Лабиринты ада
Шрифт:
– Это-то мне нафига?
– Если рассказываю, значит надо,- резко и зло оборвал ее возражения Фирс.
В его глазах блеснула сталь, а в голосе прозвенел металл. До этого он не проявлял никаких эмоций, ни интонацией, ни взглядом. Словно выполнял свою работу, к которой давно привык, и которая ему уже успела надоесть.
Компьютерные технологии, программы и прочая дребедень показались ей темным лесом. Однако обаяшка Эвил был очень мил и безупречно вежлив. Он терпеливо в который раз объяснял ей принцип действия вирусов на файлы и программное обеспечение. Когда глаза девушки начали слипаться, мужчина улыбнулся.
– Скучно?
Дана часто моргала, изо всех
– Устала?
– Есть немного.
– Ладно, отдохни. Пойдем в сад. Поедим. Скоро Лиса приедет.
Они сидели в беседке за уже накрытым кем-то столом и обедали. Аромат цветущих кустов жасмина и шиповника пьянил. Над пышными соцветиями весело порхали яркие бабочки, ненавязчиво жужжали шмели. Голубое ясное небо манило оторваться от земли и улететь. Лететь все выше и выше, чтоб затеряться в облаках. Там, где ее никто не найдет. И не достанут эти злые и странные люди.
Безмятежную обстановку нарушали лишь резвившиеся рядом с беседкой здоровенные бойцовские псины. Но они-то как раз казались единственно реальными в данный момент в свете сложившихся обстоятельств.
К ним быстрым деловым шагом приближалась Алиса. Глаза с чуть японским разрезом под надменными крыльями тонких бровей цветом соперничали с небом, вспыхивая золотистыми искорками. Большой чувственный рот и матовая кожа. Тяжелая медовая грива, густая и шелковистая, которая ниспадала ниже пояса. Элегантная до безупречности, она всем своим видом как будто упрекала Видану, не вылезавшую из спортивного костюма и не считавшую нужным даже как следует причесаться.
– Пойдем, посмотрим, что со всем этим можно сделать, - бросив на ходу пренебрежительный взгляд на девушку, Лиса направилась в сторону дома.
Веда нехотя поднялась и поплелась за ней.
Только многим позднее Видана поняла цену всему тому, чему ее учила Олеся. Это то, чему каждую девушку должна научить ее мать. Но тем, как правило, недосуг. Или же они сами просто этого не знают. Лиса прививала ей чувство стиля, умение одеваться, держать себя в обществе. Обучала манерам, этикету, правилам ведения беседы. Рассказывала о моде, живописи, современных выставках предметов искусств и театральных постановках. Но вот науку о ядах, их многообразии, свойствах, времени и образе действия, а также о том, как они меняют вкус, запах и вид пищи и напитков, о том, как их могут обнаружить криминалисты, Веда посчитала излишним.
“Я не буду убивать”, - решила она про себя.
– “Несмотря ни на что - я не убийца. И не собираюсь ей становиться”. Она тянула время, подстраиваясь под обстоятельства, но не теряла надежды изменить ситуацию. И у неё будет то будущее, которое она выдерет сама.
Надежда - это было единственное, что помогало ей на тот момент держаться, принимая во внимание неимоверную усталость, от которой к концу дня она буквально валилась с ног. Визард составил для Даны такое расписание занятий, что на отдых времени не оставалось. Только, чтобы поесть, помыться. И короткий перерыв на сон. ” То, что нас не убивает - делает сильнее”, - утешала себя девушка.
– ” Все проходит, и это тоже когда-нибудь закончиться. Должен же быть выход. И я его обязательно найду”.
Но как же часто к горлу комом подкатывали слезы. А когда она встречала Вира, в носу начинало предательски щипать. Та волшебная ночь отпечаталась у ней в памяти на всю жизнь, а в сердце оставила очередной шрам. Она понимала, что не стоит всерьез воспринимать это. Он просто играл с ней. Сначала показал, как может быть плохо, очень плохо и больно. Потом, как хорошо, восхитительно, ошеломляюще. Это все нелепо. Насмешка над ней,
Глава 7.
Уроки Тараса вызывали у нее почти детский восторг. Любая техника, которая дарила движение и скорость, приводила ее в экстаз, вызывала просто бурю положительных эмоций. Глок провел ее в гараж, в котором в ряд стояли несколько автомобилей различных видов и марок, а также парочка мотоциклов. Девушка от радости даже запрыгала, хлопая в ладошки. Глядя, как она любовно поглаживает холодный металл, переходя от одной машины к другой, мужчина не мог не улыбнуться. Он вообще обладал добродушным и спокойным характером, и, также, как и Матвей, не вызывал у нее прямой агрессии. Трудно было постоянно злиться на таких милых и дружелюбных ребят, даже если и знаешь, что они вовсе не милые и добрые, а, скорее, наоборот. Тут Видана совсем запуталась. Гораздо легче было огрызаться и язвить Фирсу и Эвилу. Первый вовсе не пытался скрыть свою волчью натуру, а второй был надменен и снисходителен по отношению к ней, словно она была существом, стоящим на нижних ступенях его иерархической лестницы, не заслуживающим ни малейшего его волнения. Видану так и подмывало подколоть, съязвить.
– Умеешь водить?
– заметив блеск восторга в глазах девушки, Тарас спросил, выводя Веду из транса, в котором она застыла возле харлея.
– Да. Я на инженерном учусь. Училась.., - грустно поправилась девушка.
– С техникой на “ты”.
Глок присвистнул.
– Как тебя туда занесло?
– Так получилось. На экономический не поступила. Но это даже и к лучшему. Я потом поняла, что вот это - мое.
– Да. Легковую, - вспомнив предыдущий вопрос, ответила, пребывающая в нирване, Веда.
– Даже на тракторе училась. И на мотоцикле. Только вот на таком никогда не ездила.
– А на каком?
– На Урале, Иже, Днепре, - стала перечислять девушка.
Ее перебил смех Тараса. Он смеялся так заразительно, так искренне, что девушка невольно присоединилась к нему. За своим весельем они не заметили, как к ним подошел Визард.
– Нравится?
– спросил он, накрыв своей большой теплой ладонью руку девушки, лежащую на бензобаке мотоцикла.
Видана тут же подавилась смехом, закашлявшись, и хотела было выдернуть свою руку из-под его руки, но Вир ей этого не позволил, прижимая ладонь девушки к лакированной поверхности.
– Рас, свободен, - отрывисто кинул он Глоку, отмахнувшись от него, - Я сам.
Видана вся сжалась. Рядом с Тарасом она чувствовала себя свободно, почти комфортно, тогда как Визард заставлял ее внутренне натягиваться, как струну. И она знала, что он с легкостью, играючи мог порвать эту ее внутреннюю струну, перетянув чуть покрепче.
Она ощущала опасность в каждом его слове, в каждом движении. Странный человек. Хотя, ничего человеческого в нем не было, кроме потрясающего тела, словно вылепленного рукой скульптора по образу какой-нибудь мужской особи времен средневековья. Тогда люди были еще слишком близки к природе и принимали на себя много физических нагрузок, подгоняемые одной целью - выжить. Они занимались борьбой, верховой ездой, тяжелой работой, войнами, подготовкой к ним и преодолением их последствий так, что им не надо было специально наращивать мускулатуру, занимаясь в тренажерных залах. Их тела были сложены гармонично: подобных результатов не добиться никакой специально подобранной программой упражнений. Об этом заботилась мать-природа, да и сам образ жизни, где выживали сильнейшие.