Лёд и пламень
Шрифт:
— Я ему все уже растолковал. Это мое дело, — заявил старик решительно и кивнул в сторону двери. — Но заходите в дом, хоть вы и явились не позвонив. Я только что приготовил кувшин лимонада. Не хотите попробовать?
Брайони улыбнулась.
— С удовольствием. Я никогда не пробовала домашний лимонад. У нас в Англии его не делают.
— Гм, — пробормотал Элсворси, открывая перед ней дверь.
С опаской поглядывая на собаку, Брайони осторожно поднялась по ступенькам, но овчарка только заворчала и пропустила ее. Войдя в дом, Брайони с интересом огляделась. Перекрытия явно старинные и сделаны из хорошего прочного дуба. Очаг сложен основательно, а не тяп-ляп, как делают в наши дни.
— Вот, угощайтесь. — Элиас появился с двумя огромными стаканами, до краев наполненными какой-то непрозрачной жидкостью, и бесцеремонно сунул ей один. Брайони ухитрилась схватить его вовремя, не пролив ни капли.
— Спасибо. А я любовалась вашим очагом, — сказала она.
— Вы, молодые, наверное, больше привыкли пользоваться газом.
Брайони улыбнулась.
— Да нет. У себя на ферме в Йоркшире я готовила на старой печке. Там нужна была твердая древесина, чтобы получить ровный жар.
— Дуб? — спросил Элиас, неловко усаживаясь в низкое мягкое кресло.
— Да. — И не дожидаясь приглашения, Брайони уселась напротив. — Пламя от него замечательное, особенно если дрова хорошо просушены.
Старик кивнул.
— Ну, вы и впрямь с фермы, раз понимаете в этом толк. Так что вы хотите?
Брайони слегка замешкалась, не зная как начать.
— Видите ли… мне хотелось бы знать, почему вы не желаете продать ферму мистеру Джермейну, — сказала она напрямик. Она уже начала понимать характер старика и полагала, что он оценит ее искренность и прямоту.
— Я повторяю, это мое личное дело.
— Ну, а может быть, и мое. Если вы хотите продать ее, но не мистеру Джермейну, я могла бы сделать вам деловое предложение. Или же помочь вам вести переговоры на ваших условиях с «Джермейн корпорейшн». Что вы сами предпочтете.
Глаза Элиаса сузились до почти невидимых щелочек, а Брайони нервно отпила глоток лимонада. Он был терпкий, но холодный и приятный, и она не задумываясь сделала еще три больших глотка.
— Замечательный лимонад. Вы не могли бы дать мне рецепт?
— Возможно, — буркнул старик и больше ничего не добавил.
Нервничая, Брайони невольно посочувствовала служащим Джермейна, которым приходилось уламывать этого человека. И вдруг она улыбнулась.
— Что смешного? — проворчал Элиас.
Брайони пожала плечами.
— Ничего. Просто я представила, как вы посылаете Кристофера Джермейна куда подальше, и мне стало смешно.
— До этого еще не дошло, — ухмыльнулся Элиас. — Он тоже крепкий орешек, этот парень. Совсем не такой, как я ожидал. Не как эти городские ловкачи. Я слышал, он родом из Вермонта. Но это еще хуже… А вы женщина что надо, — вдруг заявил он.
Брайони растерянно заморгала. Своей прямотой он заставил ее смутиться.
— Что вы имеете в виду?
Элиас прищурился.
— Ну, настоящая женщина. Все на месте, как у моей Бетти было. Она из меня веревки могла вить. Бывало, не хочу что-то делать, а она подойдет и давай меня обхаживать, так я все для нее сделаю, чего и не хотел.
— К сожалению, я так не умею, — улыбнулась Брайони.
Элиас ухмыльнулся.
— Ладно уж, скажу вам то, что вы хотите знать, раз вы похожи на Бетти. Я унаследовал эту ферму от отца. Разводил тут скот, добывал кленовый сок. Потом женился. У нас с Бетти было двое ребят. Один погиб во Вьетнаме, а другой в автомобильной аварии. — Старик говорил короткими отрывистыми фразами без следа какого-либо волнения, но это не обмануло Брайони. Видно было, что он страдал. — Бетти померла, мне тоже жить недолго, а оставить эту ферму некому. Сам я больше не могу вести хозяйство — старею, силы не те. Придется, видно, продать ее этому парню, Джермейну. Но он понастроит здесь отелей для богатых дураков, а мне это как нож в сердце. Я просто не хочу видеть, как моя ферма превратится в какой-то курорт. — И он замолчал, втянув голову в плечи, совсем как большая старая черепаха.
Брайони мягко улыбнулась.
— Я так и думала, что тут кроется что-то вроде этого. А может быть… Может, есть способ нам обоим получить то, что мы хотим.
Элиас бросил на нее быстрый взгляд. Эта женщина нравилась ему. А он умел разбираться в людях и всегда безошибочно решал, стоит иметь дело с человеком или нет. Но что она сама может иметь против Джермейна?
— А что вы имеете против этого парня, Джермейна, мисс…
— А, извините. Меня зовут Брайони Роуз, — представилась она. — Но это тоже мое дело, — добавила она твердо. И выдерживала его прямой немигающий взгляд, пока он наконец не смягчился.
— Ну ладно. И что же у вас за план?
— Я хочу сама купить у вас эту усадьбу, мистер Элсворси.
— У вас есть деньги? — спросил он напрямик.
— Да. Я продала свою ферму в Йоркшире. — Голос у нее прервался, и, посмотрев на него, она слегка покачала головой. — Так вы продадите ее мне?
Элиас медленно откинулся на спинку кресла и прищурился.
— А какой мне прок?
Брайони улыбнулась.
— Я могу вам гарантировать, что вы будете по-прежнему жить на этой ферме, после того как продадите ее мне. И не только это. Любая постройка здесь будет делаться только с вашего разрешения. Вы можете вести здесь хозяйство с помощью работников. Под вашим началом, разумеется.
Элсворси улыбнулся. Как много обещаний. Слишком много, чтобы принять это всерьез. Но взглянув еще раз в ее глаза, он почувствовал, что верит ей.
— Черт! На таких условиях я, пожалуй, и продал бы ее, — неуверенно проворчал он. — Может, так-то оно и лучше…
Войдя в клуб, Ланс кивнул бармену и сел на свое привычное место у стойки. Он заказал «Манхэттен» и уже выпил его, когда рядом раздался незнакомый голос:
— Привет, Ланс.
Повернув голову, он увидел совершенно незнакомое лицо.
— Привет. А вы впервые здесь?
— Да. Не хотите ли выпить, Ланс?
Ланс не удивился, что этот человек знает его имя, но внутренне напрягся — тот мог быть опасен.
— Спасибо. Я бы выпил еще «Манхэттен».
Морган заказал себе и ему.
— Мы где-то встречались раньше? — осторожно зондируя почву, спросил Ланс.
— Нет. Но у нас есть общие интересы. Мэрион Вентура.
Лицо Ланса слегка исказилось, и Морган понимающе улыбнулся.
— Меня не заботит, кто спит сейчас с этой сукой, — сказал Ланс, сделав движение уйти. Мягко, но решительно Морган удержал его за плечо.