Лабиринты безумия
Шрифт:
…В Ливийской пустыне была одержана победа, а по ту сторону Атлантического океана Великая Республика все ближе подходит к выполнению своего долга и все в большей степени идет нам на помощь».
Гитлер молча прослушал перевод, не сказав ни слова, и засел за писание новогодних писем. Обычно письма, даже очень секретные, он диктовал, а тут решил написать сам.
Одно из писем предназначалось Муссолини.
«Дуче! – писал Гитлер. – Сама по себе война на Западе выиграна. Необходимо еще приложить последнее серьезное усилие, чтобы сокрушить Англию. Для того чтобы определить, как нам этого добиться, мы должны взвесить факторы, которые будут еще отделять Англию от окончательного
Нами разработан план полной нейтрализации английского флота и увода его от Британских островов на достаточное время, чтобы могли без помех осуществить высадку…»
Далее фюрер коснулся вопросов двуличности правительства Виши, что заставляет его все время быть начеку, наивности Франко, отказавшегося от сотрудничества с державами оси и оказавшегося один на один с коварной Англией.
Перейдя к положению на Балканах, фюрер с огорчением отметил, что «Болгария также не проявляет готовности связать себя с тройственным пактом и занять ясную позицию в области внешней политики. Причиной этого является растущий нажим Советской России. Если бы царь немедленно присоединился к нашему пакту, никто не осмелился оказывать бы на него такой нажим…»
Затем Гитлер переходит к той части, ради которой он и сел писать это письмо – к перспективе отношений с СССР.
«Принимая во внимание угрозу возникновения внутренних конфликтов в некоторых Балканских странах, необходимо заранее учесть все возможные последствия и разработать систему мер, которые бы позволили бы нам избежать их. Я не предвижу какой-либо инициативы русских против нас, пока жив Сталин, а мы сами не станем жертвами каких-либо серьезных неудач . Я хотел бы добавить к этим общим соображениям, что в настоящее время у нас очень хорошие отношения с СССР. Фактически только два вопроса еще разделяют нас – Финляндия и Константинополь. В отношении Финляндии я не предвижу серьезных затруднений, ибо мы не рассматриваем Финляндию как страну, входящую непосредственно в нашу сферу влияния, и единственное, в чем мы заинтересованы, чтобы в этом районе не возникла вторая война. В противовес этому в наши интересы отнюдь не входит уступить Константинополь России, а Болгарию – большевизму…
Однако прежде всего, – заканчивает свое письмо Гитлер, – как я уже указывал, я считаю необходимым постараться во что бы то ни стало ослабить позиции английского флота на Средиземном море с помощью вашего флота, дуче, и нашей авиации, так как использование наших сухопутных войск в этом секторе не может привести к улучшению ситуации. В остальном, дуче, мы не можем принять каких-либо важных решений до марта.
Искренне Ваш, Адольф Гитлер. Берлин, 31 декабря 1940 года».
Это письмо будет отправлено в Рим таким способом, что копию с него Сталин получит раньше, чем подлинник дойдет до Муссолини.
Настало время для быстрых решений. Если это время упустить, Германия будет раздавлена стальным кольцом сверхдержав, которые даже не скрывают своих намерений.
29 декабря президент США Рузвельт в предновогоднем обращении к американскому народу заявил:
«Мы должны стать великим арсеналом демократии. Любая страна, которая борется против Гитлера, или воюет с ним, может рассчитывать на нашу помощь… Я убежден что державы оси не выиграют этой войны. Мое убеждение основывается на самых последних и надежных данных».
Вот так! Это говорит глава государства, с которым у Германии существуют пока нормальные дипломатические отношения. Он говорит подобное почти каждый день.
А англичане уже вышибают из войны Италию. В канун Рождества Черчилль обратился с открытым воззванием по радио к итальянскому народу, очень хитро построив свою речь, нанеся смертельные оскорбления дуче, Гитлеру и всему немецкому народу.
«Наши армии, – вещал английский премьер, – рвут на куски вашу африканскую армию. Тысячи итальянцев гибнут, тысячи попадают в плен. Ради чего все это?
Итальянцы, я скажу вам правду. Все это из-за одного человека. Один человек, только один человек вовлек итальянский народ в смертельную борьбу против Британской империи и лишил Италию сочувствия и дружбы Соединенных Штатов Америки… Он привел вашу страну на грань страшной катастрофы. Этот человек наперекор мнению короны и королевской фамилии Италии, наперекор папе и всему авторитету Ватикана и римско-католической церкви, вопреки желаниям итальянского народа, который не стремился к этой войне, заставил наследников древнего Рима стать на сторону одичавших язычников и варваров… Куда завел дуче свой доверившийся ему народ после 18 лет диктаторской власти? Он стоит под огнем всей английской империи на море, в воздухе, в Африке, подвергается энергичным контратакам со стороны греческого народа.
С другой стороны, он призывает Атиллу, чтобы тот спустился к нему со своими ордами распоясавшейся солдатни и бандами гестаповцев через Бреннерский проход и оккупировал Италию, угнетал итальянский народ, к которому он сам и его нацистские приспешники питают самое глубокое и явное презрение, какое когда-либо отмечалось историей. Вот куда завел вас один человек, только один человек. На этом я прекращу свое обращение до того дня, который, несомненно, наступит, когда итальянская нация снова возьмет свою судьбу в свои руки».
О каком мире, о каком прекращении войны можно говорить с человеком, который публично употребляет в твой адрес подобные выражения, повторяя все домыслы и эпитеты еврейской пропаганды.
С Востока же тоже не приходят особо обнадеживающие вести. Советская пресса после короткого затишья снова начала призывать Красную Армию куда-то «вперед». Куда «вперед»? Только, получается, на запад. Больше некуда. Через Англию пришла информация, что всю вторую половину декабря Сталин проводил какие-то секретные совещания с представителями военной верхушки страны. В Москву съехались чуть ли не все командующие округами. Английский источник указывал, что на совещании рассматривался только один вопрос: способ нанесения по Германии внезапного сокрушительного удара. Немецкая разведка в Москве не смогла это подтвердить, хотя о самом совещании знала. На нем просто подводились итоги 1940 года. Это делается в каждой стране, а уж в такой милитаризованной, как Советский Союз, особенно.
Гитлера этот вопрос уже интересовал с чисто практической точки зрения: успеет он или нет нанести Сталину тот самый внезапный удар, который, по многим данным, Сталин готовит против него. Но для того, чтобы подготовить удар по СССР, необходимо проделать еще гигантскую подготовительную работу, да так, чтобы в Москве не заметили и не заподозрили ничего. Но невозможно развернуть на тысячекилометровой границе 200 дивизий, чтобы этого никто не заметил. Нужна не менее масштабная операция по дезинформации Москвы с весьма проблематичными шансами ее успешного завершения. Но выхода другого уже не существует.