Кузнецов. Опальный адмирал
Шрифт:
— Балтийский морской театр небольшой, на нем достаточно иметь одного оперативного начальника. К тому же война доказала — один Балтийский флот успешно справлялся с поставленными задачами, в том числе и с обороной Ленинграда.
В ответ Сталин не проронил ни слова, но по его хмурому лицу Николай Герасимович понял: он остался недоволен. На другой день начальник Генштаба маршал Василевский сообщил Кузнецову, что Сталин поручил Микояну переговорить по вопросу разделения Балтийского флота с адмиралом Исаковым.
«Иван Степанович
Но дело обернулось иначе: Исаков поддержал Сталина, что вызвало в душе Николая Герасимовича бурю. Но он ни слова не сказал своему коллеге, ждал, чем все это кончится. А что же Сталин? Узнав о заключении адмирала Исакова, Сталин приказал Кузнецову рассмотреть этот вопрос на военно-морском совете. Видимо, с целью до конца «сокрушить» строптивого главкома он послал туда Жданова и Микояна. К чести членов военно-морского совета, все они, кроме Исакова, который воздержался при голосовании, поддержали Кузнецова.
— Кажется, быть грозе, — бросил реплику Николай Герасимович, когда главкома и его заместителей Исакова, Левченко и Кучерова вызвали в Кремль.
Предчувствие не обмануло Николая Герасимовича. Сталин, даже не выслушав главкома, стал отчитывать его, обвиняя во всех грехах, а тот не выдержал и заявил:
— Если непригоден, то прошу меня снять!..
— Когда надо будет — уберем, — жестко произнес Сталин.
(Балтийский флот все же разделили на два и лишь в 1956 году исправили эту ошибку. — А.З.).
Первым, однако, пострадал начальник Главморштаба адмирал Кучеров. Когда вопрос о разделении флотов решался в правительстве, Кузнецов болел, не смог быть на совещании и направил туда Кучерова с указанием твердо отстаивать точку зрения флотского командования. Степан Григорьевич так и поступил, за что прямо на совещании был отстранен Сталиным от должности. Николай Герасимович остро все это переживал. Но что он мог сделать? Решил посоветоваться с маршалом Василевским, который его уважал и с семьей которого семья Кузнецова поддерживала добрые отношения. Выслушав главкома, Александр Михайлович прямо заявил:
— Помочь тебе в данной ситуации не могу, Николай Герасимович. Ты же знаешь, каким крутым бывал в годы войны Верховный, многие платились за малейшую ошибку. И сейчас Иосиф Виссарионович такой же. Очень он тобой недоволен, а почему — не знаю.
— Я выступил против разделения флотов и выслушал угрозу… Что же мне делать? — Главком смотрел на маршала в упор, словно тот был в чем-то виноват. — Может, покаяться перед вождем?
— Будь я на твоем месте, шел бы до конца! — выпалил Василевский.
Кузнецов растерянно уставился на маршала.
— А если вождь снимет меня с поста главкома?..
— Тогда ты будешь знать, что пострадал за дело! — прервал его Александр Михайлович. — Ты же сам говорил, что честь для тебя превыше всего! А ты хочешь ею поступиться… — После паузы Василевский
«Нет, каяться я к вождю не пойду», — повеселел Кузнецов.
Сталин между тем размышлял, кого назначить начальником Главного морского штаба ВМС. «У главкома спрашивать не буду, — сказал он себе, — сам найду достойного адмирала…» Он перебрал в памяти многих, наконец остановился на адмирале флота Исакове. Нажал кнопку звонка, и в кабинет тотчас вошел Поскребышев.
— Александр Николаевич, пошлите ко мне адмирала Исакова, и как можно скорее! — отрывисто проговорил вождь.
Исаков вошел в кабинет. Сталин стоял у окна, за которым бушевала февральская метель.
— Садитесь, пожалуйста, есть к вам разговор. — Сталин взял со стола трубку и закурил. — Товарищ Исаков, мы хотим назначить вас начальником Главного морского штаба Военно-Морских Сил. Что вы на это скажете?
— Я же без ноги! — вырвалось у Исакова.
— Ничего, товарищ Исаков. — Сталин глотнул дым. — Важно, что есть голова.
— Если так, я согласен и ваше доверие оправдаю. Но у меня просьба… — Адмирал замялся.
— Говорите, я слушаю.
— Если буду назначен, то желал бы взять к себе заместителем адмирала Головко. Полагаю, что главком возражать не будет.
— А мы сейчас узнаем. — Сталин набрал нужный номер по «кремлевке». — Товарищ Кузнецов? Здравствуйте!.. У меня в кабинете товарищ Исаков. Мы хотим назначить его начальником Главного штаба Военно-Морских Сил, а заместителем адмирала Головко. Ваше мнение насчет Головко?
— Я за, товарищ Сталин! — ответила трубка.
— Вас понял. Подумайте, кого назначить командующим Северным флотом вместо Головко. Жду вас завтра к десяти утра. — Хозяин кабинета посмотрел на Исакова. — Берите себе в заместители адмирала Головко, но чтобы на флотах был наведен должный порядок!
Арсений Григорьевич прибыл в Москву апрельским солнечным днем и сразу же появился в кабинете главкома. Был он весел, в глазах горели искорки, и, представляясь Кузнецову, он не скрывал своих чувств. После недолгого разговора о ситуации на Северном флоте главком спросил:
— Кого рекомендуешь на свое место?
— Ясное дело, вице-адмирала Платонова! Всю войну он провел на Северном флоте, воевал отлично, тут уж ни дать ни взять герой! А что, у вас есть другая кандидатура?
Николай Герасимович сказал, что когда в правительстве обсуждался этот вопрос, было предложено две кандидатуры — командующего Дунайской военной флотилией вице-адмирала Холостякова и начальника штаба флота вице-адмирала Платонова. Оба адмирала — достойные люди.
— Но я отдаю предпочтение Платонову, — признался главком. — У него больше командирских навыков, шире кругозор, он ярче видит проблемы океанского флота, весьма нетерпим к недостаткам по службе…