Кузница Тьмы
Шрифт:
– Хилит станет проблемой, - сказала Злоба.
– Захочет узнать, куда подевалась Обида.
– Ну, тогда придется сделать то, о чем мы с тобой уже договорились.
– Сейчас же?
– Другого выбора нет. И не только Хилит, верно? Атран, и Хайдест, и Айвис.
Злоба судорожно вздохнула.
– А заложница?
– Не знаю. Это проблема. Впрочем, мы можем остаться здесь. На недолгое время. Да посмотри, что отец сделал с Аратаном. Увез прочь. Мы-то знаем, он уже мог его убить, перерезать горло и выпить всю кровь. Потом вернется и с нами сделает то же. Особенно теперь.
– Нужно пойти в храм, Зависть. Поговорить
– Нет. Он сможет дотянуться. Ты знаешь, что сможет!
– Не он, - возразила Злоба.
– Лишь то, что он оставил позади. Оно носит его доспехи. Оно ходит туда-сюда. Мы же слышали!
– Нельзя говорить с вещью.
– Откуда ты знаешь? Мы ни разу не пытались.
Глаза Зависти широко раскрылись.
– Злоба, если мы его выпустим, может никогда не загнать назад. Дай подумать... Стой. Можешь дать ему сон?
– Чего?
– Если я заставлю его чего-нибудь захотеть, сможешь заставить его это полюбить?
Злоба охватила себя руками, словно вдруг продрогнув при всем жаре от печи.
– Зависть. Мы говорим о силе отца. Отца!
– Но его тут нет.
– Он все равно узнает.
– И что? Ты сказала, нам придется сбежать при любом раскладе.
Злоба села прямее. Метнула сестре острый взгляд.
– Ты говорила, сработает. Если она подойдет к порогу смерти, внутренняя сила поднимется и пробудит ее.
– Во мне пробудилась.
– И во мне. Вот, ты неправильно понимаешь.
– Может быть. А ты не выглядишь выросшей.
Злоба пожала плечами.
– И не нужно. Может, вырасту, когда пожелаю. Кажется, всё у меня в руках. Знаешь, я могла бы перевернуть весь Куральд Галайн, если бы пожелала.
– Может, и придется. Чтобы замести следы.
– Папочка узнает.
– Помнишь, как Айвис убил охотничьего пса, который трахал всё подряд? Подошел сзади и полоснул по жилам на лапах, одним взмахом меча?
– В точности помню. Пес выл и выл, пока небо не потрескалось.
Зависть кивнула: - Отец меня не пугает. Нужно только дать народу повод, и он станет Айвисом.
– А отец станет псом?
– фыркнула Злоба.
– Едва ли. У него Мать Тьма. Не нужно трахать всё подряд на свете, когда она рядом.
– Ты не врубилась, сестрица. Ты недостаточно умна. Никогда не была.
– Можешь так думать, но знай: ты ничего обо мне не знаешь.
– Я знаю, что ты убийца.
– Ну скажи, Зависть, что тебе это отвратительно.
– Ты не врубаешься, но твои слова дали мне идею. Хотя нужно поразмыслить хорошенько. Но сначала разберемся с челядью в доме.
– Ночью?
Зависть кивнула.
– Думаю, да.
Злоба понимающе улыбнулась: - Ты просто хочешь узнать, на что это похоже.
Зависть только пожала плечами.
Через миг они уже мчались по тайным проходам меж стен.
Случайности происходят, и когда они происходят, самое важное - скрыть следы, и побыстрее. Но не так быстро, чтобы ошибиться и выдать себя. Прятать правду, таков был особый талант Зависти - наряду со многими иными талантами, напомнила она себе. Злоба хороша в практических вопросах, когда нужно нечто сделать. Но ей нужно руководство. Нужно направление.
Грядущая ночь обещала быть славной.
В доме Драконуса шла война. Даже в редкие моменты одиночества, без необходимости поддерживать оборону, Сендалат ощущала, как звание заложницы сжимает ее слишком тесной одеждой,
Домохозяйка Хилит сновала по коридорам днями и ночами. Насколько могла судить Сендалат, она спала лишь вместе с демонами, то есть никогда. Карга отбрасывала на дом огромную всепожирающую тень, и даже у тени были когти. Ночами Сендалат снились схватки с Хилит, полные крови, слюны и выдранных волос. Ей мечталось вогнать нож глубоко во впалую грудь Хилит, услышав хруст ребер, увидеть, как ужасное лицо растягивается в тихом крике, а черный язык извивается будто осыпанная солью пиявка. Просыпалась она от таких снов, чувствуя разлившуюся по душе и телу теплоту удовлетворения.
Хотя это всё смешно. Едва вернется лорд Драконус, империя Хилит рухнет грудой пыли и грязных тряпок. А пока Сендалат делает все, чтобы избегать старухи, хотя некоторые ежедневные ритуалы необходимы. Самое худшее - обеды. Сендалат приходилось сидеть за дальним концом стола, напротив пустого кресла, в которое сел бы Драконус, будь он здесь. Как заложница, она была главой дома, но лишь потому, что три дочери лорда не вошли в возраст. Сендалат их редко встречала. Они жили, словно призраки или дикие котята. Совсем не понять, чем они занимаются целыми днями. И все же она им сочувствовала уже за придуманные лордом Драконусом имена.
В его обыкновении было собирать главных слуг за трапезой. Будь дом полон, к Айвису и Хилиз присоединялись бы страж ворот Раскан, мастер-конюший Вент Дирелл, оружейник Сетил, лекарка Атран и хронист Хайдест. Среди них Сендалат интересовала лишь Атран; впрочем, Раскана она еще не видела - он уехал с лордом и его побочным сыном. От Вента несло конюшней, он частенько заявлялся с лошадиным навозом на подошвах и в привычном, покрытом пятнами фартуке. Руки его были грязны, говорил он редко, торопясь запихать пищу в рот; а если и говорил, то лишь жаловался капитану Айвису на утомленных лошадей, обвиняющим тоном перечисляя захромавших скакунов. Горничные рассказали Сендалат, что Вент даже спит в конюшнях. Сетил, хранитель арсенала, вообще не говорил, ведь на войне ему отрезало мечом часть языка. Нижняя часть лица была жестоко изуродована шрамами, он с трудом удерживал еду во рту и не поднимал ни на кого глаз. Хронист Хайдест - маленький тип с покатым лбом и выступающей челюстью; он шепелявил, с одержимостью твердя о счетах - решительное увеличение числа дом-клинков стало для него непосильным личным бременем, словно господские богатства принадлежат не Драконусу, а Хайдесту. На капитана Айвиса он смотрел с откровенной ненавистью, но проигрывал битву за битвой. Еще он зачастую рассказывал о болях в животе, но любое предложение лекарки исцелить недомогание отвергал, грубо мотая головой.
Атран была женщиной умной, она обычно игнорировала Хилиз и заигрывала - к его очевидному неудовольствию - с Айвисом, вовлекая и Сендалат в издевательский заговор против несчастного мастера оружия. Это и было единственным развлечением во время обедов. Но в отсутствие капитана Атран впадала в уныние, пила слишком много и мрачно молчала; к концу трапезы она с трудом стояла, не говоря о том, чтобы идти.
Сендалат успела изучить обитателей дома, их места в иерархии. Все было слишком сложно, ненадежно и порядком смешно. Ее непрестанно осаждала скука. Непонятно, как изменятся дела с приездом лорда, но как-то изменятся - потому она ожидала его с нетерпением.