Ламбрант
Шрифт:
Советники зашептались, стараясь припомнить календарь, лунную фазу и праздники. Именно эти показатели обычно учитывались при подборке нужного имени.
—Может, Лемброн?— предложил Аброн, покопавшись в своих бумажках.— Его генеалогическое древо насчитывает большое количество приспешников дьявола, характер гибели сокрыт тайной да и...
—Нет,— отверг Мартимиан и дал слово угрюмому Герману.
—Легонт,— чётко произнёс тот.— В честь моего друга, у него как раз сегодня годовщина смерти.
—Мне не нравится,— мотнул головой Бертран, которого напрягал тот факт, что неофита назовут именем трагично погибшего члена экзархата.
—А по-моему, вполне хорошо звучит,— сказал Делус, и всё одобрительно закивали.
Экзарх приблизился к новоиспечённому соплеменнику и торжественным голосом заявил:
—Отныне нарекаю тебя Легонтом Павловым, служи нам верно и самоотверженно, помогай людям совершать грехи, будь дитём Владыки нашего на этой земле! Слава Легонту!!!
—Слава!— подхватили старейшины, но как-то неискренне.
После совета Бертран попросил Гелеонта уделить ему пару минут. Уважаемые бесы во главе с Мартимианом ушли в коридор, обсуждая своего нового подданного.
—Я надеялся, что экзарх поручит расследование мне,— шёпотом заговорил Бертран,— но раз эту миссию возложили на тебя, ты должен знать, что история там весьма тёмная.
—Брось, мы занимались многими приговорёнными неофитами,— отмахнулся Гелеонт, и по его виду стало ясно, что он не воспринимает поручение экзарха всерьёз.— Случай, бесспорно, не простой, но вряд ли опасный. А ты лучше займись этим Легонтом. Я больше чем уверен, что тебе разрешат оформить над ним опеку. Тем более теперь, когда твоего ученика забрали ангрилоты.
—Понимаешь, этот парнишка очнулся очень быстро, такого на моём веку ещё не доводилось встречать. Прошло, наверно, часа два, от силу три, хотя норма для неофитов неделя, а то и месяц...
—Я понимаю, Берт,— похлопал его по плечу старейшина.— Доверься моему опыту, я в два счёта раскрою секрет этого бесёнка. Обещаю, что возьму тебя с собой, когда поймаю виновных.
Он подмигнул ему и поторопился за членами совета.
Легонту с трудом давалось осознать реальность. Больше всего в эти минуты ему хотелось помыться и посмотреть на себя в зеркало, однако сразу же с заседания старейшин его повели длинными коридорами куда-то вглубь незнакомого дома. Он не успел разглядеть постройку снаружи, когда Бертран привёл его в резиденцию экзарха. Во-первых, была ночь и царила непроглядная темень. Во-вторых, они прибыли к бесам каким-то тайным путём, несколько раз меняя направление. Когда грузовик ангрилотов оставил их, Берт попробовал завезти разбитую «Волгу» и после неудачных попыток решил идти пешком. Потом им удалось поймать случайную попутку и добраться до города, который был смутно знаком сонному Павлу. Затем пришлось сменить транспорт и пересесть на троллейбус, который привёз их на какую-то окраину. Кажется, это был дачный посёлок. Берт отыскал среди зарослей дикой смородины старый колодец и велел спускаться на самое дно. Оттуда по тёмному лабиринту они выбрались в канализацию, снова вылезли на поверхность, снова попали на какую-то окраину. Словом, в этом доме бес и новичок оказались где-то под утро, поскольку сейчас за окнами светало, а во дворе несколько раз прокричал голосистый петух.
—Так, так, так,— бормотал Аброн, заведя Легонта в большую комнату с высоким потолком и наглухо зашторенными окнами, возле которых высились горы потрёпанных книг.— Проходи, присаживайся. Сейчас мы тебя быстренько зарегистрируем.
Новичок и не думал сопротивляться, считая, что всё идёт правильно. Аброн посадил его на шаткий стул, а сам принялся доставать из выдвижных ящичков письменного стола непонятные предметы: колбочки, коробок с металлическими щепками, пузырьки с прозрачной жидкостью, незаполненные бланки. Он вёл себя как заядлый клерк, напевая песенку на французском языке. Закончив раскладывать вещи перед апатичным парнем, бес схватил шариковую ручку и стал его допрашивать.
—Какие ощущения были, когда очнулся в багажнике Бертовской машины: тошнило, спать хотелось, воздуха не хватало или всё пучком?..
—Было холодно,— отозвался Легонт, осторожно трогая окровавленную голову.
—Ага, холодно,— записал Аброн несколько строчек в пустой графе.— А рожки чешутся? Может, болят или мешают?
—Что?— нахмурился Павел от странного вопроса.
—Рожки,— указал тот на его макушку.— Ты их ещё не ощущаешь?
Парень в очередной раз потрогал голову, но, кроме шрама, ничего там не нашёл.
—Ясно,— прогудел бес, снова вписывая что-то в другой строке.— Какие имеешь воспоминания? Как можешь объяснить свою ситуацию?
—Не знаю. Когда я проснулся в багажнике, то ничего не понял, думал, меня в гробу живьём закопали.
—А что было до того момента? Где ты жил, с кем общался? Может, работал или учился? Чем увлекался?..
—Я не знаю,— опечаленно мотнул тот головой.
—Тогда как лично ты объяснишь то, что с тобой произошло?
—Никак,— пожал плечами Легонт.
—Хм, интересно,— усмехнулся Аброн и вновь принялся записывать что-то в бланке.
Вопросов он задавал много, причём не всегда приятных. Например, ему нужно было знать, какого оттенка у неофита моча, какие чувства тот испытывает к женщинам, а какие к мужчинам. Что он думает насчёт однополых и гетеросексуальных связей, а также о связи с животными. Как отреагирует, если ему предложат менять сексуальных партнёров каждую неделю. Легонт давал на всё это однозначные ответы, опираясь на свои инстинкты и внутренний голос, хотя его и удивлял столь откровенный интерес со стороны регистратора. Потом у него брали анализ крови, состригли прядку светлых волос, заставили раздеться и сменить наряд на какой-то пропахший нафталином костюм, на рукаве которого был вышит номер 1-8098. Затем вопросы продолжились, но на большинство из них Легонт разводил руками или угрюмо молчал, наблюдая, как Аброн всё время что-то записывает на третьем бланке. В итоге, регистрация закончилась, когда на улице уже окончательно рассвело.
—К вечеру я определю тебе опекуна,— сообщил он, складывая материалы о новом подданном в объёмную коробку с таким же идентификационным номером 1-8098.— Ближайшие дни постарайся посвятить своей памяти, это очень важно. Попытайся вспомнить, кто ты, откуда, как умер и от чьей руки. Если не получится, что ж, придётся начинать тебе жизнь заново, без воспоминаний. Так даже лучше, судя по откликам других наших подданных. Вообще-то мы сейчас находимся на запрещённой территории, это владения экзарха Делуса, здесь нельзя быть простым бесам. Однако Мартимиан любезно позволил тебе остаться и набраться сил под его надзором. Это редкая удача, друг мой, не каждому новоиспечённому бесу разрешают находиться возле нашего наместника.
—Где же тогда они все живут?— спросил Легонт, вертясь на неудобном стуле.
—У нас подданные поделены по секторам. Кого-то направляют в отдалённые местности, кого-то оставляют в столице. Это зависит от опекунства. Все неофиты обязаны иметь опекуна, который будет следить за ними до пяти лет. Этот срок даётся для развития, образования, акклиматизации, если можно так выразиться. Не всякий молодой бес способен привыкнуть к своей новой сущности. Не всякий принимает наши правила. Это своего рода испытательный срок, за который мы смотрим, достоин ли новичок оставаться в экзархате или его надлежит разжаловать, к примеру, до статуса болотного или лесного чёрта. Скажу тебе сразу, что жить их жизнью крайне плохо. Среди них нет благородных трезвомыслящих личностей, все они отъявленные головорезы и считаются прокажёнными.