Лазурное прошлое

Бялоленьская Эва

— Я отпустил ее, — серьезно ответил Певец. — Сказал, что рвать меня больше не будет, и она не должна сидеть со мной. Она только что ушла.

— Ага, и тебе ничего не нужно?

— Попить… и сикать. Только я не хочу, чтоб меня эта баба трогала, — признался мальчик, слегка застыдившись. Он был так слаб, что сам даже встать не мог, и чувствовал себя униженным, когда надутая служанка помогала ему в таких стыдливых делах.

— Понятно. Тогда, наверное, сначала пойдем пописать. А потом покажу тебе, что я принес. — Имбирь встряхнул деревянный ящичек, внутри которого что-то загремело.

В коробочке

лежали кубики из полированных камней. Это была веселая разноцветная смесь. Красный и белый гранит, черное вулканическое стекло, коричнево-желтый «тигриный глаз», зеленый нефрит, розовый мрамор и много других пород. Если б Ночной Певец учил геометрию, он узнал бы и смог назвать их формы — кубы, призмы, конусы и цилиндры — всех видов и размеров. Но для него это были только «бруски», «столбики», «крышечки», «досочки» и тому подобные штуки.

— Как красиво! — восхитился он, когда Имбирь высыпал все это богатство ему на колени. — А что с этим делают?

— Всякие разности, — ответил маг. — Например, можно посмотреть на звезды в капле воды, а потом уложить из этих кубиков тот же самый узор.

Имбирь быстро выбрал из кучи один большой красный куб и два маленьких черных цилиндра. Уложил их так, чтобы они касались друг друга.

— Верно, Певец?

— Не-э-эа… — возразил мальчик. — Там по-другому. Я смотрел внутрь воды, и там все совсем не так.

Он начал сам выбирать кубики и укладывать их по-своему. Руки у него чуть дрожали от слабости.

Мальчик сосредоточенно работал, а Имбирь молча с изумлением наблюдал, как на столе, пододвинутом к кровати, постепенно возникает более сложная модель частички воды. Наконец Певец закончил.

— Красивый узор, — оценил он получившееся. — Подошел бы для коврика.

— Хм… — несколько смущенно протянул молодой Творитель. — Честно говоря, из этого и домики можно строить.

Вскоре на столе уже красовалась наполовину выстроенная большая башня с пристройками и солидным основанием. Ночной Певец устал и теперь отдыхал, не сводя сияющих глаз с дела своих рук.

— Похожа на ту, что у меня за окном. Только вот тут не хватает кусочка. И ничего не подходит. — Он указал пальцем на промежуток в конструкции.

Имбирь взял маленький кубик и на глазах восхищенного ребенка нужным образом изменил его форму, а потом вставил на пустовавшее место.

— Твой талант умеет делать такие вещи?!

— Твой тоже.

— Мой ленивый. Только сейчас начал мне показывать всякое разное. Видно, испугался, что я умру и ему придется выметаться из моей головы куда-нибудь еще.

— А ты должен его слегка подгонять.

Ночной Певец взял со стола малахитовую пластинку и стал напряженно вглядываться в нее. Раздался тихий треск, и на ладони мальчика осталась только щепотка зеленоватой пыли.

— Вот зараза…

— Ничего страшного, я сделаю другую, — успокоил его Имбирь. — У меня поначалу тоже все рассыпалось.

Взгляд Ночного Певца снова обратился к сооружению на столе.

— Если б у меня было много-премного таких кусочков, то я смог бы построить целый замок, а потом и весь город вокруг него. Как этот… а как называется тот, кто строит дома?

— Каменщик или строитель. А тот, кто выдумывает, как должно выглядеть строение, — архитектор.

Ночной

Певец над чем-то глубоко задумался.

— Архитектор… — повторил он, не отводя глаз от кубиков. — Нельзя лаять…

Имбирь понятия не имел, что должны означать эти последние слова, но решил не спрашивать. Роза права, Ночной Певец — очень странный ребенок.

* * *

Ночной Певец сидел на лавочке под окном и притворялся глухим… Хотя это становилось все труднее. Окно было распахнуто во всю ширь, и он четко слышал каждое слово, которое произносилось в комнате. Он еще раз огляделся по сторонам. Ему тут нравилось. Кто-то старательно подмел деревенский двор. Полешки были аккуратно сложены у дровяного сарая. На плетне сушились вверх дном расписанные цветные горшки. На травке под забором паслась пестрая коза, а на крыше сидело несколько голубей. И сам дом был красивый. Крыша из светлого тростника, стены свежепобеленные, чистенькие. Через открытые двери он заметил в сенях соломенную подстилку на полу. А за домом виднелись кроны высоких яблонь, усыпанных плодами. Тут все совсем другое, чем в Замке, но тоже красиво и очень спокойно. И Ночной Певец даже охотно остался бы здесь, если б не то, что тогда он не смог бы видеться с Розой. Но, наверно, баба, которая так громко разговаривает внутри и спорит с Имбирем и Ветром-на-Вершине, все равно не захочет его взять. Так что все останется по-прежнему. И хайгу не удастся заполучить Розу только для себя одного. Но, с другой стороны, грустно, что его тут не хотят. Ночной Певец поставил локти на колени и оперся подбородком в ладони. Ничего удивительного, ведь все хотят иметь пригожих детей, без шерсти. Но все равно грустно.

— Нет, еще раз повторяю! — донеслось изнутри.

— Мальчик тяжело болел. Ему нужна забота, свежий воздух, молоко…

— А ты, господин хороший, мне глаза-то молоком не заливай! Или у вас в городе молока уже нет?

— Я требую уважительного отношения!

— Скажите, уважения ему надо! Двадцать лет с гаком я подтираю носы и задницы маговским детям. И все они в люди вышли! Я знаю, что такое сирота без отца и матери, других тут и не бывает, но этого малого не возьму.

— Круг заплатит…

— Если б мне платили столько, сколько эта каторга стоит, то я б давно жила как королева! — перебила его горластая баба. — У меня уже трое сидят на голове, а четвертый еще в пеленках! Трое мальчишек, и у каждого талант — одуреть можно! Один похороны мышам устраивает, другой третьего дня дыру в скатерти прожег, а третий не далее как вчера все яйца у курей превратил в золотые! Вот наказание злой Судьбины! Да скорее у коров крылья отрастут, чем я возьму еще одного сорванца себе на шею!

Из-за угла дома вышел маленький мальчик, который тащил огромного толстого кота. Животное смиренно покорилось своей судьбе. Лапы его свисали безвольно, точно их приметали на скорую руку. Ребенок подошел к крылечку и опустил свою ношу на землю. Кот тут же уселся и принялся мыться. Ночной Певец и новоприбывший молча разглядывали друг друга. Мальчик казался чуть моложе маленького Творителя, у него были такие же раскосые глаза, треугольная мордашка с решительным подбородком и взлохмаченные черные волосы. Первым не выдержал Ночной Певец.