Ламбрант
Шрифт:
—Отпусти нас,— попросил Легонт, корчась от боли.— Пожалуйста...
Винес с интересом посмотрела на него и отрицательно мотнула головой.
—Прости, не могу,— произнесла она и сжала руки в кулаки,— мой царевич смерти проголодался...
Литвинов закричал от ударивших его разом десяти конечностей, которые расцарапали ему спину и сломали одно из крыльев. Павлова от удара отбросило на пол, из которого тут же возникли новые ручищи. Они в очередной раз вцепились в его горло и принялись душить. Краем глаза он увидел, как профессор хрипит от сдавливающих лап. Венера держала свои кулаки зажатыми, позволяя демону довести дело до конца. Спустя минуту Литвинов уже лежал без признаков жизни. Разъярённые лапы налетали на него со стен и пола, но теперь он никак не реагировал на них. А ещё через мгновенье Легонт осознал, что смерть настигает и его. В глазах сделалось очень светло. Стало видно каждую присутствующую поблизости конечность Брасуса. В ушах зазвенела красивая церковная музыка, запел хор из высоких голосов, а посреди залы появился алый луч, который своим свечением затмил всё вокруг. Боль и волнение пропали, точно их и не было. В один миг сделалось настолько хорошо, что позабылось все происходящее. Так наступил конец короткой бесовской жизни Легонта-Ламбранта...
Эпилог
У подножия ада.
Первое, что ощутил Ламбрант по возвращении чувств, как по его щекам стучит чья-то холодная рука. Приходить в себя после предсмертного состояния было трудно. Сначала огнём обожгло горло, которое совсем недавно душили лапы упорного Брасуса. Затем закружилась голова, а уж под завязку сделалось жарко, словно он был в парилке.
—У нас мало времени,— промолвил бас Леонида Абрамовича, и парень наконец-то различил, что перед ним сидит вполне живой профессор.
Внешность Литвинова ничуть не изменилась и была по-прежнему пугающей: белые глаза, красный цвет кожи, большие округлые рога и как-то криво торчащие крылья, с которых по капелькам стекала чёрная кровь.
—Вы ранены!— ужаснулся Ламбрант.
—Это уже не важно,— отмахнулся люциферит и потрогал покрытую синяками шею первокурсника.— Через мгновенье я исчезну в царстве нашего Владыки. Ты оказался здесь временно, чтобы между твоей первой смертью и началом следующей из тринадцати жизней прошло ровно тринадцать минут.
—Я не понимаю, каких жизней, какой смерти?..
—Не задавай вопросов, ты тратишь время впустую. Слушай меня и запоминай.— Литвинов с болью прикрыл страшные глаза и продолжил.— Мы не смогли одолеть Зерданского и его чудовище, но в этом нет твоей вины. Я допустил оплошность. Брасус боится земли, равно как и подобные нам создания. В другой раз, когда ты столкнёшься с ним, ты должен учесть этот значимый факт. Земля – единственное оружие, способное ослабить и даже убить многорукого демона.
—Но как я их теперь найду? Они наверняка скроются.
—О, они сами тебя найдут. Ты определишь это по дохлым птицам, которые будут тебя преследовать. Это самый верный способ определить, охотится на тебя Брасус или нет...
Что-то взорвалось над их головами, и только теперь Павлов увидел красный огонь, который горел на возвышающейся перед ними горе. Местность была незнакомой и странной. Небо заволокли необычные жёлто-чёрные тучи, которые, наподобие смерча, кружились у основания объятой огнём горной вершины. Вдалеке виднелись каньоны, охваченные таким же алым пламенем.
—Где мы находимся?— нарушил требование Леонида Абрамовича непонятливый Ламбрант, с удивлением озираясь по сторонам и замечая новые горы.
—У подножия ада,— смиренно ответил профессор и, схватившись ледяной рукой за его лицо, вернул взгляд парня на себя.— Не смотри туда, это опасно. Мы, люцифериты, в отличие от других бесов, не умираем просто так. Причинить нам смерть практически невозможно. Брасус – это воплощение убитых им люциферитов, и он оружие против нас. Все его руки – это руки наших бывших сородичей. Чем больше люциферитов он убивает, тем больше конечностей у него отрастает...
—Но если он демон, неужели Владыка не может помочь нам и уничтожить его???
—Владыка не вмешивается в земные дела. Впрочем, тебе этого пока не понять. Не задавай вопросов, я всё скажу сам.— Литвинов вновь прикрыл веки, точно изнутри его терзала острая боль.— Делус, глава бесовского экзархата, заключил соглашение с Зерданским. Тот обязался уничтожать всех люциферитов, которых ему предоставит Мартимиан. Они занимаются этим давно, и Валера Ульянов, мой ученик, пал жертвой их сговора. Если б я заранее знал, откуда ждать удара, я бы предупредил все эти события. Но для этого мне нужны были твои воспоминания. Позволь ты причинить тебе достаточное количество боли тогда, в «Пенелопе», они бы вернулись к тебе гораздо раньше...
—Боли?
—Боль – решающий фактор в нашей жизни. Она руководит нашими силами, эмоциями, воспоминаниями. Я хотел доставить тебе максимально больше боли, чтобы восстановить твою повреждённую память. Но бесы не дали сделать этого, в результате чего возвращение воспоминаний у тебя затянулось. Впрочем, я ждал и надеялся, что рано или поздно добьюсь истины. А сегодня ты прозрел сам, и я проследил, куда ты направишься.
—Но Брасус... он же задушил нас...
—Да, наверно, но теперь это не имеет никакого значения. Слушай меня, слушай... Есть много условий, без соблюдения которых тебе будет сложно находиться на Земле. Бойся ангрилотов, ибо им тоже известно, как следует забирать жизнь у люциферитов. Помни, что для этого имеется достаточно способов. Учти также тот факт, что Делус поддерживает с ними отношения. Это по его наводке спалили Адажанскую церковь в осеннее равноденствие и разгромили его же резиденцию.
—Но для чего, почему он предаёт собственных подданных???
—Не задавай вопросов, прошу. Не знаю, какие цели он преследует, но правда в том, что экзарх устраивает интриги с ангрилотами против собственных соплеменников.
—Мы должны рассказать обо всём этом бесам! Пусть они казнят его!..
—Ни в коем случае! Это наши враги, и они тоже знают способы, какими можно убить нас. Нет, это их проблемы, пусть сами разбираются. Ты должен одинаково опасаться и их, и ангрилотов, и людей. В частности, своих друзей-сатанистов, у которых нынче не лучшие времена.
—Да, власти устроили на них настоящую охоту, как с цепи сорвались...
—Одна девица, которую ты хорошо знаешь, таит на них злобу. Это Диана. Она была влюблена в Валеру, а когда узнала, что он связан с людьми Зерданского, решила, будто это сатанисты, и принялась вредничать. После его убийства она быстро сообразила, что это сатанисты расправились с Ульяновым, поэтому сообщала и будет сообщать в правоохранительные органы информацию о ваших сборищах.
—Диана???