Ландскнехт. Часть вторая (CИ)

Штейн Алексей

— Ну, чего? — снова Варс нетерпеливо — Готово уже?

— Готово — говорю — Зови, что ли, взводный, начальство, пробовать станем!

Варс даже такую наглость мне спустил — тут же солдатика отправил за капитаном. Явился Кане — а вот разрази меня гром — самую малость, но принявши, наш доблестный ротный. И оттого чуть глуповато — язвительно — снисходительно лыбится.

— Ну, — говорит Кане — Что вы, демоновы дети, мне отдохнуть не даете? А?

— Вашбродь, разрешите доложить — Варс вытягивается чуть — Вот — этот вот… Картечницу, тую, что поломана была — говорит, починил, в порядок привел…

— Да ну?! —

преувеличено удивляется капитан — Иди ты! Прям починил?

— Так точно, вашбродь, я сам смотрел — вроде как умело все ен делал…

— Ах, какой умелец у нас в роте! — ко мне, значит, поворачивается — Ах, что же нам теперь с ним делать? А?

— Виноват, вашбродь — уже привычно принимаю 'вид лихой и придурковатый', с выпученными оловянными глазами.

— Ну — ну… — все улыбочкой протягивает Кане — Варс… Так чего ж ты меня дергаешь, а?

— Это… вашбродь — сержант чуть замялся — Ен говорит — спробовать надо. Я вот и подумал…

— Ладно, чорт с вами — машет рукой капитан — Тащи эту каракатицу на дальнюю позицию, там попробовать чуть — и бегом в укрытия, эту дуру хоть там прямо и бросьте. 'Он' в ответ сыпать шрапнелью поди станет…

Спустя пять минут грозное орудие уже было установлено на дальней позиции. Варс топчется позади меня, видимо, и желая поучаствовать, и, похоже, не зная обращения с пулеметом, не решаясь соваться. Капитан, все же пошедший с нами, облокотившись о стену окопа, что-то мурлыкает под нос, солдатики теснятся у выхода с траншеи. Еще раз осмотрев машинку, заправляю из коробки на станке ленту, протолкнув хвостик через окно приемника и потянув до щелчка. Откидываю рамку прицела, и навожу, вращая вертикальный винт, на максимальной дальности, на верх вражеской горы. Перелетом пойдет, но мне только попробовать, в общем-то. Так, теперь взвести — проворачиваю рукоять… Ну, все готово!

— Готов к открытию огня! — докладываю я.

— Вашбродь? — вопросительно так зовет капитана Варс

— А? А — аа… — наш Кане, кажется, чуть задремывать начал уже — Давай — давай…. Ишь, чего удумали, картечницы чинить они будут… Давай, скотина, пробуй. Огонь!

Ну, я и врезал. Подсознательно ожидал отдачи, но даже вибрация совсем небольшая. Оно и понятно — патрон как наш автоматный, а аппарат премассивнейший. Загрохотал как надо, словно дизель завели. Вспышка на стволе слепит чуть, ни чорта толком не видать сразу. Гильзы вылетают куда-то вперед, позвякивая. Но, двумя очередями, выпускаю 'весь завод. Оторвавшись от спуска, дергаю рукоять — и снова, теперь стреляю короткими, и пытаюсь поворачивать орудие, представляя, как с него бить по — настоящему. Снова кончается завод — но тут же подскакивает Варс, дергает рукоять, и фейерверк продолжается — лупим, в темную ночь, как в копеечку, жаль, трассеров тут нету. Варс рукоять дергает, а я знай луплю, и ведь то, что он 'подзаводит' — не особо мне и мешает даже — есть все же плюсы в том, что массивный этот станкач. Пол ленты, пожалуй, рассадили, как Кане скомандовал прекратить огонь — и тут же всех погнал в укрытия.

И вовремя — едва в блиндаж ввалились — затрещала над нашей позицией шрапнель, потом еще две мины прилетели, ну и ружейный огонь был, бестолковый, конечно. Потом и затихло, в общем.

Кане, уже чуть протрезвевший, от пробежки по траншеям, наверное, хищно улыбнулся, приказал солдатам адскую машинку сходить забрать, в меня ткнул пальцем, велел освободить от смены и разрешил спать, пообещавши утром во всем разобраться.

После чего, поманив Варса, удалился, насвистывая что-то неуловимо напоминавшие Марш Авиаторов.

Глава 8

Утро началось не добро. Выспаться я выспался отменно, даже проснулся раньше, додремывать пришлось. А потом, почти сразу с подъема понеслось. Не успели мы получить завтрак, только дежурные притащили здоровенные деревянные термоса — приперлись пара злобных офицеров и унтер в лохматке. Начался ор и ругань, явился заспанный капитан. Старший из офицеров, тоже капитан, начал было на повышенных тонах что-то качать, но Канэ, протирая чуть заплывшие смотровые щели, буркнул ему классическое:

— Тише будь.

Капитан покраснел, и замолк на секунду, но тут же продолжил разборки, чуть сбавив обороты. Вскоре картина выяснилась — вчерашняя наша стрельба всполошила врага, и надо ж было приключиться сему — именно когда там шуровала разведка. Представители которой, в виде командира и старшего разведгруппы, и заявились к нам с утреца на разбор. Кто был второй офицер, лейтенант крепкого сложения, пожалуй, староватый для этого звания — я не понял. В разговор он не вмешивался, стоял себе, и негромко осматривался. Унтер вообще глядел в сторону, покряхтывал, и грыз ус. Мало — помалу, а ругань стихла, разведчик сварливо выговаривал Кане за стрельбу, из-за которой только чудом обошлось без потерь, но пару человек осколками поранило — валашцы, решив, видно, что это ночная атака, стали кидаться с позиций гранатами. Кане безмятежно внимал, старательно изучая невысокое облачко над горизонтом

— А?

— Капитан, я говорю — мои люди чуть не погибли! Вы что, не слушаете меня?!

— А… Да. В смысле — нет. То есть, конечно же… капитан. Так что Вам угодно?

— Мы чудом обошлись без потерь!

— А… Обошлись без потерь? — Молодцы! Суровые, матерые профессионалы! Я всегда считал наших разведчиков лучшими на свете вояками! — Что, правда, без потерь? — спросил Кане унтера

— Так точно, вашбродь. Обошлось.

— Вот видите, капитан! Я был прав! Ну, согласитесь же — я прав!

— Э… в чем? — несколько оторопело ответил разведчик

— Ну, в том, что Ваши люди — отличные бойцы! — Вы можете смело ими гордиться! Разве нет?

— Ну… да.

— Вот! Вот и отлично! Я рад, что мы наконец-то пришли к согласию, и поняли друг друга!

— Но… я…

— Ай, ну бросьте уже, капитан! Мы все выяснили! Варс, что все застыли, командуйте завтрак… господа, пройдемте в мой блиндаж? — Кане сделал офицерам приглашающий жест — Отзавтракаете со мной?

Капитан — разведчик, налившись кровью от возмущения, еще подыскивал слова, унтер смотрел куда-то в сторону, но тут вылез этот непонятный лейтенант:

— Капитан, я лейтенант Фаренг. Командир взвода штурмовиков. Ваша рота придается мне для быстрейшего взятия укреплений врага. Вот, благоволите изучить приказ — и он протянул Кане серый конверт — Там все указано. Благоволите ознакомиться.

Стало тихо и похолодало на пару градусов.

Мы уже выстроились в очередь к термосам, но раздающий застыл с черпаком, а тот, чья очередь была получать, не торопил его. Все замерли, словно на позицию спустился ангел смерти — хотя в целом, именно так оно и было. По — моему, никто не смел даже посмотреть на этого лейтенанта. От стоявшего через одного от меня того самого мерзкого толстяка резко завоняло потом.