Лада
Шрифт:
— Не надо, дядь Никита, — тронул его за плечо Ратибор. — Ты среди нас самый старший, тебе и семью возглавлять.
— Нет, Ратибор, это твоё место, — Никита сел напротив Всемила. — Боюсь, от меня большого толку не будет, а ты сможешь. А там Ладушка будет сидеть, — он кивнул на единственное оставшееся свободное место. Будто специально для нас стол делали.
— Точно, — Ратибор не стал спорить и сел во главе стола. — Ну что? — он огляделся. — Помянем бывшую хозяйку и поблагодарим богов за новый дом.
— Помянем, поблагодарим, —
Лада поправлялась медленно и потом до самой весны постоянно и тяжело болела. Драгоценностей, оставшихся у Никиты, хватило на запасы на зиму и на ремонт дома, больше денег не осталось. Всемила взяли в дружину сразу, а Ратибору отказали. Ему обещали место, но только когда он окончательно оправится от ранения, а на это ушло несколько месяцев. Ратибор хотел было наняться к лесорубам, но Всемил долго с ним по этому поводу ругался, крича, что он не против зарабатывать на семью один, но если Ратибор собирается надорваться и вообще слечь, то кормить он его не намерен.
Лада Всемила поддержала, Никита тоже согласился что Ратибору стоит посидеть дома, а чтобы им полегче было, сам пошёл к лесорубам.
— Ты пойми, — виновато объяснял он дочери. — Не могу я как раньше работать, не могу.
Лада не настаивала, только горько вздыхала и очень боялась что отец надорвётся в лесу или с ним что-нибудь случится, но про страхи свои только Всемилу рассказывала.
К февралю Ратибор поправился полностью и прошёл испытание в дружину. Жить стало полегче, а потом пришла весна.
— Лада, ты дома? — крикнул с улицы Всемил.
— Дома, — отозвалась девушка и вышла на крыльцо. — Ой, — Всемил был не один, рядом с ним у недавно поставленного заборчика стоял кентавр.
— Это Ставр, — представил друга Всемил. — Мы на минутку. Я тут Ставру похвастался, что ты пирожки лучше всех печёшь, он мне не поверил. Ты их сегодня случайно не делала?
— Делаю как раз, — Лада опасливо посмотрела на приятеля Всемила. Она уже видела кентавров в городе, но издали, близко девушка подходить боялась и восторга «братьев» по их поводу не разделяла.
— Вот и славно, пошли, — Всемил вошёл во двор, кентавр следом. — Заходи, — парень открыл для друга дверь.
— Я лучше тут, — покачал головой Ставр. — Домик у вас маленький, мне там не развернуться.
— Точно, — смерив друга и проём взглядом, согласился Всемил. — Лада, тащи пирожки сюда, а не то Ставр нам дом разнесёт.
Лада испугалась, что кентавр обидится, но тот даже ухом не повёл. Девушка вынесла ещё горячие пироги с рыбой и морс, что только остыть успел.
— М? Что я говорил? — с набитым ртом поинтересовался Всемил. — Лучше Лады никто пирогов не печёт.
— Не болтай, — Лада похлопала подавившегося друга по спине. — И не заставляй меня краснеть, пироги как пироги, любая хозяйка не хуже печёт.
— Не любая, —
— Повезло тебе, Лада, что я не кентавр, — сказал Всемил, забирая последний пирог. — Они знаешь сколько едят?
— Сомневаюсь что больше чем ты, — усмехнулась девушка и потёрла уголок губ, показывая Всемилу что тот испачкался.
— Спасибо, Лада, — Ставр допил остатки морса. — Очень вкусно всё. Пошли Всемил, пора нам.
— Пошли, — Всемил чмокнул Ладу в щеку.
— Ты вечером придёшь? — Лада проводила Всемила до калитки, где тот лошадь оставил.
— Конечно, и Ратибор придёт, он по домашней еде соскучился.
— Хорошо, — Лада улыбнулась. — Жду вас.
Всемил со Ставром ускакали, а Лада покачала головой и пошла в дом. Не понимала она, как боги кентавров породить могли? Не человек и не конь, а непонятно что. А ещё меньше девушка понимала жён кентавров. Может, они и отличные ребята, как Ратибор со Всемилом говорят, но жить с таким и детей от него рожать… И ладно бы детей, кентаврят ведь. Лада тряхнула головой, разгоняя отвратительные ей мысли.
Вечером, после ужина, все сидели на крылечке, Всемил пряжку на ремне чистил, Никита бы, как обычно, погружён в свои мысли, а Ратибор латал кольчугу. Лада наблюдала за ними и улыбалась.
— Да что б тебя, — выругался Ратибор, заметив что кольца кольчуги распаялись ещё в одном месте, и принялся чинить её и там.
— Новую тебе купить надо, — заметила Лада. — Ты эту, почитай, каждую неделю латаешь.
— Эта пока послужит, — буркнул Ратибор. — Лада, а ты чего в город не ходишь? — спросил он, чтобы тему перевести. — Там гуляют часто, сходила бы, развлеклась.
— Не хочется мне, — Лада отвела глаза.
— Из-за Любомира?
— Ратибор, — шикнул Всемил, стукнув брата в бок.
— Лада, Любомир подло с тобой поступил, но времени уже прошло достаточно, хватит тебе горевать, ищи другого парня, который на других красоток заглядываться не станет.
— А есть такие? — горько спросила Лада и ушла в дом.
— Вот что ты делаешь? — возмутился Всемил. — Она ведь плакать будет.
— Всемил, неужели ты не понимаешь, что она теперь просто боится и мужчинам не верит? — ответил Ратибор. — А это не дело, не все такие как Любомир.
— Не надо о покойном плохо говорить, — подал голос Никита. — Что было то было, а что до Лады, так сами ходите и её с собой берите. Вам тоже пора развлекаться начинать. И не возражай, Ратибор. Даренушку не вернуть, а ты ещё молодой, тебе о семье подумать надо.
— А ты, дядь Никита? — спросил Всемил. — Может и ты с нами гулять будешь?
— Я своё уже отгулял, — Никита тяжёл вздохнул. — Мне теперь вот Ладушку замуж выдать и помирать можно.
— Ты ей этого не скажи, — Ратибор встал и пошёл в дом, чтобы извиниться.