Лавровый венок я отправил на суп…

Губерман Игорь Миронович

* * *

Старея на пути сквозь бытие,мы свойство не утрачиваем детское:судьба дарует каждому свое,а нравится и хочется – соседское.

* * *

Во тьме тревог и униженийв душе крепчает благодатноспособность смутных постиженийтого, что разуму невнятно.

* * *

Когда предел влечения высоки нету утоленья ни на малость,утешность облегчения

несетвнезапная последняя усталость.

* * *

Размышлять о природе вещейнас нужда и тоска припекает,жажда сузить зловещую щель,сквозь которую жизнь утекает.

* * *

Психи, одиночки, дилетантыв яром и слепом ожесточении,совести и чести дебютантыбьются в обреченном ополчении.

* * *

И спасибо, фортуна, тебеза мою эту странность старушью,что был тверд в настоящей бедеи рыдал над чувствительной чушью.

* * *

Еще природа властна надо мнойи сладко мне прельстительное рабство,когда вдруг оживляешься веснойи дикое в душе клокочет блядство.

* * *

Когда мы ищем, вожделея,сигналы, знаки и огни,то чем знамения темнее,тем впечатляющей они.

* * *

Старики сидят, судача,как мельчают поколения,и от них течет, прозрачен,запах мудрости и тления.

* * *

Если с прочим трудящимся воинствомнас поглотят конторские пасти,я стерплю эту долю с достоинством,ибо служба – не срам, а несчастье.

* * *

Я тяготел к проблемам общим,искал вселенские узлы,а познавал – зато на ощупь —конкретных частностей углы.

* * *

Жизнь становится дивной игройсразу после того, как поймешь,что ничем и ни в чем не геройи что выигрыш – в том, что живешь.

* * *

Красоте не дано отнимать,а уродство – конец и разруха:жизнь дарует красавица мать,а уносит – косая старуха.

* * *

Живу я, как однажды обнаружилпо горестному чувству неуюта, —чужой и неприкаянно ненужный,как памятник забытому кому-то.

* * *

Певцов коронует могила:Россия их душит и губит,и чем их быстрее убила,тем больше впоследствии любит.

* * *

Мы все общенья с Богом жаждем,как жаждут грешник и монах,а личный бог живет при каждом —в душе, талантах и штанах.

* * *

Друзья дымят, и стол вином запятнан,и длится спор, застигнутый рассветом, —нужны года, чтоб зрением обратнымувидеть, сколько счастья было в этом.

* * *

Наш дух и после нас живет в природе —так в памяти былое угасает,но слово, дуновение, мелодия —и все из ниоткуда воскресает.

* * *

Все в этой жизни так устроено,что есть всему свои весы,но хоть и каждый прав по-своему,а сукин сын есть сукин сын.

* * *

Когда со всех сторон приходит лихои свет уже растаял вдалеке,единственный в безвыходности выход —собрать себя и выжить в тупике.

* * *

У духа, как у плоти, есть позывы,но плотские – крепчают, разъярясь,а духа просьбы тонки и пугливыи гаснут, незаметно испарясь.

* * *

Носить одежду – лицемерие,поскольку ясно, что под ней,но в этом скрыто суеверие,что станет скрытое видней.

* * *

Не столько душная державапитомца гонит нелюбимого,сколь жажда жизненного жанра,в России неосуществимого.

* * *

Под радио немолчный голос волчийв колеблющийся смутный день осеннийстановится осознанней и громчепредчувствие глубоких потрясений.

* * *

Друзей вокруг осталось мало:кому с утра все шло некстати,кого средь бела дня сломало,кого согнуло на закате.

* * *

Надежды очень пылки в пору раннюю,но время, принося дыханье ночи,дороги наши к разочарованиюот раза к разу делает короче.

* * *

Трудно жить: везде ухабы,жажда точит и грызет;что с того, что любят бабы,если в карты не везет?

* * *

Уже мне ветер парус потрепал,рули не держат заданного галса,простите мне, с кем я не переспал,особенно – кого не домогался.

* * *

Мы кишмя кишим, суета снует,злоба в воздухе кипятком бурлит,а на кладбище – соловей поет,чистый звук точа вдоль покоя плит.

* * *

Обрызгивая кровью каждый лист,история нам пишется не впрок,и кажется порой, что Бог – садисти нами утоляет свой порок.