Лабиринты хаоса
Шрифт:
Томас коротко выругался, но вернулся, понимая, что уговаривать ее бессмысленно. Яэль снова принялась открывать сайт за сайтом — торговые и промышленные палаты, торговые реестры… затем попыталась найти информацию о предприятии «Деланд».
— Что ты делаешь?
— Я хочу понять, не пытались ли и мной манипулировать… — Через несколько минут Яэль покачала головой: — Не нахожу ничего, относящегося к «Деланду», что было бы как-то связано со мной или с Тенями. Видимо, искать нужно в другом месте…
Она отодвинула клавиатуру.
— Э-э-э… Дай-ка я тоже посмотрю, —
Он начал просматривать сайты разных учреждений и архивы журналов, посвященных экономике.
— Думаю, можно с уверенностью утверждать, что Тени очень могущественны, так? Как будто за спиной официальных руководителей всегда кто-то стоит. Так вот, я хочу просто применить это умозаключение к нашим обстоятельствам.
— Каким обстоятельствам?
— Пока мы знаем только двух человек, которые имеют отношение ко всему этому.
— Лангин и его хозяин, Люброссо.
— Вот именно. Кто сказал, что у самого Люброссо нет хозяина? Кто-то ведь отдавал ему приказы?
— Я думала, что он был владельцем этой фабрики.
— Это еще не значит, что нет никого выше.
Томас принялся просматривать газетные статьи о людях, связанных с производством зеркал. Он так увлекся, что перестал следить за входом. Через десять минут он указал на экран.
«Швейцарский банкир Анри Бонневиль перекупил стекольный завод Люброссо, чтобы внедрить на французской территории его…»
Яэль пробежала глазами статью, в которой не было ничего интересного, кроме информации о том, что завод теперь входит в группу предприятий, принадлежащих швейцарскому миллиардеру. Она уже готова была сказать, что из этого невозможно ничего извлечь, как вдруг увидела фотографию.
Анри Бонневиль в шикарном, сшитом на заказ костюме улыбался в объектив. Яэль оперлась на стул Томаса, чтобы удержаться на ногах. Она прекрасно знала Бонневиля. Но под другим именем.
Тело Анри Бонневиля выглядело мягким и дряблым, но взгляд был твердым и резким. Спокойная улыбка казалась абсолютно безмятежной, но в уголках губ таилась угроза.
На фотографии в журнале бы изображен деловой человек, а Яэль помнила его робким и неловким. Однако никаких сомнений быть не могло. Это он. Шоггот.
— Это один из моих клиентов, — сказала она, с трудом веря своим глазам.
Томас пристально посмотрел на нее:
— Ты хочешь сказать, что он похож на…
— Нет, он не просто похож, это именно он! Чем больше я смотрю на него, тем меньше у меня остается сомнений. Двух таких людей быть не может. Этот банкир — мой клиент, который приходит по пятницам Он покупает стеклянные глаза.
— И что ты можешь о нем сказать?
— Это тихий толстяк, который делает украшения из стеклянных глаз и цепляет их на свою одежду.
— Словно хочет сказать, что двух глаз ему недостаточно?
Но Яэль, так много узнавшая за последние дни, поправила:
— Словно хочет сказать, что он может достать столько глаз, сколько ему понадобится; и чем больше будет разных, тем полнее будет картина,
— Важно знать, как смотреть!
Яэль откинула голову назад:
— Никак не могу поверить, что этот тип — банкир.
— И миллионер, — добавил Томас, придвинув к себе клавиатуру, чтобы продолжить поиски.
Темные силуэты, будто тени на светлом фоне, мелькали за стеклянной дверью игрового клуба.
Томас нашел много информации об Анри Бонневиле. На экране появился список пятидесяти самых богатых людей по версии журнала «Форбс».
— Он на тридцать седьмом месте.
— Достаточно богат, чтобы делать что хочет и оставаться в тени, — сделала вывод Яэль. — Но почему он четыре месяца каждую пятницу приходил ко мне, вырядившись, как на карнавал?
— Да, ведь он вполне мог следить за тобой издалека! Можно подумать, что он играл с тобой… О, посмотри-ка сюда!
Томас выделил несколько строчек статьи.
«…господина Бонневиля, приезжающего в Париж каждую пятницу для участия в заседании совета администрации группы компаний „Лодван“; ее активы…»
— Он пользовался своим положением, чтобы подобраться к тебе. Он хотел лучше тебя узнать.
— Значит, это он стоит за всем, что со мной произошло? Тогда он расскажет мне зачем. Объяснит, каким образом они устроили это безумное представление с Тенями в зеркалах, как влезли в мой компьютер… Где именно в Женеве он живет?
— Яэль, я не думаю, что это хорошая идея…
Яэль холодно перебила его:
— Мне нужен его адрес.
Томас закатил глава и встал:
— Яэль, это глупо. Я против.
Яэль села на его место и сама продолжила искать. Она не нашла адреса банкира, но собрала достаточно информации о его партнерах, чтобы можно было рискнуть и устроить наглую выходку. Она одолжила телефон у заведующего клубом и позвонила в офис банка Бонневиля. Выйдя на секретаря дирекции предприятия, который имел дело со швейцарским миллиардером, она попросила позвать одного из помощников Бонневиля и рассказала ему, что в благодарность за последнюю сделку ее хозяин хотел бы доставить ящик превосходного вина месье Бонневилю. На его домашний адрес, конечно. Анри Бонневиль жил на вилле в Колоньи [27] , недалеко от центра Женевы.
27
Колоньи — предместье Женевы, самый дорогой район.
Яэль записала адрес и повесила трубку. Томас ждал, хотя ему не терпелось отсюда уйти. Они сидели здесь уже слишком долго. Яэль гордо предъявила ему клочок бумаги, и Томас потащил ее к выходу.
— Пора возвращаться к мосту Дьявола, — сказал он. — Мы как раз вовремя, там уже будет закрыто.
— А вечером поедем в Женеву, — твердо сказала Яэль.
Томас хотел возразить, но промолчал. Бессмысленно настаивать, он уже это понимал.
Но интуиция подсказывала ему, что все может закончиться очень плохо.