Ларец Зла
Шрифт:
— Хорошо… — не своим голосом пробормотал он.
— Вот и славно. Я знала, что ты возьмешь себя в руки. Ведь если я сейчас плюну на все и отключусь, ты меня больше не найдешь. Ну не сердись, не сердись, Роберт! Я в самом деле желаю тебе добра и хочу помочь. Не ты устанавливаешь правила в этой игре, пойми! И даже не я. Но мы оба обязаны им подчиняться. Иного не дано.
— Стало быть, ты мне ничего объяснять не станешь…
— Я все объясню, и мы встретимся. Потом. Сейчас не время, сейчас делай, что я от тебя прошу.
Он опустился на корточки перед обелиском. Пусть посторонние, если они окажутся поблизости, думают, что он просто пришел почтить память павших героев. Несколько раз глубоко выдохнув, он окончательно успокоился и руками принялся рыть сырую землю около самого подножия памятника, где в него была вделана звезда.
Ничего…
Он копнул глубже, потом еще… В тот момент, когда он уже был готов отчаяться и послать всю эту затею к чертовой матери, его пальцы
Зайдя в часовню и сев на первую же попавшуюся скамью, он принялся ждать, когда успокоится его бешено колотящееся в груди сердце. Роберт напряженно вглядывался в очертания алтаря, шевелил губами, изо всех сил изображая человека, который пришел на свидание с Богом. Одновременно он осторожно вытянул из рукава продолговатый сверток и принялся его медленно разворачивать. Внутри оказался пластиковый сигарный футлярчик, из которого вытряхнулся холодный металлический предмет.
Роберт аккуратно огляделся. В часовне, кроме него, никого не было. Он побоялся опустить глаза на свою находку и вновь устремил взор на алтарь. Над ним золочеными буквами было выведено имя Бога: «Я-Х-В-Е». Вот уж загадка из загадок это имя…
Хорас как-то сказал ему, что этот алтарь возвел тот же человек, который придумал планировку Вашингтона, — Пьер Л'Анфан. Про него говорили, что он расчертил первые улицы американской столицы так, чтобы город походил на гигантские солнечные часы…
Наконец Роберт решился и опустил глаза долу. На ладони его покоилась… гильза.
— Так, тайник я вскрыл… — шепнул он. — Что дальше?
— Слава Богу! Спрячь его и не потеряй!
— Дальше-то что?
— Выйди на улицу, я не могу пробиться к тебе через эти стены. Найди какую-нибудь скамеечку, сядь и подробно запиши все, что ты делал и видел. Сфотографируй находку и загрузи на сайт. И все свои мысли и впечатления об этой находке тоже запиши и загрузи на сайт. А потом тебе надо будет сделать еще кое-что.
— Что именно? Ты обещала встретиться, Терри! Ну сколько можно играть в прятки!
Ответом ему был треск статических разрядов в наушниках.
Едва удержавшись, чтобы не плюнуть в святом месте, он зашагал к выходу, повернул на Бродвей и заметил в отдалении единственный знакомый ему бар — «Лe-Аль».
Классическое питейное заведение, все в зеркалах и панелях темного дерева, с батареями бутылок за барной стойкой и дурацкой инсталляцией с варенными вкрутую яйцами на проволоке, копирующей очертания Солнечной системы. Внутри было почти пусто. Тусклые фонари, развешанные по стенам, как и положено в таких барах, отбрасывали на столы янтарные блики. Глядя на них, он вдруг вспомнил, когда был здесь в последний раз. В тот вечер журналистов чествовали на очередной церемонии вручения наград, после которой они веселой гурьбой отправились сюда на банкет. Они с Кэтрин забрались в женский туалет, обхитрив официанта, который — вот наглец! — пытался не пустить туда Роберта. Там, у умывальников, Кэтрин почти стянула с себя платье и они уже почти начали заниматься любовью, как вдруг поняли, что в одной из запертых кабинок кто-то есть, и сбежали оттуда как дети… А после вечеринки отправились на Нулевой уровень, и Кэт там расплакалась…
Вспомнив о своих грязных, залепленных сырой землей руках, он прямиком отправился в туалет, а вернувшись оттуда, заказал себе пинту легкого нефильтрованного пива и попытался собраться с мыслями.
Спустя несколько минут телефон вновь ожил.
— Терри?
— Да. Слушай внимательно и молчи. Мы только вступили на Путь и находимся в самом его начале. Мы у подножия лестницы Иакова. [22] Каждую новую ступеньку мы создаем сами и поднимаемся все выше — от тьмы к свету, от страха к любви. Каждая ступенька — испытание. Знай это. Помни об этом. А теперь опиши все, что ты думаешь о пережитом. И загрузи это на сайт.
22
Метафорический образ, основанный на эпизоде из жизни библейского патриарха Иакова: «И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот Ангелы Божии восходят и нисходят по ней» (Бытие, 28:12).
— А яснее ты не научилась выражаться?
— Не спорь со мной, просто делай, что я говорю.
— Мы встретимся в конце концов или нет?
— После. — И она отключилась.
Он ожесточенно потер лоб ладонями. Может, все-таки плюнуть и махнуть на все рукой? «А как же наша с ней встреча, на которой я собирался вытрясти из нее всю душу?» Роберт чертыхнулся, допил пиво и вновь отправился в уборную. Там он сфотографировал гильзу, загрузил картинки на сайт и вернулся за свой столик. Он сидел прямо напротив зеркала, вделанного в стену, и неподвижно разглядывал себя. Видок тот еще, конечно… А в душе между тем паника, разброд и шатание несвязных мыслей…
И все же, даже находясь в таком состоянии, Роберт чувствовал, что отворачивать сейчас
Вздохнув, он подсоединил к телефону складную клавиатуру и начал записывать то, что лежало у него на сердце.
Пишу, как ты и просила. Итак, вот какие подвиги мне пока удалось совершить.
Я отправился туда, куда ты меня настойчиво зазывала, Терри. Оказалось, что это церковное кладбище прямо перед Нулевым уровнем в Нижнем Манхэттене.
Я вскрыл тайник, сфотографировал его содержимое и загрузил на твой любимый сайт. Оказалось, что это самая банальная гильза, спрятанная в сигарном чехольчике. Что с этой гильзой делать, я не знаю. Какой сакральный смысл в ней скрыт — не имею ни малейшего представления. Ты даже не намекнешь мне?
Терри, ты уж не сердись на меня. Я на взводе весь день, и это можно понять. Но и ты далеко не спокойна. Почему? Что на самом деле тебя тревожит? И еще: кто создал этот сайт? Кто еще, кроме нас с тобой, имеет возможность его посещать?
Текст тут же появился на сайте вместе с фотографией гильзы. Роберт сидел и ждал, а чего — сам не знал. Наконец спустя несколько минут на экране — в режиме чата — высветился ответ Терри:
Роберт, все, что ни случилось бы с тобой, призвано помочь тебе отыскать самого себя. Если ты чего-то не понимаешь, загляни в свою душу и ты должен найти там ответ. Никто по большому счету не способен помочь тебе на этом пути, кроме тебя самого. А теперь тщательно проанализируй все обстоятельства, при которых удалось разыскать и вскрыть тайник. Опиши свои размышления на эту тему — даже самые бредовые, несвязные — и помести на сайт. И впредь делай так всегда: все свои действия обдумывай, а после — выкладывай мысли по этому поводу на сайт. Иного пути нет. Со мной все в порядке, но мне нелегко. Сайт создал Адам. И создал его для Сторожа. Непосредственно перед своим исчезновением. Пиши дальше.
И он стал писать. Но сначала повторил пинту и прилично отхлебнул из кружки. Очень хотелось есть. Роберт заказал клубный сандвич, вгрызся в него как следует зубами и вновь пододвинул к себе телефон с подключенной клавиатурой. Первым делом он загрузил на сайт фото обелиска, черной ямы Нулевого уровня и зачем-то еще вида на улицу из бара, с того места, на котором он сейчас сидел.
Терри!
Честно признаться, я не очень понимаю, чего ты от меня добиваешься своими странными просьбами. Вот ты говоришь: «…тщательно проанализируй все обстоятельства, при которых удалось разыскать и вскрыть тайник. Опиши свои размышления на эту тему — даже самые бредовые, несвязные — и помести на сайт». Прекрасно!
Попытаюсь теперь описать свои размышления… Меня весь сегодняшний день сопровождает дыхание смерти. Я побывал на двух церковных кладбищах, причем на первом разгадывал афоризм, посвященный смерти, а на втором разрывал голыми руками могилу. И все это происходило в непосредственной близости от Нулевого уровня… Кстати, до сих пор удивляюсь — как устояла церквушка в то жуткое сентябрьское утро?.. Но не об этом речь сейчас. Ты заставила меня вновь прийти к этой страшной яме. Может быть, ты не знаешь, но я редко здесь бываю, потому что именно здесь меня охватывает почти неконтролируемая ярость. Это место пробуждает все самое темное, что есть во мне. Здесь совершилось великое Зло, и меня охватывает ненависть, жажда кровавой мести, стоит мне только взглянуть на яму…
Итак, сегодня за мной всюду ходит смерть. Даже в тайнике, который я вскрыл, оказалась гильза, также в той или иной степени олицетворяющая смерть. Что ты хочешь поручить мне теперь? Сходить еще на одно кладбище? Покопаться в еще одной могилке?
Я не понимаю, Терри. Я НИЧЕГО не понимаю.
У Джорджа Вашингтона была собственная скамейка в часовне Святого Павла. Она и до сих пор там стоит. Он пришел помолиться туда сразу после того, как был провозглашен первым президентом. В этой часовне родилась великая нация. А ее повивальной бабкой стала великая война за освобождение. Но все это уже история. А что будет сейчас? Еще одна война? Еще одно возрождение? Чего ты добиваешься от меня? Чтобы я умер? Или возродился? Или чтобы я стал свидетелем чьей-то гибели или возрождения?
У меня была приятельница, которая находилась в этих местах в тот день, когда рухнули башни. Собственно, я же и послал ее сюда. Все мы видели по телевизору клубы черного дыма, вихрем мчавшиеся по узким улицам. Так вот, она утверждала, что это был не просто удушливый дым, не просто пыль… а пыль, которая несла с собой мириады металлических и каменных осколков башен… и даже вроде бы фрагменты разорванных в клочки человеческих тел… Я потом пил с ней вечером. В этом самом баре. Мы пили, разговаривали и чувствовали, как в нас пробуждается нечто сильное, страшное и темное. Жажда кровной мести. Мы рассуждали так: какие-то чужие обидели наших. Понимаешь, Терри, наших. И мы готовы были порвать на тряпки тех сволочей. Мы готовы были убивать и убивать… В каждом из нас, Терри, дремлет палач. Для каждого из нас существует то, чему нет прошения.
Чего ты от меня добиваешься в конце концов, Терри?