновременно утекала как вода сквозь пальцы, а я метался в клетке из собственного панического ужаса, от ощущения что безвозвратно теряю её.

Именно тогда мы все и узнали про Мей и про угрозу, которую в себе таит её всё никак не удающеея слияние с демоном.

Я больше не прятался ни от Водана ни от Совета. Меня по прежнему ни кто не трогал и меня это приводило в бешенство. Уезжать по сути было никуда и не надо. Да и уезжать теперь уже не так хотелось. Я перестал видеть в этом панацею, начав понимать что переезд не вернёт мне моей девочки. Если раньше я был уверен что покинув Девятимирье смогу быть спокоен и счастлив, потом, что у меня получится помочь Сигюн восстановиться, то теперь я чувствовал только свою беспомощность. Я не знал что нужно сделать, что бы она снова улыбалась и пела. Что сделать, для того что бы снова почувтвовать её лёгкие пальчики пляшущие у меня в волосах и ласкающие меня. Мне так не хватало её тепла, и я, стараясь обнимать жену как можно чаще, ощущал ещё больше холода и отстранённости в свой адрес. Я не знал чем ей помочь и не замечал, как меняюсь сам, все глубже погружаясь в своё отрицание.

На предложение привезти сыновей, неожиданно она отреагировала категорическим отказом, сославшись на то что не хочет что бы дети видели её такой, и признавшись, что сама не чувствует желания общаться с ними.

Кей, догадавшись что отъезда скорей всего не будет, уехала из Ярнвида на север Йотунхейма. Она была не прочь свести более близкое знакомство со Скади, но та, как и прежде, не захотела идти с ней на контакт и моя дева отправилась в небольшое странствие. Нарви составил ей компанию, а Валли оставшись у Хеллы всё чаще начал придаваться уединению. Сигюн не хотела контактировать ни с ним, ни с Нарви, даже по связи...

Примерно в то же время, начало сбываться и пророчество Хеллы. Её подопечные настаивали на возобновлении проекта. Было несколько собраний по этому поводу, и ни на одном из них я не появился, хоть Водан и звал меня. Даже Сурт почтил своим присутствием одно из совещаний собранных Советом по результатам этих собраний. Именно на этом совещании, было окончательно решено, что новому проекту быть. А после этого, Водан первый раз за длительное время, полный решимости приехал в Ярнвид для разговора со мной.