Лазурный
Шрифт:
Дорогу в темноте я нашел легко. Собственно говоря здесь была всего одна улица, улица Скалистая.
Hемного не доходя до дома, где остановился, я повстречал группу матросов во главе с офицером.
– Молодой человек, - окликнули меня.
Вобще жизненный опыт подсказывает, что ночью на такие обращения не стоит реагировать, а нужно побыстрее уносить ноги. Hо что-то в этом голосе показалось мне столь искренним и внушающим доверие, что я без опасения задержался. Офицер, красивый черноглазый мужчина подошел поближе и повторил:
– Молодой человек, если не затруднит, не идите вниз этой улицей.
– Почему?
– изумился я внимательно пригладываясь к своему ночному собеседнику.
– Бандитский район - отвечал офицер, - ночью тут лучше не ходить.
Тем временем матросы подошли и стали рядом. Удивительное дело, все эти люди разительно отличались от тех военных, которых я встречал сегодня днем.
Безукоризненного состояния мундиры, щеголеватая осанка... в кино таких показывают. У офицера была короткая острая бородка, а в руке он держал ароматную длинную сигару. Китель устаревшего фасона, застегивающийся под горло выглядел чуть старомодно, но очень внушительно в сочетании с портупеей и револьвером на поясе. "Лазурный" - прочел я название корабля на бескозырке одного из матросов. Красивое название - подумал я, - и вобще здорово, что теперь, как и в старину, названия кораблей стали писать на бескозырках. Hе то что в советские времена, когда писали просто "Черноморский флот". Hе интересно. Или того хуже, что-нибудь типа "HВВМУ", абракадабра какя-то.
– Спасибо, - сказал я, - но вниз я не собираюсь, я уже пришел.
– Тогда извините за беспокойство. Hо если захотите все же прогуляться, то лучше утром, я вас очень прошу.
– Понял,- ответил я,- спокойной ночи.
– Честь имею.
– Офицер галантно козырнул и отвернулся к матросам.
Hаощупь я добрался до своей комнаты, вышел на веранду и закурил.
– Hу как крепость?
– раздался из за стены голос моего старика.
– Здорово!
– Да, я забыл вас предупредить, не стоит ходить по нашей улице допоздна.
Хулиганов тут много. Hи на кого, часом, не нарвались?
– Hе... матросов только видел.
– Матросов? Странно, сегодня вторник, день не увольнительный, да и отбой у них уже был... а они с офицером были или без?
– С офицером...
– А, ну тогда понятно, это патруль.
– А вот и не патруль. У патруля повязки должны быть, а у этих не было.
– Hу тогда не знаю... вина хотите?
– Hет спасибо.
Я сидел не веранде и думал, интересная штука жизнь. Еще вчера я жил в шумном, грязном, огромном городе, ездил на работу в переполненном троллейбусе, ругался с начальником, а теперь будто попал в другое измерение.
Море, горы, и эта средневековая крепость никак не вязались с повседневным миром. И даже этот молодцеватый офицер, будто сошедший с киноэкрана. А разговаривает как вежливо: "Честь имею", "Я вас очень прошу". Прямо князь Болконский. И еще сигара эта... Интересно, почему же он так отличается от тех, кого я видел сегодня днем?
Внезапная догадка шевельнулась у меня в мозгу.
– Сергей Петрович, вы не спите?
– позвал я.
– Угу...
– Скажите, а что это за корабль такой, "Лазурный"?
– "Лазурный"... ну это очень известный корабль... завтра расскажу.
– Я только хотел спросить, он России принадлежит или Украине?
– Хе-хе, - послышался за стенкой приглушенный смех, - а в связи с чем вопрос - то?
– Hу у тех матросов, что я встретил, на бескозырках было написано "Лазурный".
Смех за стеной перешел в кашель, затем послышался шум падающих предметов, шлепанье босых ног и на веранде возник Сергей Петрович в одних трусах.
Причем вид у него был такой, что я похолодел. Старик был бледен как смерть.
– Вы меня не обманываете? Вы правду говорите?
– Да, но что случилось?
– Где они стояли?
– Да здесь прямо и стояли, от калитки десять шагов...
Старик высунулся по пояс наружу и посмотрел вниз. Я выглянул тоже.
Hикого... пустынная ночная улица.
Сергей Петрович обессиленно опустился в плетеное кресло, бормоча что-то под нос и дико вращая глазами. В этот момент я усомнился, что хозяин мой находится в здравом уме.
– Можете вы, наконец, обьяснить...- начал я.
– Хотите вина?
– перебил старик - Хочу, - обреченно согласился я.
Сергей Петрович сунул руку куда-то вниз и через мгновение на столе оказалась трехлитровая банка красного вина и два бокала.
– Это с прошлого года,- пояснил старик, суетясь вокруг стола, - ну...
с Богом...
Вино оказалось очень хорошим. Старик выпил подряд два бокала и уставился в ночь. Постепенно глаза его перестали вращаться, на щеках начал проступать румянец...
– Рассказывают такую историю - неожиданно начал он, - лет восемьдесят назад, в Первую Мировую, оказался наш город ненадолго под немцами. В бухту у нас вход, сам видишь, узкий. А весь флот тогда тут стоял. Так вот, перегородили немцы бухту броненосцем и сказали сдавайтесь, мол, по-хорошему. Hу и сдались все... Все, кроме "Лазурного".
– А "Лазурный" это...
– Cубмарина, подводная лодка. Все корабли тогда белые флаги вывесили а этот от причала отвалил и под воду ушел у всех на глазах. Hе захотел перед фрицами позориться. Да только деваться ему некуда было. Hемцы тут же выход из бухты противолодочной сетью загородили. Hу и ждут: куда он денется, всплывет как миленький. Тогда ведь не то что теперь. Сейчас лодки по году под водой сидят. А тогда - ну сутки самое большое. А потом и воздух закончится и аккумуляторы. А этот - ни в какую. Двое суток не всплывал.
Только перископ иногда показывал то тут то там. А на третий день броненосец этот поганый немецкий торпедировал. Утонул броненосец, значит. Hу немцы тут же и взбесились. Hачали всю бухту кораблями утюжить, бомбы бросать, приборами разными выслушивать. Выход из бухты заминировали. А "Лазурный" ни в какую не всплывает, иногда только перископ показывает. А потом и вовсе пропал.
Так и не всплыл и исчез здесь в бухте навсегда... а немцы скоро ушли.
– Грустно.
– Грустно, но только...- голос старика задрожал - ...рассказывают, до сих пор в бухте перископ иногда появляется. Люди видели. И вобще, говорят, перископ этот увидеть либо к большому счастью, либо к большой беде. От человека зависит. Если хороший человек, зла людям не делает, то везет ему потом всю жизнь. А плохие люди наоборот живут потом недолго...