Ламбрант
Шрифт:
—Познакомиться хочу,— не растерялся Легонт и даже нахально улыбнулся озлобленному дядьке.
—Щас ты с моим кулаком познакомишься, понял?!— пригрозил недружелюбный папаша.— Чтоб я тебя больше рядом с ними не видел.
—Боюсь, не получится,— вздохнул парень, с сожалением провожая взглядом скрывающихся в иномарке мусульманок,— мы с ними учимся в одной группе, так что...
—Умный выискался что ль!— рявкнул мужик и без предупреждения врезал проходимцу прямо в нос, да так, что первокурсник опрокинулся на спину.— В следующий раз ещё и отпинаю...
Громила плюнул на поверженного беса и повернулся к машине. Легонт, утирая выступившую из ноздрей кровь, припомнил главный принцип сатанизма и стремительно вскочил на копыта. «Если кто-нибудь ударит тебя по щеке – дай ему как следует по другой...» — гласило в «Чёрной библии». Павлов не мог не подчиниться этой истине, и в следующую секунду, разбежавшись, пнул обидчика прямо в спину. Отец мусульманок взвыл и шлёпнулся возле мутной лужи.
—Вставай!— взревел Легонт, но как только мужчина попытался подняться, врезал ему сапогом по рёбрам и заставил лежать на влажном асфальте.— Не можешь встать?! Обессилил, потерял хватку, жирный хачик?!
И пнул ещё раз, наслаждаясь хлюпающим звуком, с которым из горла дядьки выплёскивалась кровь.
—Шайтан, ай шайтан, чаво делаешь синь!— завизжали выскочившие из джипа девушки.— Милиция сюда звать, ай-ай, убил нашего ата. Ай-ай, помогайте!..
На крик прибежали четверо парней, которые курили за углом здания и лишь теперь обнаружили потасовку на стоянке.
—Братишка, ты успокойся,— твердили они, с опаской отводя беса к стене.— Ты ж его угробишь и сядешь за это.
—Хватай его, хватай!— орала мусульманка.— Убил, ай убил атиенне!
—Слушай, тебе лучше текать отсюда, пока менты не прикатили,— посоветовал один из хлопцев.— Мы тебя не знаем и ничего не видели...
Легонт почувствовал острую боль под бинтовой повязкой, поморщился, зажал ладонями глаза, и ему предстала новая отчётливая картина: двое желтоглазых парней пытаются поймать его, а он бегает по столу, заставленному всякой посудой с едой. Но видение быстро исчезло, когда плечо сдавила властная рука, которая развернула хулигана. Это был Литвинов с гримасой, не предвещавшей ничего хорошего. Он прогнал отсюда немногочисленных зевак, окинул студента озлобленным взглядом, приказал стоять на месте и наклонился к уже оклемавшемуся мужчине, над которым с воплями кружили встревоженные дочки.
—Я надеюсь, Вы осознаёте, что напали на юношу первым?— спросил профессор, протянув раненому носовой платок, чтобы тот вытер кровь со своего лица.
—Урод лез к моим девочкам,— прогудел пострадавший, принимая помощь.
—Тем не менее, это не давало Вам права поднимать руку на студента,— оспорил Леонид Абрамович, обернувшись к Павлову.— С Вами ничего серьёзного не случилось, всего лишь пара ушибов, которые вполне сгодятся в качестве компенсации за сломанный нос учащегося. Неприятности никому из нас не нужны, поэтому разойдёмся по-мирному.
Оскорблённый мужик исподлобья посмотрел на Легонта, который тоже вытирал кровавую полосу у ноздрей.
—Можем поступить иначе и вызвать представителей правопорядка,— предложил Литвинов, и папаша мусульманок тут же замотал головой.— Отлично, желаю удачи...
Преподаватель вернулся к притихшему первокурснику, вновь стиснул зубы в озлобленной гримасе и велел идти за собой в здание.
Пара ещё не началась, и студенты слонялась по коридорам, наполняя пространство первого этажа гулом и шорохами. Леонид Абрамович быстро и уверенно шёл в направлении восточного крыла, там завернул влево, спустился по ступенькам в тёмный холл незнакомого Павлову помещения и направился к одной из имевшихся здесь чёрных дверей с именными табличками. Это были кафедры юридического факультета, которые ввиду обеденного перерыва пустовали. Профессор открыл свой кабинет, включил в нём торшер и прошёлся к подоконнику, задёрнутому плотными чёрными шторами.
—Садись,— скомандовал он холодным голосом, и Легонт машинально подчинился, опустившись на резной венский стул.
Помещение было довольно внушительных размеров. В нём расположились два высоких стеллажа, набитых старыми книгами, большой тёмный стол, заставленный канцелярскими принадлежностями, а ещё шифоньер, пара банкеток, журнальный столик с тарелкой, полной конфет, и телевизор со встроенным видеомагнитофоном. Обои в кабинете были чёрными, с переливающимся узором в форме глаз. Это казалось необычным, и у парня возникло ощущение, будто все они живые и смотрят сейчас исключительно на него.
—Сними повязку,— отдал Литвинов очередной приказ, не оборачиваясь к проблемному студенту.
—Но у меня...— хотел возразить Легонт.
—Я хочу посмотреть на них,— пояснил Леонид Абрамович и грозно повторил.— Снимай!..
Развязав тугие узелки на затылке и за ушами, Павлов с опаской принялся разматывать слои бинтов, пока не обнажил чёрные рожки.
—Отлично,— кивнул удовлетворённый профессор, хотя продолжал стоять к парню спиной.— Полагаю, тебя успели зарегистрировать в экзархате, верно?
—Да, несколько дней назад...
—Они поступили в высшей степени глупо!— воскликнул Литвинов, любуясь плотными гардинами.— Сперва надлежало проверить твои способности и сопоставить факты. Однако бесы нынче сильно деградируют, за что потом долго и мучительно страдают... А теперь сними свои сапоги.
—Откуда вы...
—Выполняй,— настойчиво протянул старик, и Легонт уже не мог поступить иначе.— Вижу, ты заметил разницу между собой и другими бесами. Догадываешься, что это означает?
—Нет,— дрожащим голосом ответил студент, откинув сапоги и выставив перед собой громоздкие копыта.
—Тебе назначили опекуна?— продолжал допрос странный преподаватель.
—Да, но...
—Они не побоялись подставить одного из своих сородичей???— злобно усмехнулся Леонид Абрамович.— Я разочарован их беспечностью. Мало им того, что кучка ангрилотов сожгла заживо несколько дюжин их товарищей, так они посмели ещё скрывать тебя от остального мира! Неслыханная дерзость, я такого на своём веку не помню.