Ламбрант
Шрифт:
Легонт вынул новую сигаретку и принялся курить. Очевидно, нервы давали знать о себе, хоть он и не ощущал какого-либо волнения. Единственное, что его донимало, так это боль в челюсти и в паху, куда впивался жадный нож Литвинова. Но это мелочи.
На улице, на которой располагался дворец экзарха, раздался тарахтящей звук, и к запертым воротам подкатила серая «Волга» с оранжевой лампочкой на крыше. Пора двигаться в путь.
глава 12
Черти и бесенята.
Вечер сегодня выдался безлунным, оттого казался глухим и слишком тёмным, как, впрочем, всегда происходило в октябре. «Волга», нанятая Аброном для провинившегося неофита, никуда не торопилась и ехала с экскурсионной скоростью, позволяя любоваться мрачной местностью полей и перелесков. К селу Михайловское она подкатила где-то через час, но заезжать в него не стала. Водитель, честно говоря, сам не знал, где тут кладбище, поэтому пришлось пару раз останавливаться и расспрашивать случайных людей, попадавшихся им на пути. Кое-как отыскав нужную просёлочную дорогу, такси добралось до островка густых чёрных деревьев и высадило беса у покосившегося забора.
Здесь царила полнейшая тишина. Разве что ветер изредка свистел на соседнем лугу и шевелил нескошенную там поросль. Искать главный вход на погост Легонт не стал, с лёгкостью перепрыгнув через ограждение. Правда, дальше понадобилось много сил и терпения, чтобы пройти сквозь сцепившиеся между собой ветки и кустарники. И где уж тут следить за призраками! Кладбище, действительно, было заброшенным и всеми забытым. Большинство могилок давно провалились либо заросли. Почти у всех поломалась ограда. Тут и там валялись кирпичи да камни от рассыпавшихся памятников. Захоронения в Михайловском перестали интересовать людей. Теперь они были нужны лишь бесам и то по непонятно какой причине. Кроме неприятного болотного запаха, Легонт больше ничего не ощутил: никакой силы и энергии, о которых что-то заливала наивная Даша.
Когда деревья стали редеть, а под ногами зашелестела мягкая трава, Павлов проявил бдительность и осмотрелся. На часах доходило одиннадцать вечера. Это в любом случае рано для всяких привидений и прочих инфернальных диковин, из-за чего бес расслабился и попробовал насладиться окружающей обстановкой. В какой-то степени она была приятной и не такой страшной, как представлялось студенту ранее. В этих покосившихся надгробиях и холмиках присутствовал свой шарм. Усевшись на одну из могил, парень присмотрелся к треснутой плите и разобрал на ней всего две цифры. Пользоваться фонариком или зажигалкой ему не понадобилось. Глаза прекрасно видели в темноте.
Размеры старого кладбища впечатляли. Здесь находились сотни могил, причём некоторые занимали весьма немалую площадь из-за какого-нибудь шикарного мемориала или склепа. И как их до сей поры никто не растащил на стройматериалы?.. Изучив парочку, Легонт лишь расстроился. Там нельзя было разобрать даже дату погребения, настолько обветшали все эти постройки. Для чего они нужны? Для кого? Неужели для мёртвых?..
Когда наступила полночь, Павлов прохаживался у западных границ Михайловского могильника, развлекая себя тем, что сшибал маленькие ржавые кресты на некоторых оградах. Погребения в этой части сохранились намного лучше. Были и такие, что совсем не пострадали от времени. Пока бес блуждал между аллеями, он натыкался на довольно симпатичные памятники, выполненные в форме застывших людей и ангелов. Прям целый парк, а не кладбище. Рукам уж очень хотелось побезобразничать над скульптурами. Особенно Легонта напрягали каменные распятия. Помнится, в своё время он с товарищами по вере много раз занимался вандализмом и переворачивал такие кресты вверх тормашками. Но сегодня ему нельзя бесчинствовать, и первокурсник продолжил обход.
У северной стороны, где зарослей было совсем мало, он повстречал ворон. Те усердно ковырялись в земле, но с его появлением расправили крылья и исчезли в тёмном небе. Проверяя ради любопытства, что они тут делали, Павлов поворошил траву и почувствовал что-то мокрое и скользкое.
—Фу,— отдёрнул он ладонь, когда понял, что это полуразложившаяся кисть чьей-то руки. И откуда она здесь взялась? Кому принадлежала?
Аккуратно приподняв гниющую плоть веточкой осины, Легонт брезгливо осмотрел её и перевернул. Рука была идеально отсечена. Запаха практически не ощущалось, но всё равно на душе стало как-то гадко.
Вдруг в небе что-то забрезжило, и сквозь рассеивающиеся тучки выглянула половинка луны. Легонт откинулся к соседней могильной плите и насторожился. Антипий-Креститель возникал именно при лунном свете, однако пока его присутствия не ощущалось. Просидев на корточках ещё минуту, Павлов вернулся к отрубленной руке и приметил ещё одно странное явление. Через две могилы от него что-то засветилось слабым сиреневым блеском. Спустя секунду неведомый предмет погас вместе с луной, но потом снова появился.
Оставив чужую руку в покое, бес подполз к нужному холмику и вгляделся в сияющий объект. Это был серп, самый обыкновенный и абсолютно не призрачный. Пока тучи не заслоняли бледную луну, он переливался. Когда же становилось темно, наточенное лезвие угасало. На всякий случай Легонт взял его в перчатках. Парень опять вслушался в тишину, огляделся и обнаружил ещё один серп, только теперь на противоположной могилке. Сложив первую находку в мешок, Павлов перекинулся к новому и убедился, что та ничем не отличается от прежнего. Тоже взяв его в перчатку, студент обернулся к отрубленной руке. Что-то зловещее напоминала она своим чудовищным видом. Было в ней нечто такое, что хорошо знакомо Легонту, нечто из той прошлой жизни, из того участка памяти, который стёрся после смерти и пока плохо восстанавливался.
Задумавшись, бес не заметил, что недалеко от него зажёгся лунным светом очередной серп. Когда же он очнулся от своих мыслей, луна погасла, не дав ему запомнить могилу, на которой появился странный инструмент. Обождав минутку, пока ночное светило вновь пробьётся из-за туч, Павлов пополз в угол кладбища. Третий предмет был таким же, как и прежние. Но когда парень взял его в руку, справа раздался писк, словно кто-то сцапал шуструю мышь. Легонт опять прислушался. Вроде никаких шевелений, по крайней мере, поблизости с ним. Зато сверкнул новый серп, почти в самом углу кладбищенского забора, где темнел вход в полуразрушенный склеп, а может, это была часовенка. Подобравшись к неведомому сооружению, Павлов уже хотел схватить четвёртый по счёту инструмент, как сверху ему на голову что-то резко запрыгнуло, вцепилось в рожки, царапнуло затылок и повалило назад.
Мешок с тремя серпами звонко ударился о ближайшую могильную плиту, как и голова беса. На мгновенье он потерял ориентацию в пространстве, а существо, напавшее на него, тем временем с воплями выдирало волосы из своей жертвы. Кто это? Тот самый Креститель? Он заманил неосмотрительного Легонта в ловушку и теперь убьёт???
Совладав с собой, Павлов одним движением скинул с себя неведомую визжащую тварь и подобрал мешок. Вроде ещё жив. И рога на месте. Но в следующую секунду кто-то укусил его сзади за локоть и вскарабкался по спине на плечо. Боль пронзила ухо, которое даже хрустнуло, когда маленькие зубки впились в его нежную мочку. Вскричав, Легонт ударил неопознанного монстра мешком и машинально отпрыгнул к склепу. Руки нашарили на камнях оставленный тут серп, и с этого мгновенья обозлённый студент был вооружён и очень опасен. Так и не разглядев нападавшего, он всадил в его серое тельце кривое лезвие и откинул к забору, за которым начинался деревенский луг. Существо с жалобным стоном шмякнулось о ржавые решётки и притихло в зарослях багульника.