Ласточка смерти
Шрифт:
— Женечка, ты не представляешь себе, как я рада! — Тетушка надела рукавицы и вытащила из духовки пышный пирог с яблоками. Она переложила его из противня на блюдо и смазала сливочным маслом.
— Как вкусно пахнет, — заметила я. — А тетя Лариса каким поездом едет? Московским? — спросила я, допивая вторую чашку кофе.
— Да. Но едет она аж из Воронежа, с пересадкой.
Тетя Мила сегодня предоставила меня самой себе, чему я была несказанно рада. Сегодня я могла пить кофе столько, сколько пожелаю, а вместо тостов есть крекеры с сыром.
За две недели в городе произошло столько событий, что у меня голова шла кругом. Полчаса назад мне позвонил Стас и напросился в гости рассказать свежие новости.
— Женя, ты просто упадешь! Я откопал такое — ты не поверишь! Сейчас я к тебе приеду! Чем будешь угощать?
— Пирог с яблоками устроит? — Я подумала, что две дамы бальзаковского возраста не осилят весь пирог, который печет тетя Мила.
— С яблоками? Это хорошо. А что будем пить?
— Ты за рулем?
— Естественно.
— Тогда воду, — пошутила я. — Ладно, так и быть, налью компота.
— Кофе, — попросил менеджер, — у тебя кофе очень вкусный. А то растворимый такая гадость.
— Ну что ж, можно и кофе. В общем, ты приезжай, мы тут как-нибудь разберемся, кто что будет пить и есть. Пока, — попрощалась я и повесила трубку.
Да, за две недели много воды утекло. И такой знакомый, как Стас, просто необходим, чтобы не отстать от городской жизни. Только я подумала об этом, как раздался звонок в дверь. Тетя Мила, опередив меня, кинулась в прихожую, но, увидев в дверях менеджера по рекламе, разочарованно спросила:
— Ты к Жене? — Конечно, тетушка знала, что Станислав приезжает ко мне, но в такой момент не нашлась, что сказать.
— К вам можно? — осторожно спросил Станислав, видя ее смущение.
— Да, конечно, — опомнилась тетя Ми-ла, — проходи!
Стас с сомнением вошел в прихожую и стал искать тапки, чтобы избавиться от ботинок. Я подала ему шлепанцы, проводила в свою комнату, усадила в кресло рядом с журнальным столиком, а сама пошла на кухню узнать насчет пирога.
— Пирог еще горячий, — сказала тетушка и поджала губы. Это означало, что просить бесполезно.
Вздохнув по этому поводу, я пошарила в буфете, нашла вафли в шоколаде, положила их на тарелку и принесла в свою комнату вместе с двумя чашками кофе.
— Не обессудь, пирог еще не остыл, — сказала я Стасу. Не станешь же объяснять человеку, что пирог тетя Мила бережет для особого случая.
Наш менеджер нисколько не обиделся, отхлебнул кофе, похвалил и начал рассказ с вопроса:
— Женя, ты еще не забыла Гончаровых?
Я демонстративно вздохнула.
— Это были самые беспокойные клиенты за весь год.
— Это все, что ты можешь о них сказать?
— Пожалуй. — Мне не хотелось еще раз рассказывать о злоключениях Дениса.
— Кстати, наследство поделили,
— Ну, и кому оно досталось?
— Ты не поверишь! Денису!
— Все, что имел Павел Гончаров, досталось Денису?! — Вот это новость! Но, с другой стороны, покойный Гончаров прав: плоть от плоти Рыкова — Денис, значит, он и наследник капитала. — Молодец Гончаров, все предусмотрел! А что досталось Гарику и Виоле?
— Дом и все, что в нем. Ну, еще немного денег. Ровно столько, чтобы можно было прожить, не бедствуя.
— Откуда у тебя такие сведения? — поинтересовалась я.
— Из газет, Женечка. Газеты нужно читать. — В дверях стояла тетя Мила, держа в руке «Тарасовский листок». — Здесь вот написано все о наследстве Гончарова, — она ткнула пальцем в обведенную карандашом статью, — а ты пролежала две недели на песочке и не знаешь, что творится в городе. Кстати, Тимофей Огольцов все еще под следствием.
Тетя Мила сходила к себе в комнату и принесла еще одну газету.
— Вот здесь написано обо всех его художествах. А здесь — о тебе, Женя. Я сохранила эту газету, чтобы при случае показать знакомым. Вот ты у нас какая знаменитая!
«Вот это номер», — подумала я, бегло просматривая статью. В ней был рассказ о прогулке на яхте, якобы рассказанный мной лично журналисту.
— Тетя Мила, а этот писака знает, что я могу подать на него в суд?
— За что, Женя? — возмутился Стас. — Он же ничего плохого о тебе не пишет. Разве в действительности было не так?
Я еще раз пробежала глазами статью и отложила газету. Автор писал, что Огольцов подбирался к деньгам Гончарова, думая, что Виола после смерти мужа получит большое наследство. Но при этом не забывал и о конкурентах. Главным конкурентом в этом непростом деле выступал пасынок Виолы. И Огольцов задумал избавиться от Дениса так, чтобы это выглядело как несчастный случай. Только напоследок преступник прибегнул к оружию как к последнему средству. По его расчетам выходило, что после гибели Дениса Гарик останется единственным наследником, которого до совершеннолетия будет опекать вдова. А Виолу Тимофей уже взял в оборот: она не просто побаивалась своего нового бойфренда, она его панически боялась.
— Вот, Женечка, послушай, что пишут в этой газете. — Тетя Мила держала в руках последний номер «Тарасовского обозрения». — Во время следствия Тимофей Огольцов все отрицал, а когда ему предъявили доказательства, заскрежетал зубами и сказал: «Если бы не эта кобыла, у меня все бы получилось».
— Ну-ка, тетя, дай я сама прочитаю. — Я взяла у тетушки газету и стала искать последние строки. Да, действительно, так и написано. «Если бы не эта кобыла…» Это он про меня, что ли?! Ну да, не дюймовочка, но «кобыла» — это, по-моему, слишком. Я встала с кресла и подошла к зеркалу. Высокая, стройная, мускулистая… Кобыла… Лошадь… Чушь какая-то. И это он обо мне публично. Я надула губы и отошла от зеркала.