Лазутчик и крот
Шрифт:
— Десять миллионов жаб. Не рано ли мы повысили лимит? Столько голов и на всем Полуострове нет. Что касается нас... Насколько я знаю у нас сейчас не больше пятидесяти тысяч адептов. А ты так резко с одного миллиона к десяти перешел, — говорил полноватый старик тоненьким голоском.
Верховный жаба с презрением посмотрел на собеседника и сказал:
— Не лезь в мои речи. Я и без тебя знаю как управиться со своей сектой. Ты лучше бы следил за своими повадками.
— Это какими такими повадками?
— Трахаешь симпатичных кандидаток и без взноса принимаешь их к нам. Если занялся таким, будь добр и плати за них сам.
— Можно подумать! — воскликнул тоненьким голоском полноватый
— Еще мне не нравится как ты ладишь с людьми, которые пока еще не готовы принять наше учение.
— Что? — возразил полноватый старик. — Смотрю ты совсем позабыл как я разделался с Логиками, которые чуть не увели целую толпу наших кандидатов.
— Не смеши меня. Логиков никто не стал бы слушать, учитывая сложность их учения. А ты напротив развязал с ними опасный спор, после которого наши адепты задают много лишних вопросов.
— А как же мои дебаты с сектой Кнута и пряника? Как я разбил их лидера в пух и прах.
— И сколько человек при этом присутствовало?
— Двадцать человек. Из которых пятнадцать стали нашими новыми кандидатами.
— Вот именно, за пятичасовой спор, ты привлек только пятнадцать возможных адептов. Из которых, хорошо если пятеро принесут нам всю сумму. Мой посыльный привлекает в два раза больше всего за час прогулки по городу. Я согласен, может быть в словопрениях с пустопорожними старцами ты навострился, но вот с обычными людьми ладить не способен.
— Да как ты смеешь!
Верховный жаба поднялся с красочного стула и повышенным тоном сказал:
— Ты совсем страх потерял. Не забывай, кто перед тобой.
Но полноватый старик еще более возмутился:
— Мои отец и дед были в секте и поднимали Свидетелей жабы, когда твой папаша занимался мелким мошенничеством на рынке. Именно мой отец обо всем договорился с магистратами. А затем ты пришел на все готовенькое и забрал мой титул Верховного жабы! Который по праву родства должен был принадлежать именно мне!
Полноватый старик пошел к выходу, Мария немного отступила. Он сильно хлопнул дверью и обматерил Верховного жабу. Заметив в коридоре Марию, старик подошел к ней и мило приобняв, улыбнулся и спросил:
— Ты кандидатка? Хочешь стать новым адептом не платя большой взнос? Могу устроить, только не здесь и сейчас. Мы можем встретиться в моем доме. Он неподалеку.
Марии были отвратительны склизкие руки старика. Он заметно вспотел от перевозбуждения, но девушка не оттолкнула его. Ей была нужна информация, поэтому она играючи спросила:
— Я подумаю над твоим предложением. Но мне нужны от тебя сведения несколько иного рода.
— Любые! Любые! — заверещал старик. У него от возбуждения наружу выпал язык, прямо как у собаки. Он облизал свои губы и растопырил уши.
— Много ли из ваших адептов болели одержимостью? — спросила Мария.
— Достаточно, но всех сослали на Остров Ар-Тша, как требуют власти.
Мария сняла с себя руку старика и сказала:
— Эх, как жаль, что ты так мало знаешь. Найду-ка я кого-нибудь более сговорчивого.
— Подожди! Подожди! — заверещал старик.— Были несколько, которых мы передали одной знахарке. Она живет около водопада, к северу от Кихшо. Не знаю зачем они ей понадобились, но она заплатила хорошие деньги.
Получив ответ, Мария пошла в сторону выхода.
— Подожди, а как же… — жалобно заскулил полноватый старик.
— Я сама тебя найду, — сказала Мария оставив похотливому сектанту небольшую надежду.
Она подошла к выходу, где толпа рассчитывалась с охраной. Вход был бесплатный. А вот выход стоил двадцать серебряных монет. У Марии столько
За нее заступились несколько адептов, которые принадлежали к секте главных соперников Свидетелей жабы.
— Ты знаешь, что у нас договор с твоими хозяевами? И тебе на пригорок подниматься нельзя, — сказал худющий мужчина в коротком коричневом хитоне.
— Но она должна заплатить! — требовал жабий сектант.
— Можешь подождать ее внизу. Я так понял, девица не хочет присоединяться к вашей отвратительной секте, что со всех ног бежала к нам. Это правильный выбор. А тебе лучше отсюда убраться.
Жабий сектант, повиновался. Он сумел бы без всяких проблем раскидать и избить худющих адептов Храма тощего брюха, а затем выволочь Марию за волосы и потребовать оплату. Но за нарушение договора заключенного Верховным жабой, можно было поплатиться невредимостью своих собственных костей.
Храм тощего брюха был на особом положении. Являясь самой древней сектой Полуострова, он много раз помогал властям справляться с голодными бунтами. Количество полноправных сектантов, даже в стародавние времена никогда не превышало нескольких сотен. Сейчас же их было меньше двухсот человек. В основном потому, что требовалось соблюдать строгие правила голодания. Есть разрешалось не более одного раза в неделю, только самый простой хлеб и миску пшена. Зато помимо полноценных членов у Храма тощего брюха было очень много временных последователей во всем мире. Как только где-то начинался голод власти тут же посылали проповедников тощего брюха нести их слово в массы. Иногда они проповедовали сотням тысяч страждущих, спасая Полуостров и Прибрежье от голодных бунтов. Когда приходили по настоящему мрачные времена, им внимали даже тупицы из Вязи. Так Храм тощего брюха спас правителей Перепутья от неминуемой расправы. Было это около двух сотен лет назад, во времена большого неурожая. Правители спрятали от оголодавшей черни огромные запасы провизии. Когда это выяснилось, за богачами Перепутья устроили охоту, но проповедники тощего брюха утихомирили толпу своими речами и спасли город от кровавых бунтов. За последнее столетие Полуостров значительно расширился не только людьми, но и плодоносными землями. Пашни были повсюду. Еды на Полуострове и в Прибрежье было навалом. Казалось Храм тощего брюха постепенно теряет былое влияние, но недавние проблемы с продовольствием в Квинке, вновь заставили Высших магистратов обратиться к голодающим проповедникам. В городе союзников было неспокойно, подозревали что из-за опустошения продовольственных складов могут начаться беспорядки.
Адепты Храма тощего брюха проводили Марию к одному из входов между арками и пригласили внутрь, послушать слово проповедника. Девушка очень долго поднималась по круглой каменной лестнице. Когда ступеньки закончились, она с трудом отдышалась и вошла в просторный зал, где несколько сотен слушателей сидели на каменном полу. Только пару десятков из них были адептами Храма тощего брюха. В основном публика состояла из нищих крестьян или отчаявшихся бедняков Клоаки. Высокий проповедник спокойным голосом держал свою речь. Он стоял в самом центре зала, одетый в грубый короткий хитон коричневого цвета. Проповедник чем-то напоминал цаплю, стоящую на своих тонких ногах посреди камышей. Он не был похож на других ораторов Кихшо. Каждое слово он произносил очень тщательно и вразумительно. Но было в его манере что-то от мошенника использующего гипноз. Слово за слово он вводил свою доверчивую публику в состояние, которое адепты Тощего брюха называли Великой истиной.