Лаптежник против «черной смерти». Обзор развития и действий немецкой и советской штурмовой авиации в
Шрифт:
Предполагалось, что дивизия нанесет одновременный удар по двум рядом расположенным аэродромам. Для подготовки такого вылета требовалось, конечно, время. Но его как раз и не хватало. В нашем распоряжении оставалась одна ночь, а вернее, полночи. В 3.00 наши штурмовики должны были быть над целью».
Инструктаж пилотов был проведен по-партизански, в темном просторном сарае при свете керосиновых ламп. К деревянной стене была пригвождена карта с нанесенными маршрутами полета. Ефимов продолжал рассказ: «Вошли командир дивизии, начальник политотдела, начальник штаба и группа офицеров из управления армии[29]. Отдается короткий рапорт. Нам не терпится, что скажет комдив о выполнении предстоящего задания. Ведь не
– Товарищи! Нашей дивизии поставлена ответственная задача: разгромить фашистскую авиацию на аэродромах Шаталово и Боровское! – начал полковник Смоловик.
Он подробно изложил очередность взлета групп, сбор экипажей в воздухе, построение боевого порядка, взаимодействие с истребителями прикрытия, профиль полета, маршруты, направления атак и уход от цели. Закончив постановку задачи, командир дивизии сказал:
– Если нет вопросов, можно идти на отдых. С рассветом – вылет!»
В целях сокращения полетного времени и достижения внезапности штурмовики, а также часть аэродромных служб ночью перебазировались на аэродром подскока Новое Село, располагавшийся непосредственно у линии фронта. Аналогичным образом перелетели на передовые взлетные площадки и некоторые другие штурмовые полки. Так, 312-й ШАП перелетел в Двоевку, где его «Илы» припарковались по соседству с 49-м и 162-м истребительными авиаполками. По замыслу командира дивизии 198-й ШАП должен был наносить удар по Шаталово двумя группами. Первую решил лично возглавить командир полка майор Василий Карякин.
Когда все было определено, летчики пошли спать. Впрочем, на сон отводились всего пара-тройка часов, да и за это время многие не смогли заснуть, понимая, что завтра предстоит очередная самоубийственная атака.
«Еще не светало, когда нас поднял дежурный. Быстро вскочили и стали собираться. Сна как и не бывало. Приняли легкий завтрак. Слышно, как на стоянках гудят моторы. Это наши техники и механики готовят штурмовики к вылету…
Пора. Отдаются последние указания, порядок выруливания на старт остается без изменения. Звучит привычная команда:
– По самолетам!»
Так вспоминал о раннем утре 6 мая Александр Ефимов. Сам же он получил задание следовать последним и сфотографировать результаты атаки.
Еще в предрассветных сумерках штурмовики и истребители начали один за другим подниматься в воздух. Все более или менее опытные летчики испытывали большое волнение, поскольку знали, что атака аэродрома сопряжена с большим риском. Чтобы облегчить взлет малоопытных пилотов, а таких было большинство, на аэродромах были включены прожекторы и зажжены костры. Поднялись в воздух и двенадцать Ил-2 из 800-го ШАП. С трудом собравшись в общий боевой порядок, группа из 24 самолетов на высоте 1500 метров полетела к линии фронта. Истребители шли сзади и по флангам, дабы не потерять «Илы» из виду. Всего на фронте протяженностью 1200 км в воздух поднялись 156 Ил-2, а также 112 бомбардировщиков и 166 истребителей. Большинство ударных групп насчитывали по 15–20 машин.
То утро на немецком аэродроме Краматорск не предвещало ничего необычного. Здесь, кроме прочих частей, базировалась румынская истребительная авиагруппа Gr.7Van. В 03.45 по берлинскому времени оттуда взлетела пара Bf-109G, которые пилотировали адъютанты[30] Ион Милу (Ioan Milu) и Георге Фиру (Gheorghe Firu). Под фюзеляжами «Мессершмиттов» были подвешены 250-кг фугасные бомбы, которые, согласно полетному заданию, надо было сбросить на советские позиции. Вскоре после взлета румынские летчики увидели восемнадцать Ил-2, идущих на высоте 2000 метров с эскортом истребителей в направлении их аэродрома. Это были «цементбомберы» из 299-го и 775-го ШАП, вылетевшие с аэродрома
Выполнив задание, оба «Мессершмитта» на максимальной скорости вернулись к Краматорску и атаковали «Лавочкины», пытавшиеся блокировать их аэродром. Это позволило взлететь еще трем румынским «Мессершмиттам», которые принадлежали локотененту Тудору Грекеану (Tudor Greceanu), сублокотененту Николае Нагирнеаку (Nicolae Naghirneac) и адъютанту Христеа Чирвысыуте (Hristea Chirvпsпut). Последний сразу после взлета был атакован Ла-5 и совершил вынужденную посадку. В ходе боя 41-летнему Милу удалось сбить сразу три самолета, а еще один – 35-летнему Грекеану.[31] При этом «Мессершмитт» Милу тоже получил попадание в топливный бак и начал стремительно терять горючее. Милу был вынужден выйти из боя и в 04.20 благополучно приземлился в Краматорске.[32]
Советское описание этого боя выглядит несколько иначе. Когда ударная группа подошла к Краматорску, в воздухе были замечены четыре Bf-109G и два FW-190, с которыми вступила в бой «четверка» Ла-5 из 5-го Гв. ИАП. Затем со стороны Константиновки подошли еще шесть-семь «Мессершмиттов». Завязалась ожесточенная воздушная схватка. Отражая атаку двух истребителей на «Лавочкин» своего ведущего, лейтенант Глинкин атаковал и сбил один «Мессершмитт», который затем упал на окраине аэродрома. Два Ла-5 получили повреждения и совершили вынужденные посадки на своей территории.
Тем временем подошли тихоходные «Илы» и начали штурмовку аэродрома. Первая группа отбомбилась более или менее организованно, хотя и неточно, а вот «горбатые» из 775-го ШАП атаковали поодиночке, с разных высот и углов, в общем, как бог на душу положит. Согласно докладам экипажей Ил-2, на земле были уничтожены тринадцать самолетов и еще восемь повреждено. Фактически же был уничтожен лишь один Bf-109G-4 из III./JG3 «Удет» и еще один «Мессершмитт» из той же группы получил повреждения. Сам аэродром от налета пострадал незначительно. Атакующие потеряли один «Ил», а еще четыре вернулись обратно с различными повреждениями.
В это же время русские штурмовики появились и над другими авиабазами Люфтваффе, среди которых был аэродром, носивший название Харьков-Алешки. Михаил Степанов, который тогда вел первую, идущую клином, группу Ил-2 из 800-го ШАП, рассказывал: «К аэродрому группа подошла на высоте 800–900 м. С этой высоты была произведена атака с углом планирования до 30 градусов до высоты 200–300 м, бомбами, „РС“ и пулеметно-пушечным огнем. Каждое звено штурмовало выделенную для него цель. Уход от цели после атаки был произведен правым разворотом с дальнейшим снижением до бреющего полета на лесной массив восточнее аэродрома».
Внизу на земле наблюдались многочисленные взрывы и столбы огня, поэтому летчикам показалось, что их бомбы и снаряды поразили цели. По мнению Степанова и его сослуживцев, в результате штурмовки были уничтожены два Ju-88 и девять Bf-109, а также «одна радиостанция на автомашине» и др. На самом же деле аэродром не пострадал. В то же время еще на подходе к цели немецкими истребителями были сбиты два Як-1 из 183-го ИАП, входившие в прикрытие штурмовиков.
К аэродрому Харьков-Рогань приближались двенадцать Ил-2 из 673-го ШАП майора А. П. Матикова. Их сопровождали восемнадцать Ла-5 из 302-й ИАД. «Горбатые» шли на высоте 400 метров, будя надсадным ревом своих моторов мирно спящих жителей сел и деревень. При подходе к цели пилоты приглушили двигатели и в 05.20 с планирования нанесли удар по «скоплениям» немецких истребителей. Противовоздушная оборона здесь оказалась довольно слабой или же была застигнута врасплох, и потому пилоты штурмовиков действовали, как на полигоне. Впрочем, эффекта от этих действий не было никакого, кроме красочного фейерверка, испортившего немцам последние часы сна. На земле не пострадали ни один самолет и ни один летчик.